Меч-птица (ЛП) - Фан Нэнси Йи

Печально она пела глубоким голосом:

Солнца лучи землю сушили;

Каждые капли воды убили.

Пыль везде и смерть теперь.

Сильно потемнел рассвет!

Кастин и Мэйфлауэр подошли справа, тихо напевая хором: «Пыль и смерть, разрушение и гибель, сейчас время тьмы…» Они склонили головы, и зрители прислушались к печальной мелодии на заднем плане.

Внезапно раздался высокий, приятный голос. «И все же есть Меч-птица, есть Меч-птица. Он поможет нам всем». И Александра появилась слева.

За кулисами скрипач играл обнадеживающую мелодию. Все четыре птицы оживились и запели в гармонии:

Меч-птица! Меч-птица!

Взмахни мечом, дай воды напиться!

Меч-птица! Меч-птица! Сделай так,

Чтоб каждый день весело было нам!

Дилби отложил скрипку. «Пора, Лорпил», — сказал он. Они оба пристегнули ремни (которые были соединены с гигантским воздушным змеем) вокруг талии и через плечи.

«Готов?» Лорпил надел рюкзак и взял длинный деревянный шест, который был сделан в виде большого меча.

Дилби внимательно прислушивался к сигнальным нотам. «Иди!»

Эти двое взлетели, вырвавшись из-за кулис и оказавшись на виду у зрителей. Они летели высоко, сильно хлопая крыльями. Когда они набрали скорость, белый воздушный змей развернулся над ними, превратившись в гигантскую белую птицу. Две птицы стали когтями Меч-птицы, а шест Лорпила стал его мечом.

Красные и синие ахнули и зааплодировали.

«Меч-птица!» Паррале, Мэйфлауэр, Кастин и Александра — все закричали.

«Меч-птица!» — эхом отозвались зрители. Лорпил и Дилби парили над сценой.

«Это моя любимая часть», — сказал Лорпил, ухмыляясь и подмигивая Дилби. Он крикнул ночному небу: «Приди, дождь!» — и взмахнул мечом. Дилби разорвал свой рюкзак. Серебристый дождь крошечных предметов выпал из сумки на сцену и зрителей внизу.

«Наконец-то дождь! Наконец-то пошел дождь! Слава Меч-птице, наконец-то пошел дождь!» — кричали актеры, поднимая с земли засахаренные фрукты и орехи в фольгированных обертках и подбрасывая их вверх.

Кардиналы и голубые сойки смеялись, собирая угощение, и присоединились к крикам. «Дождь! Дождь!» Спектакль закончился тем, что все птицы, как актеры, так и зрители, съели засахаренные фрукты и орехи.

Дилби снова поднялся на сцену. «Сейчас тот момент, которого ждет каждая птица: хорошая еда между актами и перерыв для наших уставших актеров, а?» Смех эхом разнесся над Эпплби-Хиллз. Вскоре столы гудели от веселых разговоров и были уставлены всевозможной едой, последней из зимних запасов. Их было не так много, как в другие годы; Украденная у Турнатта еда была отличной. Тем не менее, каждая птица находила любимое лакомство где-нибудь на длинных деревянных столах.

— Дайте крем, пожалуйста.

— Ммм... Попробуй этот малиновый пирог, Бронте. Это здорово! Я скучал по этому; у нас не было достаточно ягод, чтобы приготовить что-нибудь после воровства ястреба. Хорошо поступило твое племя!

— Эй, малявки, не хотите попробовать тушенку Камнебега?

— Но сначала мне нужно доесть жареных гусениц!

— Эй! Кто съел весь картофельный салат?

— Не жадничай, Лорпил!

— Лучшие жуки, которых я пробовал за последнее время... хрустящие и вкусные! Птицы лежали с круглыми от переедания животами.

Прошло много рассветов и закатов с тех пор, как смех красных и синих звенел сладко и ясно в лесу Камнебега. Теперь деревья, казалось, спокойно слушали птиц и радовались вместе с ними.

Вернувшись в Мрачную Крепость, Турнатт решил, что пришло время атаковать кардиналов и голубых соек. Нынешние рабы были подобны листьям, трепещущим на ветру поздней осени, настолько слабым, что работа над его великолепной крепостью продвигалась медленнее, чем улитка. Ему нужны новые рабы, и быстро, думал он, сидя в одиночестве в своей комнате, сжимая Книгу Безумия .

Когда-то Турнатт был обычным бурым ястребом-вампиром, не более грозным, чем большинство ему подобных. Он фыркнул от отвращения, вспомнив об этом. В те дни он жил в самодельных норах и не имел никаких амбиций, кроме следующей добычи, которую ему удавалось поймать и полакомиться ее кровью. Весь этот ужас изменился в один прекрасный день, когда он укрылся от ливня в пещере, трещине в скале. Там, в нише в стене, он нашел старую книгу в кожаном переплете, Книгу Безумия. С первой страницы, с первого предложения, Турнатт был околдован. Он думал об этом днем, мечтал об этом ночью и даже спал, положив голову на заплесневелые, древние страницы темного тома. В частности, был один отрывок, к которому он возвращался снова и снова. Там было написано, что если птица будет есть яйцо лесной птицы каждый день, она будет жить долгие годы — возможно, вечно!

Турнатт начал совершать набеги на гнезда лесных птиц, но это была тяжелая работа; маленькие птички яростно сражались, не давали в обиду своих детенышей, поэтому каждое яйцо было украдено со шрамами и синяками. Турнатт не хотел тратить время на битву с лесными птицами. Он нашел себе стаю ворон и воронов и приказал им совершить для него набег на гнездо. Затем ему понадобились слуги, чтобы заботиться о его армии, и место, где они могли бы жить. Именно тогда он решил поймать лесных птиц в качестве рабов и заставить их построить ему роскошную крепость.

Книга Безумия была его верным спутником на протяжении всего этого. Это превратило его из обычной птицы в лохмотьях, которая жила хуже бродяг, в хитрого тирана в шелках, который жил лучше королей! Турнатт нежно погладил кожаную обложку когтем. Он послал толстяка Слизеклюва вернуть кардиналов и голубых соек. Они были бы сильными, выносливыми работниками. Скоро его крепость будет завершена. И все, что обещала ему Книга Безумия, сбудется!

Не забывайте о неожиданных

опасностях в мирное время.

ИЗ СТАРОГО ПИСАНИЯ.

Глава 9. Угроза

Слизеклюв полетел к лагерям кардиналов и соек, чувствуя себя довольно надутым и могущественным.   Он, капитан Мрачной Крепости, возглавлял крупную атаку. Он следовал указаниям, которые дал ему Призрак, и уверенно вел свою группу из пятидесяти или около того ворон. По словам Призрака, он должен направиться к Эпплби-Хиллз, возвышенности в центре между лагерями красных и синих. Слизеклюв был очень доволен собой, когда мельком увидел холмы вдалеке и замедлил свой полет. На одном из холмов стояли палатка, сцена и размытая стая порхающих птиц.

— Эй, солдат, это кардиналы и голубые сойки вон там? Слизеклюв ткнул ворона когтем.

— Да, капитан, сэр! Похоже, у них какая-то вечеринка, сэр!

— Хм... Но как и почему? Призрак заверил меня, что они сходили с ума друг от друга. В голову капитана пришла идея. — План должен измениться. Давайте действительно удивим их. Встанем по лесным массивам, на востоке и севере. Давайте не подведем лорда Турнатта! Похожие на тени птицы повиновались.

Во время праздника Паррале и несколько других птиц отправились за блестящим черным пианино из корзины воздушного шара. Хотя это было миниатюрное пианино, сделанное специально для птиц, оно все равно было довольно тяжелым. Многие помогали его перемещать. Дергая и толкая, они вытащили его наружу. Наконец, после больших усилий, пианино оказалось на своем месте. Паррале, вспотевшая и пыхтящая, сказала с улыбкой:

— Да, это тот момент, которого ждала каждая птица: песни и танцы! Кардиналы и сойки в толпе проглотили свои последние кусочки. Они разразились криками одобрения. — Вы выбираете песню, танец, певца и танцовщиц, — объявила Паррале. Кивнув, Кастин и Мэйфлауэр одним взмахом крыльев взлетели на свои места за пианино, Кастин на высоких клавишах, Мэйфлауэр на низких. Они ждали. В толпе Бронте толкнул Коди локтем.

— Давай, Коди! Поднимайся и пой! У тебя самый лучший голос на многие мили вокруг! Это привлекло внимание птиц поблизости, которые поддержали Бронте.

— Послушай своего друга!

— Не стесняйся!

— Давайте не будем откладывать программу! Коди добродушно проворчал.