Резидент - Сергей Шведов

– Слышал,– подтвердил Сиротин, но симпатиями к волосатым монстрам все-таки не проникся.

На арене загнусавили волынки, протопали, поднимая пыль, десятка полтора музыкантов, закружились в танце пестро разодетые люди, привлекая внимание почтенной публики. Начало сильно смахивало на праздник Урожая в отдаленном районе Черноземной области. Евграф было приготовился узреть вручение подарков отличившимся на уборке механизаторам, как музыкантов и танцоров словно ветром сдуло с арены.

Сигойские колдуны, вышедшие им на смену, особенного впечатления на Евграфа не произвели. Отметил он разве что изображения золотых скорпионов на длинных балахонах, болтавшихся на тщедушных телах.

Бойцы начали свой спор вяло, вызвав свист и насмешливые выкрики с трибун. Наконец зеленый балахон, раздраженный неуступчивостью оппонента в желтом, поднял руку, из которой вдруг сверкнула молния, с шипением пронзившая воздух. Евграф даже вскрикнул от неожиданности – и оказался единственным, на кого жест зеленого колдуна произвел впечатление.

«Желтый» ответил не менее эффектно. Две молнии сплелись в огненный клубок и ударили в арену, из которой вдруг проросли – иного слова Сиротин подобрать не смог – две огромные змеи, с шипением разинувшие на публику гигантские пасти.

Евграф хоть и сидел довольно далеко от места событий, струхнул не на шутку. Из первых рядов, где расположились арбидонцы, послышались вопли ужаса. Впрочем, змеи тут же исчезли в огненном вихре, поднятом сигойскими колдунами. Последние вдруг стали увеличиваться в размерах, угрожающе поигрывая устрашающими мускулами, проступавшими через раздираемую с треском одежду. Глядя на сошедшихся в смертельном поединке суператлетов, Сиротин только ахал да головой качал. Зрелище было почище голливудских боевиков, к коим он питал известную слабость.

И вновь зрители свистом выразили свое недовольство, что заставило колдунов подсуетиться и стремительно трансформироваться в совершенно неприличных существ с такими чудовищными мордами, что Евграф не сразу нашел, с чем бы их сравнить. То была дикая мешанина из острых, гнутых клыков, костяных пластин, словно броня облегавших чудовищные по мощи тела, и длинных, розовых до отвращения языков, которые то и дело вываливались из истекавших слюной пастей. Размерами монстры скоро превзошли слонов, явно претендуя на роль динозавров. Живых динозавров Евграф, конечно, не видел, но кое-какое представление о них имел.

Самым интересным было то, что, меняя облик, колдуны умудрялись сохрап п аа нять выбранный ими цвет. Во всяком случае, на одном из монстров пластины отливали синевой, а на другом – желтизной.

Рев, который издавали эти твари, заставлял опасно вибрировать сиротинские барабанные перепонки. Ярость соперников не знала предела. Кровь хлестала фонтанами, а куски вырываемого из гигантских туш мяса ошметками летели на трибуны, повергая несчастных арбидонцев в ужас.

Сиротину вдруг пришло в голову, что жители оккупированной планеты оказались тут в роли зрителей далеко не добровольно, но использовались в качестве живой защиты между расходившимися колдунами и истинными ценителями борьбы, расположившимися на верхних ярусах.

Очумевшие от взаимной ненависти монстры подустали, видимо, терзать друг друга и направили горящие взоры на несчастных арбидонцев. Клыки защелкали в зрительных рядах – под вопли пожираемых и улюлюканье ценителей. Сиротин в ужасе закрыл глаза, но тут в воздухе что-то просвистело, отчетливо запахло паленым мясом. По стадиону пронесся вздох то ли облегчения, то ли разочарования. Приоткрыв один глаз, Евграф увидел, как на арену падают охваченные пламенем туши, корчась в предсмертных судорогах.

– Увлеклись,– равнодушно прокомментировал Найк.– С сигойцами вечно случаются скверные истории, оттого их и не любят в ордене. Зато пщаки и рески от них без ума.

Евграф поднялся на подрагивавшие ноги и вяло потрусил следом за энергично шагавшим Найком, стараясь не смотреть на растерзанные тела несчастных арбидонцев, оказавшихся на свою беду вблизи от разъяренных монстров. Видимо, в этом жутковатом поединке предполагалось все же участие рефери: кто-то ведь расправился с озверевшими колдунами, лишив их не только надежды на победу, но и жизни.

Сиротин со страхом покосился на обгоревшие останки, валявшиеся на арене. Найк тем временем любезно приветствовал одетого в черный плащ человека, лица которого не было видно из-за опущенного капюшона. В прорезях посверкивали черные глаза, напугавшие Евграфа не меньше, чем только что увиденная кровавая драма. Судя по всему, это и был судья, прервавший поединок в самом апогее.

– Понравилось? – вежливо спросил Найк у спутника, удобно размещаясь в карете.

– М-мм... – неразборчиво промычал Сиротин, не рискуя нелицеприятным ответом огорчить любезного хозяина, обеспокоенного досугом гостя.– А из-за чего они так ожесточенно дрались?

– А кто их поймет, сигойцев? – пожал плечами Найк.– Синие и желтые кланы у них всегда враждуют – как кошки с собаками. Командор ордена запретил магические поединки на Сигое во избежание полного взаимного уничтожения, но одновременно разрешил потешать почтенную публику на других планетах. Сигойцы – одни из самых верных адептов нашего ордена; было бы неразумно слишком уж их озлоблять... Правда, магическая сила их невелика и весьма специфична. Тысячелетия междуклановой борьбы сформировали вид боевой магии, опасный нередко не только для врагов, но и для друзей. Чему вы и стали свидетелем, дорогой Евграф. Справедливости ради надо заметить, что сигойцы отнюдь не самые свирепые обитатели темных миров.

Сиротину вдруг захотелось на Землю. То есть домой ему хотелось давно, но сейчас почему-то особенно. В конце концов, его никогда не манили звездные дали. Ему еще в юные годы сказали, что таких не берут в космонавты, и он тогда ничуть не огорчился, предпочтя обделывать свои делишки на Земле... И надо же такому горю случиться: именно ему выпала «неслыханная честь» чуть ли не первому из землян оказаться на чужой планете! Чтоб ей пусто было!.. К сожалению, обитатели Внеземелья, похоже, горели неукротимым желанием заключить его родную планету в свои волосатые объятия...

3

Планета Альдеборан. Замок Лорк-Ней. Рассказывает его высочество Алекс Оливийский, наследный принц паррийской короны, командир первого легиона пограничной стражи Светлого круга

Мне никогда не нравился замок Лорк-Ней. Быть может, потому, что с ним связано много грустных историй, а одна и вовсе трагическая. Именно здесь был убит мой предок князь Феликс Тимерийский, преданный одним из ближайших своих друзей. Тогда наш клан истребили почти полностью...

Дело это давнее. Замок, в конце концов, восстановили, но меня не покидает ощущение, что дух предательства тут все-таки остался... Говорят, что кентавры живут почти тысячу лет. Возможно, где-то там, на далекой Кентаврии, поседевший мерин Семерлинг, один из свидетелей преступления, еще хранит в памяти подробности гибели обитателей Лорк-Нея и десяти тысяч жителей планеты Альдеборан, подчистую вырезанных жабовидными пщаками...

Но у меня нет ни малейшего желания копаться в этой страшной истории. У командира первого легиона пограничной стражи и других дел по горло. Например, настораживают вести, пришедшие из Высшего Совета Светлого круга. Наконец-то и там озаботились деятельностью ордена Золотого Скорпиона. Хотя решение следовало бы принять сразу после того, как черные маги захватили приграничную планету Гельфийской империи Арбидон.

Конечно, гельфийцы не принадлежат к Светлому кругу. В последние годы наши с ними отношения сильно испортились, но при этом все же не следует забывать, что гельфийцы – единственная (или почти единственная) человеческая цивилизация, расположенная чуть ли не в центре Темного круга. Негоже было бросать их на растерзание инопланетных монстров...

Сиринец Аббудала Ках, доставивший мне послание Высшего Совета, задумчиво рассматривал стены парадного зала замка Лорк-Ней, расписанные в свое время знаменитым мастером Азетой, который, к слову, родом происходил тоже с Сирина.

– Я все-таки не понял, достойнейший магистр, почему Высший Совет решил не отзывать с Земли моего брата Ника Арамийского?

– Извините, ваше высочество, но я не уполномочен комментировать решения Высшего Совета,– грустно глянул на меня Аббудала Ках.– В частном порядке могу сказать: я потратил массу усилий, чтобы переубедить собрание просвещеннейших сенаторов, но, увы, они так и остались при своем мнении.

– А вы информировали Высший Совет об активности черных магов на Земле?

– Разумеется, ваше высочество. Кроме того, ваш брат Вик Немирийский доложил членам Совета о предотвращенной попытке прорыва нечисти на эту планету.

– И что же решили просвещеннейшие?

– Просвещеннейшие решили, что в данных обстоятельствах молодой Герой лучше старого магистра справится с чрезвычайной ситуацией, складывающейся на Земле. Справедливости ради следует заметить, что ваш брат, к немалому моему удивлению, с необычайной легкостью адаптировался на этой достаточно непростой планете, даже несмотря на очевидные пробелы в подготовке, за которые уже объявлен выговор руководителю Школы резидентов почтеннейшему Сиреоку...