Искушай меня в сумерках - Лиза Клейпас

– Сезон почти закончился, – успокоила Поппи. – Скоро мы вернемся домой.

– Если я до этого доживу, – пробормотала мисс Маркс.

Поппи сочувственно улыбнулась.

– Почему бы вам не вернуться в кровать? Я принесу холодный компресс для головы.

– Нет, я не сдамся. Лучше выпью чашку крепкого чая.

– Я знала, что вы так скажете, – с кривой усмешкой ответила Поппи.

Мисс Маркс в очередной раз проявила известный британский характер, относясь ко всему сентиментальному с глубоким подозрением. Молодая женщина, чуть старше Поппи, отличалась сверхъестественным самообладанием, которое позволяло ей, не моргнув глазом, смотреть в лицо любым неприятностям, как ниспосланным небесами, так и сотворенным человеческими руками. Единственный раз, когда Поппи видела ее раздраженной – это в компании своего брата, Лео, чьи остроумие и сарказм, похоже, выводили мисс Маркс из себя.

Два года назад мисс Маркс наняли гувернанткой, но не для того, чтобы продолжить образование девочек, а для обучения их бесчисленным правилам этикета, обязательных для молодых леди, рискнувшим появиться в высшем обществе. В настоящее время она выполняла обязанности платной компаньонки.

По началу Поппи и Беатрис привела в уныние перспектива учить множество правил поведения в обществе.

– Мы сделаем это в виде игры, – объявила мисс Маркс и написала несколько стихотворений, чтобы облегчить девочкам учебу.

Например, за столом:

Если леди хочешь стать,

Спину научись держать.

За обеденным столом

Не путай вилку с гарпуном.

Не называй жаркое мясом,

Не говори со всеми разом,

С едой в тарелке не играй,

И голосок не повышай.

Для прогулок в общественном месте:

Нельзя по улице бежать,

Над лужей юбку поднимать,

Чуть вверх и вправо подтяни,

Лодыжки от нескромных глаз таи.

Вам не знаком сей господин?

И леди не знакома?

А вы без маменьки одни

И далеко от дома?

Не беспокойтесь, не тряситесь,

К дуэнье тотчас обратитесь.

Специальная ода для Беатрис:

Если хочешь нанести визит,

Проверь, сначала внешний вид.

Перчатки, шляпку дома не забыла?

И носовой платочек захватила?

Не стоит брать с собою белку или крысу,

Иначе ты рискуешь пострадать от визга.

Оставь четвероногих в мире и покое,

И леди с радостью начнут дружить с тобою.

Нетрадиционный подход к обучению сработал, Поппи и Беатрис чувствовали себя достаточно уверенно, чтобы не опозориться во время сезона. Старшее поколение поблагодарило мисс Маркс за находчивость. Только Лео остался недоволен и издевательски заметил, что Элизабет Барретт Браунинг нечего опасаться. Мисс Маркс не осталась в долгу и усомнилась в достаточности умственных способностей Лео для суждения о достоинствах того или иного поэтического произведения.

Поппи не могла понять, почему брат и мисс Маркс проявляли друг к другу подобную враждебность.

– Я думаю, они тайно нравятся друг другу, – снисходительно пояснила Беатрис.

Поппи настолько удивилась этой мысли, что не смогла сдержать смех.

– Они воюют друг с другом, едва оказываются в одной комнате, что, слава Богу, происходит не часто. Как ты могла такое предположить?

– Если рассматривать особенности поведения некоторых животных в период спаривания, – например, хорьков – оно отличается грубостью и частыми драками...

– Беа, пожалуйста, не стоит рассуждать об особенностях спаривания животных, – попросила Поппи, пряча усмешку. Ее девятнадцатилетняя сестра постоянно и охотно забывала о пристойности и уместности. – Я уверена, это вульгарно и... как ты вообще узнала об особенностях спаривания?

– В большинстве случаев из ветеринарных книг и немного из наблюдений. Животные не очень осмотрительны, не так ли?

– Так, но держи язык за зубами, Беа. Если мисс Маркс тебя услышит, то сочинит очередное стихотворение.

Беатрис посмотрела на сестру невинным взглядом синих глаз.

– Молодая леди никогда не обратит внимания на спаривающихся животных...

– Иначе ее компаньонка будет крайне недовольна! – Закончила за нее Поппи.

Беа усмехнулась.

– Не вижу причины, почему они не могут друг другу нравиться. Лео – виконт и можно сказать красавчик, а мисс Маркс – умница и хороша собой.

– Никогда не слышала о желании Лео жениться на умной женщине, – заметила Поппи. – Но я с тобой согласна, мисс Маркс – очень симпатичная. Особенно в последнее время. Раньше она была настолько худая и бледная, что я не обращала внимания на ее внешность. Но сейчас она немного набрала в весе.

– Не меньше стоуна, – подтвердила Беатрис. – И выглядит намного счастливее. Когда мы познакомились, я думала, что с ней произошло что-то ужасное.

– Я тоже так думала и до сих пор гадаю, узнаем ли мы когда-нибудь правду?

Поппи не была в этом уверена. Глядя утром на утомленное лицо мисс Маркс, она подумала, что, скорее всего, кошмары компаньонки связаны с ее таинственным прошлым.

Поппи рассматривала в платяном шкафу ряд опрятных, тщательно отутюженных платьев неброских тонов с накрахмаленными белыми воротничками и манжетами.

– Какое платье вы хотите надеть сегодня? – спокойно поинтересовалась она.

– Первое попавшееся. Не имеет значения. – Ответила мисс Маркс.

Поппи выбрала темно-синее платье из шерстяного твилла, и положила его на не заправленную кровать. Затем она тактично отвернулась, пока компаньонка снимала длинную ночную рубашку и надевала нижнюю сорочку, панталоны и чулки.

Меньше всего ей хотелось бы беспокоить мисс Маркс, когда та страдала от головной боли. Однако пришло время признаться в том, что произошло. Если в общество просочиться хоть один намек на ее несчастную встречу с Гарри Ратледжем, то лучше компаньонке оказаться во всеоружии.

– Мисс Маркс, – осторожно начала Поппи. – Не хотелось бы добавлять вам головной боли, но я должна кое-что сказать...

Ее голос затих под мимолетным, страдальческим взглядом мисс Маркс.

– Что случилось, Поппи?

Поппи решила, что время абсолютно неподходящее. На самом деле, разве так уже необходимо все рассказывать? Если повезет, она больше никогда не увидит Гарри Ратледжа. Он не появляется на общественных мероприятиях, куда приглашают Хатауэев. И с какой стати ему доставлять неприятности девушке, которая намного ниже его по положению. Ратледж не имел никакого отношения к ее миру, а она – к его.