Искатель. 1984. Выпуск №3 - Игорь Подколзин

Он решительным движением сел на своем ложе. Боли не было, но резкая слабость не дала встать на ноги. Закружилась голова, он оперся о стену, пытаясь подняться, и в этот момент услышал шаги. Скрипнув, дверь медленно открылась. Вошла женщина. Ее лицо скрывала плотная, непроницаемая вуаль. В толпе перед поединком он видел немало женских лиц и отметил про себя, что здесь это не обязательное для всех правило — ходить с закрытым лицом.

Заметив, что он сидит на постели, женщина резко остановилась, дымящаяся жидкость из чаши в ее руке выплеснулась на пол.

— Не бойся меня, я хотел лишь узнать…

— Почему я должна тебя бояться?

— Кто ты?

— Меня называют здесь «Той, что прячет свое лицо». Правила запрещают мне разговаривать с чужестранцами. Сейчас я позову твоих друзей.

— Подожди! Мне надо спросить у тебя! Она отрицательно покачала головой.

— Время еще не пришло. Скоро ты все узнаешь.

Женщина поставила чашу на столик и поспешно направилась к двери Ее мелодичный и несколько печальный голос еще звучал у него в ушах, когда дверь вновь отворилась. В комнату вошли все четверо, весь его экипаж. Они так шумно радовались выздоровлению Ротанова, так преувеличенно бурно и весело рассказывали о теплом приеме, оказанном им местными жителями, что Ротанов заподозрил неладное.

— Хватит. Выкладывайте, что произошло?

— В сущности, ничего особенного. Тебя неделю лечили универсальным дезином. Элсону пришлось порядком повозиться, чтобы срастить перебитые кости. Ты был без сознания, как всегда бывает при этом лечении.

— Как лечат дезином, я знаю не хуже вас. Что произошло, пока я был без сознания? Кто эта женщина?

— Отношения с бореями, так они себя называют, сложились просто прекрасные…

— Что случилось со связью, со снаряжением? Скажете вы мне наконец, что произошло, или будете продолжать эту детскую игру?

Отстранив Павла, вперед вышел Фролов.

— Дела, в общем, неважнецкие, капитан Мы полностью лишились связи и практически всего нашего оборудования. Все батареи вышли из строя Рации и оружие не действуют. Защита тоже. Почему это произошло, неизвестно. Батареи в полном порядке, но даже загерметизированный аварийный комплект не держит энергии. У Элсона есть теория на этот счет, но никакая теория не вернет нам энергию. Мы практически беззащитны…

— Ив этих условиях, как ты понимаешь, мы вынуждены были пойти на некоторые уступки местным обычаям, — перебив Фролова, вновь заговорил Павел, и по ухмылке, которую он изо всех сил старался сдержать, Ротанов опять заподозрил что-то неладное. — Нам пришлось заключить с нашими хозяевами определенный договор…

— Что за договор?

— У этого племени много странных законов…

— У каждого народа свои законы, продолжай, не тяни.

— Ну после твоей победы над дроном ты стал чем-то вроде местного героя, и вот чтобы доказать свою лояльность, свои добрые намерения в отношении народа племени бореев, мы вынуждены были согласиться на твою свадьбу…

— На мою что?

— Ты, главное, не волнуйся, это чисто символический обряд, после которого мы все вместе с тобой автоматически становимся как бы членами племени… Понимаешь, в конце празднества, видеть которое ты уже, естественно, не мог, королева праздника выбрала тебя своим женихом.

— Так… Прекрасные новости… В моем согласии, естественно, не было никакой необходимости.

— Ты ведь был без сознания.

— Ну да, конечно, извини, я забыл.

— Поэтому мы за тебя дали согласие на этот, я повторяю, чисто символический обряд. Через час после свадьбы невеста исчезнет.

— Как это исчезнет?

— Вот этого я, признаться, не понял. Местный жрец говорит нечто чрезвычайно туманное о змееборстве, о похищении. У них вообще масса мистики. Да это и не так уж важно. Главное мы выяснили: жить с этой женщиной ты не обязан и в дальнейшем можешь даже жениться на другой, если тебе захочется.

— Я вижу, вы вовсю занимались устройством моей личной жизни. Так куда же все-таки денется невеста после свадьбы?

— Ну не знаю, не знаю! Жрец говорит, что ее похитят.

— У них всех невест похищают или мой случай особый?

— Нет, не всех. Раз в год на празднике дрона, героем которого ты изволил стать, между прочим, по собственной инициативе, королева праздника выбирает себе жениха. Жених не может увидеть даже лица своей нареченной. Через час после свадьбы он с ней расстается навсегда. Естественно, от этого выбора нельзя отказаться. Не полагается по их законам. Это было бы смертельным оскорблением, так что мы сочли за лучшее для всех нас от твоего имени дать согласие.

— Ну хорошо. Допустим. Тут я кое-что уразумел. А что вы еще выяснили за эту неделю? Кто они, эти бореи? Откуда взялись на планете? Как пережили катастрофу? Есть ли здесь другие племена?

— Получать информацию для нас не так-то просто. Пока мы для них чужестранцы. С нами держатся дружелюбно, но настороженно. К тому же у этого Вета, которого ты спас на празднике, немало друзей и родственников, и все они настроены к тебе враждебно.

— Это еще почему?

— Ну, во-первых, помочь воину во время поединка — это значит нанести ему смертельное оскорбление. Они предпочитают погибнуть, но не принять такую помощь, а во-вторых, Вет, очевидно, не без оснований рассчитывал, что выбор королевы празднества падет на него, так что он дважды тобой опозорен.

— Этого еще не хватало…

— Кое-что мы все же узнали. Племя бореев на планете не единственное, на других островах обитают племена, которые все время между собой враждуют. Бореи в этих конфликтах не участвуют, они вообще не признают войн. Непонятно, правда, каким образом им удается сохранять мир при таком окружении. Их появление на планете тоже непонятно. Создается впечатление, что они чужие на этой планете. После твоего лечения Элсон стал здесь главным лекарем. Правда, болеют бореи редко, но дело не в этом, ему удалось взять у них пробу крови, так вот, плазма, состав — все абсолютно соответствует нашей, есть даже резус-фактор… А в крови местных животных вообще нет красных кровяных телец, у них кровь на основе меди, она голубая, как у земных осьминогов. Ряд других вторичных признаков говорит о том же: бореи не могли родиться на этой планете…

— Подожди. Мне нелегко переварить сразу столько информации. Дай-ка стимулятор, Павел. Сколько я провалялся?

— Пять дней, как всегда при лечении дезином.

Ротанов с отвращением, не запивая, проглотил красную таблетку в чуть сладковатой оболочке. Минуты две он лежал, расслабившись, в ожидании, пока лекарство подействует. Вскоре он почувствовал, как по всему телу прошла волна тепла, исчезла слабость, пришло удивительное ощущение ясности мысли.