Подари мне волшебство - Кара Колтер

Сэм оглянулся на заснеженное поле, сарай и дом, который стоял на этом месте уже больше ста лет и в котором выросло не одно поколение Меррифилдов. Никто и никогда не увидит в этом умиротворяющем месте опасности. Кроме него.

Сэм знал, что попал в самое опасное для самого себя место. Боль спазмом сковала его горло. Он поможет Ханне поймать этого треклятого пони, потому что это было правильно. А правильные поступки были важны для него, это был его способ подняться над самим собой.

А потом он отсюда уедет. Не оглядываясь. У него есть люди, которые смогут купить ферму от его лица. Он даже может кого-то попросить завтра встретиться с Ханной, не обязательно это делать самому.

Так почему же он приехал в первую очередь именно сюда? Видимо, потому, что ему попалось на глаза объявление о продаже фермы, и сразу же в его памяти всплыл городок Смит, эта ферма и Ханна.

Он приехал с надеждой в сердце. И он понял то, что и так уже давно знал. Надежда – глупое и опасное чувство.

Но если бы он не приехал, он не увидел бы эту магию зимнего морозного вечера. Если бы он не вернулся, то не поддался бы природному очарованию этой девушки, которая интриговала его с тех самых пор, как он впервые увидел ее в костюме эльфа.

Почему он приехал? Он ведь не рассчитывал найти ее именно тут; менеджер сказал ему, что Ханна давно здесь не живет. Ответ прост: чтобы удовлетворить свое любопытство, узнать несколько фактов, дабы выяснить все, что случилось с Ханной Меррифилд.

Глава 6

Ханна была в отчаянии. Ей хотелось, чтобы Сэм увидел ее успешной, амбициозной и преуспевающей бизнес-леди, но он видел то, кем она на самом деле являлась, с пугающей ясностью.

Она бы действительно пошла до конца в отношениях с Дарреном. Она сказала «да», приняла кольцо. Приглашения были разосланы, церковь забронирована.

Ханна могла бы проигнорировать внутренний шепоток, который твердил ей «нет». Когда Даррен порвал с ней, ей было больно. И время он выбрал самое неподходящее: ее мать только что умерла. Ханне необходима была та стабильность, которую она спланировала для себя. Точнее, для них…

Но когда Даррен, смущаясь, сказал ей, что любит другую, что она почувствовала, помимо гнева и боли от предательства?

Облегчение. Огромное облегчение.

– Тебе повезло, что Молли тебя не укусила, – пробормотала Ханна, злясь на себя за то, что по ее лицу Сэм так легко читает ее чувства.

Он посмотрел на пучок морковной ботвы у себя в руках. Что-то неуловимо в нем изменилось, ослабла какая-то напряженность, как будто он принял непростое решение. Сэм улыбнулся.

Ханна не смогла удержаться от ответной улыбки. Однако лучше сосредоточиться на поимке пони, а не на любовании улыбкой Сэма и дьявольским блеском его карих глаз.

– Это самый отвратительный пони на свете, – сухо произнесла Ханна. – Взрослый мужчина только что уволился и запил именно из-за него. Кстати, он продается вместе с фермой. Полный комплект, так сказать.

– На это и нужны переговоры перед сделкой. Если я покупаю ферму, ты забираешь себе пони.

– Я живу в квартире.

– Ты упомянула об этом, когда говорила, что тебе некуда ставить елку. Забавно. Никогда не думал, что ты будешь жить в городе.

– Не могу придумать причину, по которой ты вообще обо мне думал, – холодно отрезала Ханна, раздражаясь от его проницательности.

– Я случайно увидел объявление о продаже фермы. Наведя справки, я узнал, что твоя мама умерла, именно поэтому ферма и продается. Потому я и захотел узнать, что с тобой произошло, – честно признался он.

– Чтобы удовлетворить свое любопытство, не более.

– Я представлял тебя замужем за этаким типичным американцем, с толпой розовощеких детей, наряженных в костюмчики эльфов.

– Никогда в жизни я бы не заставила своих детей надевать эти чертовы костюмы. – Ханна внимательно посмотрела на Сэма.

Она заметила тень удовлетворения, мелькнувшую на его лице, и поняла, что он снова прочел ее как открытую книгу: ей действительно этого хотелось, особенно детей.

– Как видишь, – сухо произнесла Ханна, – реальность о пони сильно отличается от мечты о пони. То же самое касается и реальной жизни. И скорее всего, детей тоже.

Ханна не смогла полностью убрать напряжение из голоса, и по тому, как нахмурился Сэм, она поняла, что он догадался о ее разбитых мечтах. Ханна выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза:

– Некоторые сочтут мою работу скучной, но мне она нравится!

– Что может нравиться в работе бухгалтером? – с почти оскорбительным скепсисом спросил Сэм.

– Упорядоченность цифр, – ответила она.

– А-а-а… – протянул он с сомнением.

– Я свободна, я живу в Нью-Йорке. О таких женщинах, как я, снимают передачи.

– Ты не такая женщина.

– Может, и так, – приторно-сладко произнесла она, – потому что все они падают ниц от твоего природного шарма.

Какое-то мгновение Сэм просто смотрел на нее. А потом его взгляд упал на ее губы, и Ханна с ужасом осознала, что нервно их облизывает.

Ханна подозревала, что оба они знали: она поддастся его очарованию, если ему вздумается всерьез применить его на ней. Она вспомнила вкус его опытных губ и тут же отвернулась, чтобы не броситься освежать воспоминания. Ханна попыталась осторожно подползти к Молли.

– Трудно быть презрительно-саркастичной в ботинках, которые тебе велики на пять размеров, – прокомментировал Сэм. – Возможно, если мы подойдем к пони с разных сторон, нам повезет больше.

Везение – не самый подходящий термин, когда дело касается Сэма, решила Ханна. Умом она понимала, что встреча с Сэмом не принесет ей ничего хорошего, но тело предательски жаждало его объятий и поцелуев, чтобы испытать снова то волнение, которое он пробуждал в ней.

Ей необходимо избавиться от него! Сэм – угроза той жизни, которую она нарисовала для себя: любящий муж и дети, работа с цифрами, которая ей нравилась, продвижение по карьерной лестнице и должность генерального директора к сорока годам. Сэм Чисхолм, раздражающий своим неуместным рыцарством, ясно дал ей это понять.

Надо поймать пони. Если нужно немного поработать с ним в команде, чтобы ускорить процесс, что ж, она готова. Но она вовсе не собирается веселиться! Она украдкой посмотрела на губы Сэма, дрогнувшие от полуулыбки, и ее желудок сделал стремительный кульбит, как будто она на полной скорости мчалась на американских горках.

Пытаясь выровнять дыхание, Сэм осторожно подбирался к пони. Прошел уже целый час, как Молли доказывала, что ее практически невозможно поймать. Ленивая, но очень хитрая, она ловко избегала захвата, при этом не проявляя особой агрессии. Казалось бы, без особых усилий она пробиралась по сугробам и холмам.