Не отпускай (СИ) - Ксюша Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Невольно посмотрела на себя вниз — нормальное платье. Ничего сверхестественного — ну, совсем немного грудь приоткрывает. Но ведь в театр иду! Да и не критично!
— Ханжа!
— Кто? Я? Упаси, Господь! Но, Мариночка, он женат!
— Ой, Серёженька, а я уже генеральшей себя представила! Горе-то какое! Слушай, не пойму, чего ты цепляешься ко мне? Что не дала тебе позавчера? Так ты бы… в театр для начала сводил, в музей там… А ты: "Море оргазмов гарантирую"…
Неожиданно встретились глазами в зеркале заднего вида и расхохотались.
А смех — он сближает… или, может, мне показалось…
* * *
Вот чего у нее не отнять — так это чувства юмора. Ругаемся же, а прикольно!
А разрядилась-то для генерала, разрядилась! Красивая, зараза! Как я мог раньше не замечать? Столько лет тихонько, как мышка, у Авериных сидела где-нибудь с краешку, а я и не догадывался, что в ней столько всего — и грудь так призывно вздымается! В руках даже зуд появился — потрогать, хоть пальцем по коже, над платьем виднеющейся, провести!
А потому ты ее, Сережа, не замечал, говорил мне противный внутренний голос, что все больше на платья, сиськи, да остальные женские штучки, открытые, выставленные, всегда смотрел, а поглубже копнуть ни разу не догадался! А она — вечно в джинсах, футболке, волосы скручены… Ага, получается, что я — козел, а она — святая!
… А вот и театр! Когда встал вопрос о том, что Маринке нужен билет, я предложил Всеволоду Игоревичу отдать ей мой. И пусть сами там, что хотят…. Но он отправил в гостиницу Виталика. Объяснив это тем, что в моем лице весь наш отдел приобщать к культуре будет.
Прикольно мы разместились: полковник, генерал, Маринка и я. Полковнику с генералом перетереть нужно было. Маринку последний рядом посадить пожелал. А я сбоку — чтобы, приобщался, значит…
"Восемь любящих женщин". Ого! Вот это повезло мужику! Восемь баб для него одного! Посмотрим-посмотрим!
Но когда я в суть вник, понял, что лучше бы ни одной у этого несчастного не было. Одна из баб его укокошила и весь спектакль выяснялось, кто именно. Было интересно, ждал развязки. Мысленно готовил вопросы каждой из восьми подозреваемых — как если бы они ко мне на допрос попали. И в самом конце, когда выяснялось все — отвлекся! И виновата в этом, конечно, была Маринка!
Краем глаза заметил какое-то движение с ее стороны. Покосился слегка, чтобы в глаза не бросалось — ну, точно, генерал ее за руку взял! Как-то это задело меня! Вот, противоестественно это было и все! Нельзя ему! А почему нельзя, и сам себе объяснить не мог. Правда, она аккуратно ладошку свою из захвата вытащила и себе на колени положила. Еле сдержался, чтобы ошибку генеральскую не повторить — не уцепить, чтобы ему не досталось. Но ведь ему ничего не будет — а меня мегера эта и покусать может!
7
Поначалу спектакль показался захватывающим — смотрела, затаив дыхание, на сцену. Но потом что-то слева начало отвлекать… Рука, на подлокотнике моего (!) кресла. Расселся, развалился — все для него! Вон, генерал, и тот, телеса свои покомпактнее сжал! А этот! Но глаз косил на нее, на руку эту! Колечко-то снял, мерзавец! А ведь женат! Ирина только в последний раз у Авериных на празднике отсутствовала! Как все просто у человека — поругались, колечко в карман — и я свободен, словно птица в небесах!
… А пальцы красивые — длинные, сильные… Ага, ничего тяжелее ручки, которой показания записывает, и не поднимал, наверное, никогда! Мужик тоже мне! А еще иногда он пальцами обшивку кресла поглаживал. И эти простые движения почему-то вызывали мурашки где-то в районе моего позвоночника, холодок какой-то. Точно косоглазие заработаю — голову прямо держу, а глаза на руку эту, чтоб она провалилась, косятся. Скорее бы закончился спектакль… Ведь совершенно абсурдные мысли в голове крутятся — накрыть бы пальцы, потрогать. Моя ладонь на руке его, наверное, красиво смотреться будет…
И момент не почувствовала, когда генерал активизировался. Потной маленькой лапкой правую руку мою зажал! Чуть не подпрыгнула в кресле. Ужас-то какой! Подумала, может потерпеть немного, чтобы Пылёв момент этот наверняка просек. Но, как лошадь в старом анекдоте, не смогла…
Руку вытащила, себе на колено положила. На генерала извиняющимся взглядом посмотрела. А он вид делает, что ничего не произошло — на сцену пялится. Фух, может, отстанет теперь!
… Спектакль закончился. Генерал меня до машины Серегиной проводил, все на ушко шептал, какая я красавица, но дальше этого дело не шло. Может, ему, как и мне, кислая физиономия его оруженосца мешала? Не знаю. Но Пылёв маячил в метре от нас, и генерал все время на него косился. Возле автомобиля открыл мне дверь и сказал:
— Мариночка, когда я буду в вашем городе в следующий раз, могу ли я надеяться, увидеть вас еще раз?
— Конечно, Всеволод Игоревич, я жду вас у себя в музее!
Генерал, видимо, рассчитывал на что-то другое, потому что брови его поползли вверх. Но в этот момент Пылёв завел машину, и пришлось закрыть дверь прямо перед его носом.
— А что так? Передумала генеральшей становиться?
— Не все сразу. Знаешь, есть такая народная мудрость — чтобы генеральшей стать, нужно за лейтенанта замуж выйти. И вместе с ним расти, так сказать.
— А расти… А я думал, ты помоложе предпочитаешь!
— Ну, и это тоже, чего уж врать!
— Значит, генерал слишком стар для тебя. Я, получается тоже?
— Нет, ты — в самом соку. Только слишком наглый, ну, и совести нет.
— Значит, я нравлюсь? — это его волнует больше всего, истину о себе он не слышит даже.
— Ну, ничего так хорошенький.
— Что-о? — ой, возмутился-то как! Обиделся, как мальчик! — Хорошенький? Ты мужикам всегда так говоришь?
— Мужики обычно об этом не спрашивают, — сказала, как отрезала. Прозвучало, как "отстань от меня". Но этот товарищ намеков не понимает совсем.
— А о чем тебя мужики спрашивают? А знаю… о бороде, наверное.
— Почему о бороде?
— Ну, ты ж так много об этом знаешь. Генералу сегодня полчаса втирала, про то как Петр I бороды мужикам брил!
— Ой, а Сережа запомнил урок! Вот видишь, и таким как ты на пользу посещение музея идет! Не все потеряно, значит! А, вообще, знаешь, борода, на мой взгляд, очень красит мужчину. Тебе тоже пошла бы!
Посмотрел
