Лучшее в мире лекарство - Пегги Морленд

— Это неважно, — сердито сказала Лорен. — Ты поступил смело и самоотверженно. Ты был…

Она остановилась и прищурила глаза.

— Полагаю, раз ты теперь работаешь на меня, это означает, что они уволили тебя сразу после выписки из больницы.

Люк ломал голову, пытаясь найти такой ответ, который не выдал бы, что он до сих пор на них работает.

— У меня нет претензий к Тэннерам, — наконец сказал он. — Они хорошо позаботились обо мне. Я получил необходимую медицинскую помощь.

— Чтобы дело не дошло до суда. — Когда он попытался возразить, она подняла руку. — Пожалуйста, не защищай их. Они не заслуживают твоей преданности. Бак и его сыновья — это просто кучка лживых, коварных людей, пекущихся только о собственных интересах. Они не погнушаются ничем ради достижения свой цели.

Люк не знал, что и сказать. Если он продолжит спорить, его отношения с Тэннерами выйдут наружу. Но нельзя спокойно стоять и слушать, как она оскорбляет их. Наконец он решил, что лучше всего занять нейтральную позицию.

— Я не согласен, — произнес он, — но больше не буду спорить с тобой. Каждый имеет право на свое мнение.

— Ты не видишь дальше собственного носа, — проворчала Лорен, нетерпеливо махнув рукой. — Снимай рубашку, я повешу ее посушить.

Он положил ладонь на грудь.

— Мне и так неплохо.

Лорен приподняла одну бровь:

— Ты хочешь, чтобы это сделала я?

Зная, что она не будет спрашивать дважды, Люк, нахмурившись, вытащил рубашку из-за пояса джинсов и снял ее.

Лорен взяла у него рубашку, затем протянула руку.

— Перчатки. Снимай их, ковбой, они ведь тоже мокрые.

Состроив гримасу, он снял их, положил ей на ладонь и быстро спрятал руки за спину.

— Тебе никогда не говорили, что ты любишь командовать?

Самодовольно улыбаясь, она положила перчатки на камин.

— Нет, не думаю.

— Тогда пусть я буду первым.

Лорен взяла с подноса второй бокал бренди и, сделав маленький глоток, села на диван.

— А ты, — задумчиво начала она, глядя на него поверх бокала, — ты больше комплексуешь из-за своих шрамов, чем кто бы то ни было.

Люк фыркнул:

— Я же не слепой. Думаешь, я не вижу, как люди смотрят на меня.

— Какие люди?

— Горожане. Но я не виню их.

— О, ради бога, — вспыхнула она. — Ты говоришь так, будто похож на чудовище Франкенштейна.

— Почти.

— Да прекрати же ты! — крикнула Лорен, указав ему на диванную подушку. — И сядь.

Нахмурившись, Люк сел на диван как можно дальше от нее и сложил руки на груди.

— Теперь ты довольна?

Будто уловив настроение Люка, Бадди прошел мимо Лорен и сел у его ног. Люк попытался проигнорировать собаку, но Бадди было не так просто провести. Уткнувшись носом в его ладонь, он тихонько заскулил.

Вздохнув, Люк положил ладонь собаке на голову и стал поглаживать ее.

— Не знаю, почему ты все время в перчатках, — сказала Лорен. — Твои руки выглядят вполне нормально.

— Может, мы перестанем обсуждать мои шрамы и поговорим о чем-нибудь другом?

— Хорошо, — согласилась Лорен. — Расскажи о себе.

— Мне нечего рассказывать.

— Уверена, что есть. У каждого человека есть своя история. Ты всегда жил в Тэннерс-Кроссинг?

— Да.

— А твои родители? Они еще живы?

— Оба умерли.

— Ой, извини, — нахмурилась она. — У тебя есть братья или сестры?

— Да, брат. Мы уже много лет не виделись. Я слышал, что он живет где-то в Вайоминге.

— Ты женат?

— Нет.

— И никогда не был?

— Никогда.

— Теперь твоя очередь.

Он посмотрел на нее:

— Что?

— Задавать вопросы.

Люк уставился на огонь.

— Я не очень-то словоохотлив.

— Попробуй, может, тебе это понравится. Для начала можешь спросить меня, откуда я родом.

Ему хотелось сделать что-нибудь, чтобы отвлечь ее внимание от себя.

— Ну и откуда?

— Из Далласа. До того как приехать сюда, я все время жила там. — Он больше ничего не сказал, и Лорен со вздохом продолжила: — Мой отец жив. Мама умерла несколько лет назад. У меня есть брат. Ему приходится много разъезжать, поэтому мы очень редко видимся.

— Ты замужем?

Она заулыбалась;

— Вот видишь, поддерживать разговор не так уж и трудно.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— О, нет. То есть была один раз. Мы развелись полгода назад.

— Дети есть?

— Нет.

— И что привело тебя в Тэннерс-Кроссинг?

Лорен подняла руки и развела их в стороны.

— Вот это. Мой отец несколько лет назад подарил мне домик и землю. После развода… Нет, давай просто скажем, что мне нужно было все начать сначала.

— И что ты собираешься делать с домом?

— Для начала хочу сдать его охотникам в сезон охоты. Я уже нашла две группы на вторую неделю октября и четыре на конец месяца. — Она вздрогнула, будто чувствуя неумолимый ход времени. — Сейчас уже сентябрь. Осталось менее шести недель.

— А после закрытия сезона охоты?

— Буду сдавать комнаты всем желающим. В конце концов я надеюсь привлечь организации, которым нужно место для проведения небольших конференций, и парочки, которые хотят сельскую свадьбу. Вот и все.

— Звучит так, будто мне предстоит много поработать.

— Уверена, так и будет. Если я уложусь в срок, — нахмурившись, добавила Лорен. — Думаю, этот дождь приостановит все работы.

— Может, и нет. Займись внутренним ремонтом, пока на улице не подсохнет.

— Я так и собираюсь. Поэтому всю прошлую неделю я работала на улице. — Она устало вздохнула. — Но еще многое предстоит сделать.

— Например?

— Нужно закончить починку крыши, помыть окна, навести порядок во дворе, покрасить мебель.

Люк с сомнением посмотрел на нее.

— Поверь, охотникам нет никакого дела до всего этого. Их интересует только дичь.

— Поначалу. Но ведь большинство из них бизнесмены, и я хочу, чтобы здесь все способствовало хорошему отдыху. Надеюсь, весной уже можно будет устраивать свадьбы.

Люк с любопытством смотрел на нее:

— Ты занималась чем-то подобным раньше?

— Не профессионально, — неохотно призналась она. — Но у меня большой опыт в организации вечеринок. Суть одна и та же. Детали зависят от типа праздника…

Ее рассказ был прерван грохотом и звоном стекла. Лорен пронзительно завизжала. Люк бросил ее на диван и накрыл своим телом. Бадди подбежал к двери и яростно залаял.

— Что случилось? — испуганно прошептала она.

— Не знаю, — ответил Люк, — но собираюсь выяснить.

Он поднял голову и оглянулся. На деревянном полу мерцали осколки стекла.