Змеиное проклятье - Сергей Болотников

А самое главное, что он совсем не давил на психику, как те черные дома на въезде в эту сумасшедшую деревню. Маленькая уютная избушка, и стекла все целы.

– "Вот здесь" – решил Сергей, – "тут я и поселюсь, только остается надеяться, что бывшие хозяева отсюда съехали, а не остались внутри.

Заходя в дом, Серега увидел, что часть крыши с Северной стороны провалена и из дыры торчат гнилые доски стропил. Внутрь попал дождь, но больше одной комнаты он не залил, а приезжему больше и не нужно.

В доме действительно оказалось всего три комнаты. Даже две жилые и маленькая кухонька с одним окном и бесполезной (к тому же совершенно древней) из-за отсутствия газа плитой. Одну комнату залил дождь, и Сергей ее закрыл, чтобы влага не пробралась в прихожую. Другая осталась сухой.

Комнаты были пусты. Как и хотелось, бывшие хозяева василькового дома бросили после бури свое жилье и съехали, постаравшись забрать все более-менее ценное, они и забрали все, даже мебель, лишь осталась стоять возле окна старая железная койка, которую жильцы, видимо, не взяли из-за непригодности, тем более, что сетка в середине кровати заметно прогнулась. Пол был сделан из крашеных досок, потолок выбелен известью, а особый уют комнатушке придавали бревенчатые стены, покрытые олифой.

И – самая большая радость! В уголке стояла изрядно проржавевшая, но вполне работоспособная печь-буржуйка, труба которой выведена через форточку в окно.

– "Тепло!" – подумалось Сереге с восторгом – "Сейчас будет тепло!"

Тем более, что поленницу дров он заприметил еще в прихожей и, судя по всему, дрова были не сырые.

На поленнице стояла древняя керосиновая лампа типа "Летучая мышь" – еще один приятный сюрприз.

– "Здесь все-таки можно жить" – подумалось Сереге с ухмылкой.

Нащепав перочинным ножом лучины, он растопил печку и скоро сладостное тепло от разогревшейся буржуйки разошлось по крохотной комнатушке, изгоняя прочь промозглую липкую сырость. Сергей с удивлением увидел, как с его мокрой одежды поднимается пар. Сняв куртку и повесив ее на оконный шпингалет, горожанин быстренько выскочил в дождливые сумерки и вытащил из машины свой походный рюкзак. Затем запер автомобиль. Не то чтобы он боялся здесь взлома, но так спокойнее.

В рюкзаке были самые необходимые для него вещи. В частности, там была ксерокопия пергамента с рукописью о кладе на древнеславянском, и ее машинописный перевод.

"И пройди пять аршинов из ризницы, повернись налево на три вершка, там буде дверь невидная, в остроги ведущая, а острогах пять вершков отмерь от двери а потом еще три налево. Там и копай".

Этим прозаичным "там и копай" кончалась рукопись неизвестного монаха, спрятавшего там на удивление огромный клад, по большей части состоящий из драгоценных камней потрясающей величины.

Тут же находился рисованный план Черепиховского собора с указаниями движения. Это была заслуга историка Леонида, который специально для этого ездил в село на осмотр.

План Сергей знал наизусть и поэтому сейчас отложил его в сторону.

С тихим стоном приезжий завалился на ржавую койку, сетка которой жалобно заскрежетала.

Теперь отдохнуть. Наконец-то тепло, наконец-то нет изматывающей дорожной тряски, и можно лежать вот так – отдыхая и не двигаясь. Крупные ячейки сетки впивались через одежду в тело. Но это можно было терпеть, ради спокойного отдыха.

Минутой раньше Сергей запалил лампу и теперь мягкий свет, сплетающийся с оранжевыми бликами из печурки, заполнял комнату.

За окном совсем стемнело, и даже дождь престал нагонять тоску, теперь он успокаивающее шуршал за окном.

Серега глянул на часы, было половина десятого, так незаметно пролетело время за поиском дома, видать – искал его не меньше часа, а ведь показалось – так быстро.

После тяжелого дня тянуло в сон, но горожанин хотел сегодня прочитать еще кое-что, и подумать, наконец, о том, что происходит в разрушенном селе, ранее носившем название Черепихово.

В рюкзаке была еще толстая папка с неброской надписью карандашом: "История села Черепихово."

Здесь, в этой папке, были собраны все известные факты об этом селе, кропотливо выкопанные из многочисленных архивов.

Фонарь бросал мягкие тени на бревна, а печурка потрескивала, разгоняя вокруг тепло. Сергей принялся пролистывать папку.

Да, четырнадцатый век, – приходят русские и гонят все финно-угорские племена прочь. Потом основывают село, прямо на пепелище старого разрушенного племенного. Странная манера, строить поселок там, где перебито столько народа (а в том, что народа перебили много, горожанин не сомневался – ведь сухое слово "вытеснили" на самом деле означает, что порезали всех подряд, а кто остался жив, сбежал.)

До того, как русские пришли сюда с мечом, село уже было. Называлось оно, как известно, Черепа и заселялось язычниками. По проведенным в 1978 году раскопками смогли даже восстановить его строение – чем-то похоже на уменьшенную Москву: радиально разбегающиеся от центра улочки и кольцо снаружи.

А в центре – языческое капище.

Кстати, теперь именно на этом месте и стоит Черепиховский собор, а до этого стояла церковь Спаса на Крови. Тоже не новость, так как ставить церкви для очищения языческих святынь тоже было повсеместной практикой.

У язычников в Черепах была довольно сложная система богов, но известно, что главенствующим богом был Скользящий бог – именно так переводится его имя с языка тех племен. Ему и было посвящено то капище, кстати, полностью разрушенное при постройке церкви, хотя в веках потом ходили слухи, что один из камней капища замурован в стенах построенной церкви. Так ли это, неизвестно до сих пор, и погребено в веках.

Листались страницы, и в дальнейшем было видно, как село из маленькой деревушке, постепенно растет и расширяется, как становится большим и богатым. Оно стояло на берегу Волги, в то время бывшей одной из самых больших торговых путей, и потому основной поток груза проходил через селение.

В общем, ничего особенного, обычная история богатого села.

К середине пятнадцатого века Сергей наткнулся на интересный документ. Маленький такой, он рассказывал о появлении оборотня в селе. Оборотень был даже не волком, а вообще, непонятно каким монстром, судя по описанию. Чудовище лютовало зиму с 1492-93 годов, а весной было изловлено в волчью яму и выяснилось, что это звонарь в церкви Спаса на Крови.

Документ сообщал, что в момент поимки оборотень обратился в человека, но ничего не понимал, не отвечал на вопросы и вообще был не в себе.

Бормотал он лишь о подвалах Черепиховской церкви и о том, что скрыто там зло большое. Сильно каялся, но по законам того времени был разорван надвое согнутыми деревьями весной 1493.