Литературная Газета 6387 ( № 40 2012) - Литературка Литературная Газета

- Ты - литчиновник в таком классическом варианте: занимаешь высокий пост в МГО, входишь в различные комиссии, возглавляешь фонд Петра Проскурина, курируешь издательские проекты и так далее. Однако бытует мнение, что подобного рода деятельность сильно вредит таланту писателя, скукоживает его, истощает. Положа руку на сердце, признайся: насколько всё это мешает твоему творчеству?

- Могу положить руку и на сердце, и куда угодно, чтобы ответственно заявить: писателю, если он действительно писатель, ничего не мешает писать, кроме него самого, то есть тех процессов, которые происходят внутри его творческого сознания и иногда способствуют творческому росту, а порой вгоняют в депрессивный застой. Причина не во внешней жизни, а во внутренней, вернее, в неумении эту внешнюю жизнь так распределить внутри себя, чтобы она тебя не разрывала. Мне мои общественные занятия не мешают, а наоборот, помогают. В башне из слоновой кости многого не насочиняешь в наше время. Чем больше вокруг тебя людей, тем слышнее звон их судеб, а значит, больше шансов подхватить этот звон и рассыпать его тона по своим произведениям. О фонде Петра Проскурина хочется сказать отдельно. Хорошо, что он был создан усилиями семьи писателя при поддержке общественного деятеля и литератора Альберта Петровича Иванова. Благодаря его деятельности имя выдающегося писателя не забывается, несмотря на то что некоторые либеральные деятели очень бы этого хотели.

- Несколько лет ты возглавлял журнал "Российский колокол", что с ним сталось? Есть сайт, где периодически что-то выкладывается, но в бумажном варианте я не видел его уже лет пять.

- К сожалению, кризис нарушил периодичность выхода журнала, в 2010 году вышел один номер, а в 2011-м мы вынуждены были взять паузу в связи с экономическими причинами. Сейчас я с удовольствием сообщаю, что очередной номер находится в типографии, и я полагаю, когда это интервью увидит свет, он уже выйдет к читателям. Обновлённая редколлегия ставит своей задачей максимально выявить всё значимое в современном литературном процессе, невзирая на эстетические, клановые и личные предубеждения.

Беседу вёл Игорь ПАНИН

ТРИ ОБЯЗАТЕЛЬНЫХ ВОПРОСА:

- В начале ХХ века критики наперебой говорили, что писатель измельчал. А что можно сказать о нынешнем времени?

- Я считаю, что в нашей литературе сейчас много ярких личностей. Время, его напор, его трагические антиэстетические обстоятельства вывели профессию писателей в ту область жизни, где корысть и карьеризм фактически исключены. Поэтому в профессии остались только те, кто действительно не может представить свою жизнь без литературы, без творчества, без почти маниакального желания расставлять слова в только одному автору понятном, магическом порядке. А это в любом случае люди, не лишённые отчаянной силы, построившие свой житейский сюжет на индивидуальном, а не на общем. Я вообще очень люблю писателей. Это соль земли. А то, что общество сейчас это недостаточно понимает, - проблемы общества, а не писателей, которые связаны значительно

крепче с вневременным, чем с сиюминутным.

- Почему писатели перестали быть властителями дум? Можешь ли ты представить ситуацию "литература без читателя" и будешь ли продолжать писать, если это станет явью?

- Этот вопрос требует уточнения. В частности, обозначения периода, когда писатели были властителями дум. Если говорить о XIX веке, то влияние писателей на жизнь ощущалось во всём. Ощутимый социальный и общественный подъём писательство испытало в советские времена, особенно в период 60-80-х годов XX столетия.

Ещё многие помнят, когда "толстые" журналы достигали миллионных тиражей. Чем объясняется такой интерес к литературе в те годы и куда он делся сейчас? Ведь поколение читателей "толстяков" не могло полностью вымереть? У меня на этот счёт имеется своя теория. Советская жизнь в разные годы по-разному, но всегда была определённым образом нормирована. Обычный человек жил по готовым обиходным схемам и получал впечатления из внешнего мира достаточно дозированно. Поэтому чтение являлось чуть ли не единственным прорывом к настоящей свободе, в текстах своих современников искались ответы на самые животрепещущие вопросы. Теперь всё изменилось. Человеку предлагается целый спектр вариантов времяпрепровождения - от ночных клубов до головокружительных туров, от тысячи телеканалов до миллионов интернет-порталов любой направленности. Всё, как мы хотели. Свобода выбора. Хочешь - делай, хочешь - не делай. Хочешь - читай, хочешь - нет. И оказалось, что наш отечественный человек не всегда хотел того, что ему предначертали русские писатели-гуманисты. Не все выбрали во всём этом изобилии умную книгу. Литература без читателей? Едва ли это возможно. Но если это станет явью, писать, конечно, не прекращу, поскольку прямой связи между писателем и читателем не существует. Литература - это прежде всего взаимоотношения пишущего и некой энергии, проводником которой он является.

- На какой вопрос ты бы хотел ответить, но я его не задал?

- Я бы хотел, чтоб ты меня спросил и про группу Pussi Riot, и как я отношусь к той вакханалии, которая вокруг них происходит? Сам же и отвечу. Если бы у них были бы нормальные родители, они бы их крепко выпороли и не выпускали бы некоторое время из дома. Коли так не произошло, нашим уважаемым церковным иерархам нужно было бы сказать обществу, что Божий суд, который ждёт хулиганок, значительно страшнее суда мирского, а потому не на земле их судить. Пусть ждут и трепещут. А так это лишь повод отвлечь внимание от куда более серьёзных проблем страны. Если бы эти девочки выросли на серьёзных книгах, а не в эпоху медиаидолов, они занимались бы совсем другими делами. Если в обществе был бы нормальный моральный климат, а не нынешний, держащийся на постоянном вранье и цинизме как с либеральной, так и с консервативной стороны, то мы бы выглядели значительно достойнее во всех областях жизни.

Наш ласковый мачо

Наш ласковый мачо

КАК это делается

Анализируя современный литературный процесс, всё чаще убеждаешься, что мы имеем дело с разветвлённой методологией продвижения. Делается это по принципу перекрёстного опыления. Принцип не нов и впервые описан ещё в басне И.А. Крылова "Кукушка и петух":

Во всём лесу у нас

такой певицы нет!" -

"Тебя, мой куманёк,

век слушать я готова!" -

"А ты, красавица, божусь,

Лишь только замолчишь, то жду

я, не дождусь,

Чтоб начала ты снова[?]"

Поскольку явление давно приобрело уже не крыловский, а гоголевский масштаб, попытаемся, пользуясь одними фактами, наглядно продемонстрировать практику перекрёстного окололитературного опыления. Возьмём, к примеру, Захара Прилепина. По пути на Олимп он опубликовал в бумажных и электронных изданиях многочисленные интервью с известными и известными (нужными) только автору литераторами. Каждое - без преувеличения - интервью имело благодарные последствия. Затем появилась книга "Именины сердца. Разговоры с русской литературой" (АСТ, 2009) и ряд антологий, составленных Прилепиным по тому же принципу. Приведём лишь несколько примеров.

Прилепин о Виталии Пуханове, ответственном секретаре премии "Дебют": "[?]от многого был в натуральном

восторге[?]"; "Где мне книжку твою взять, когда она выйдет? Мне надо, хочу".

Пуханов (из стихотворения, посвящённого Прилепину):

Здравствуй, здравствуй!

Мы - люди гражданской войны[?]

Прилепин об Ольге Славниковой (координатор премии "Дебют", жена В. Пуханова): "В несомненном даре Славниковой есть странный симбиоз природного и механического[?] Понятно, отчего Славникову так часто сравнивают с Набоковым[?]" (http://svpressa. ru/culture/article/56832/).

Славникова о Прилепине: "Кого из писателей, не живущих в Москве, вы особенно выделяете?" - "Захара Прилепина и Алексея Иванова" (http://www.rg.ru/2011/10/14/slavnikova. html).

В 2007 г. оба получают премию им. Ю. Казакова. Совместно участвуют в международных книжных ярмарках: в Лондоне (2011, 2012), Париже (2012), Нью-Йорке (2012). В 2009 г. Прилепин становится членом жюри премии "Дебют". В том же году в номинации "Малая проза" лауреатом "Дебюта" стала Полина Клюкина из Перми, которую лоббировал Прилепин. В издательстве АСТ в 2011 г. вышла первая книга рассказов Полины Клюкиной с предисловием Захара.

Клюкина о Прилепине: "Захар Прилепин обладает, что называется, божественной точностью прицела. И все его тексты выстроены по такому же принципу. Это не прагматизм: всё, что он имеет, он имеет благодаря своей силе и таланту - случайные открытия делают только подготовленные умы. А в его случае - ум, который даже не всегда поддаётся дирижированию".