Целитель - Роман Романович

Ага, с даром. Он-то у Олега имелся, не спорю. Только вот я привык работать совсем с другими объемами, к которым тело приспособлено не было. Приходилось его тренировать. Как физически, а то дюже щуплый и хилый, так и в плане дара, пропуская через себя Масло каждый день.

Как же это мучительно медленно получалось. Без Источника сильно не развернешься. А чтобы Источник открыть, нужно много Крови. Которую у меня не получилось в нужном объеме накопить. Так и мучился вот уже полгода, дожидаясь, когда тело разовьется до нужного уровня.

Вздохнув и посокрушавшись над превратностями судьбы, вошёл внутрь здания.

Идите сюда, мелкие засранцы. Сейчас вы сами моей закуской станете.

* * *

Когда закончил, умаялся так, что, разозлившись, сам торговаться по поводу оплаты пошёл. Старики остались чистить. Надо ведь было и видимую часть работы сделать. Я же духа одного прихватил и начальника отыскал.

— Сбежать вздумали?! — испуганно-угрожающе крикнул он, но, подумав, успокоился и добавил: — Или нужно что?

— Всё сделаем, начальник, — ответил я, не зная, как его зовут. — Но старший послал сказать, что работка-то с подвохом. За такую и заплатить побольше надо. Здоровьем расплатимся своим.

— Я и так хорошо вам плачу! — возмутился он.

Вот же жадный козёл. На, держи духа.

Мужику как-то резко поплохело.

— Деньги вперед вы нам не давали. Не заплатите — уйдем. А дальше — сами мучайтесь. Проблема-то никуда не денется.

— Сколько надо? — спросил он, побледнев.

Вовсе не от моих угроз. Я выглядел скорее смешно, чем внушительно. Дух свою работу делал.

— В три раза больше, — нагло заявил я.

Он согласился.

Какой позор. Узнай кто в прошлой жизни, что духов смерти использую для вымогательства, нарекли бы темным магом да казнили. Но и деваться-то некуда. Совесть что-то совсем молчала. Не будь меня здесь, стариков бы точно сожрали. Поэтому то, что мы получим пару десятков рублей сверху и возможность нормально питаться ещё неделю, пожалуй, слишком низкая компенсация за риск и грязь.

Деньги я стребовал сразу. Духа убрал. А потом пошёл старикам помогать. Обычную грязь и кровь там ещё чистить и чистить.

* * *

Когда мне исполнилось пятнадцать лет (а я решил воспринимать это тело как полностью моё), случилось знаковое событие, которое снова мою жизнь изменило.

Кочевники не только путешествиями занимались да нелицеприятной работой — они ещё, бывало, и группами собирались, слухами обменивались, просто общались. В этот раз так же случилось. Дмитрий Сергеевич нас на поляну в лесу недалеко от города привёл. Там человек тридцать уже собралось. Кто-то выпивал, кто-то болтал. Старики ушли общаться, а я себе место нашёл да спать лег. Умаялся в тот день, да и вечер уже был.

Проснулся от криков. Вскочил, заозирался, спросонья ничего не понял, а как разглядел напасть — так глазам сразу не поверил. Тело раньше среагировало.

Прямо на поляну выскочили три гончих. Так называли собакоподобных, мертвых хищников. Быстрые, хорошо след берут. Их надо убивать быстро, чтобы армии мертвых сведения не передали. А то приведут кого опаснее.

Я палку подхватил, забыв, что нахожусь в другом мире, в чужом теле, и что палка — вовсе не меч. Вспомнил об этом, когда уже ближайшую тварь по голове треснул. С тем же успехом мог стену пинать. Пострадала скорее палка, чем гончая. Тварь удивилась, оскалилась и на меня прыгнула. Я должен был кувырком уйти и обратным движением меча разрубить хищника. Вместо этого и дернуться не успел, оказался моментально погребен. Тварь сверху навалилась, и единственное, что я успел, — выставить палку перед собой. Та и вошла заостренным концом прямо в шею, не дав челюсти на мне сомкнуться.

После чего я сделал большую-большую глупость.

Я сделал Вдох.

Обнял гончую покрепче и потянул всё, до чего смог дотянуться. Это не дух. Эта тварь куда опаснее и сильнее, у неё физическое тело есть. Но что-то у меня получилось. Энергия смерти широким потоком в меня вошла.

Так мы и затихли. Гончая сверху упала, придавила, а я просто замер, не в силах ни вдохнуть нормально, ни пошевелиться.

И всё же рефлексы не обманешь. Поднаторел я в очищении. Удержал процесс. Не дал убить себя.

В тот момент меня можно было брать тепленьким. Ничего бы сделать не смог. Но гончие почему-то проигнорировали. Быть может, потому, что им живые интересны. А меня черной жижей залило, что из раны гончей вылилась. Да и энергия смерти ко мне перешла. Так и сошёл за своего. То есть за мертвеца.

В себя пришёл уже на рассвете. Полуживой.

Ну как пришёл... Мои же старики меня в чувство и привели. Выжили как-то.

— А мы думали, тебя подрала тварь... — сказал мне дядя Ваня. — Говорил я! — бросил он раздраженно Жану. — Нашего парня так легко не возьмешь!

— Чудо, — почесал лысую макушку Жан. — Но с головой-то у него всё в порядке? Чего лыбится? Выглядит как черт, ещё и улыбается!

А чего не улыбаться-то. Мне энергии на Источник хватило. Я теперь полноценный адепт.

Сам не понял, как так вышло. Энергия смерти в меня вошла, я её давай очищать. А потом накрыло, потемнело всё. Только и делал, что, теряя сознание, энергию прессовал, Источник формируя. Когда очнулся, трансформация уже закончилась.

Ну держись, бог смерти. Я ещё на один шаг ближе к тебе.

* * *

Радости моей хватило минуты на три. Старики помогли выбраться, опасливо косясь на гончую и причитая, что за страхолюдина-то. Увели с поляны. Я покосился на десяток обглоданных трупов и подумал, что нашей группе очень сильно повезло.

Стоило уйти из леса, как меня резко затошнило, и до того, как успел что-то сделать, в обморок отправило.

Очнулся я в вагоне, спустя неизвестно сколько времени. С повышенной температурой, ломотой в теле и... отравлением энергией смерти средней тяжести. Что, как мне известно, местными врачами-недоцелителями не лечится. Да и не повёл бы меня никто к врачам. Они денег стоят. Не для кочевников услуга. Хорошо, что я сам себе целитель.

* * *

В себя полностью пришёл дня через три и начал думать над следующим шагом.

Если глобально смотреть, то план у меня следующий: набрать личную силу, влияние, армию и достать деньги, чтобы содержать её. Заключить союзы с сильными мира сего, а потом идти бить армию мертвых, где бы она ни скрывалась.

Если же