Место твое впереди - Николай Ивушкин

Надо было во что бы то ни стало подавить вражеские батареи. Командир полка отобрал храбрых и опытных разведчиков — сержантов Ивана Головизнина и Александра Черницкого, красноармейцев Дмитрия Дюжина и Василия Ильина — и поставил им задачу: установить место расположения огневых позиций немецких батарей.

Как взять высоту? Все мысли командиров и бойцов были сосредоточены на этом. К счастью, к нам подошла подмога — дивизион дальнобойных орудий. Наши разведчики передали им сведения о расположении огневых позиций вражеской артиллерии. Прибыл дивизион реактивной артиллерии («катюши»), батальон 133-й стрелковой дивизии и 50 политбойцов.

О них, политбойцах, следует рассказать подробнее.

В начале войны, в тяжелое для нашей страны время, воскрешались славные традиции гражданской войны.

«...Всякий раз, когда наступал трудный момент в войне, — говорил В. И. Ленин, — партия мобилизовала коммунистов, и в первую голову они гибли в первых рядах, тысячами они погибли на фронте Юденича и Колчака; гибли лучшие люди рабочего класса, которые жертвовали собой, понимая, что они погибнут, но они спасут поколения, спасут тысячи и тысячи рабочих и крестьян»[2].

Так было и теперь. Коммунисты и комсомольцы шли в авангарде. Агитировали словом и личным примером. Но во вновь сформированных частях их нередко было немного. Центральный Комитет партии учитывал это и уже 27 и 29 июня 1941 года принял решение о мобилизации коммунистов и комсомольцев для укрепления партийно-политического влияния в войсках. За первые шесть месяцев войны 60 тысяч коммунистов и 40 тысяч комсомольцев ушли на фронт политбойцами.

Всего за первые шесть военных месяцев по общевоенной мобилизации и по отбору партийными органами в Вооруженные Силы было направлено 1 100 тысяч коммунистов.

«Звание политбойца, — писала «Красная звезда». — означает, что к воинскому долгу коммуниста присоединяется также вся полнота его политической, партийной ответственности в бою».

Все политбойцы, прибывшие в наш полк, были из Ивановской области, известной своими революционными традициями.

Вместе с начальником штаба мы подготовили предложение о расстановке политбойцов по подразделениям. Но командир и комиссар решили иначе. Они пришли к политбойцам, рассказали о боях за высоту 251,5 и необходимости отвоевать ее. Разговор превратился в импровизированный митинг.

Вперед вышел политбоец Сергей Михайлович Ковалев.

— Мы дали клятву ивановским рабочим быть достойными своих легендарных земляков Фрунзе и Фурманова, не жалея сил и жизни истреблять ненавистных фашистов, — сказал он. — Теперь наступило время выполнить клятву. Можете быть уверены, что звание политбойца не опозорим.

Я слушал Ковалева, всматривался в лица политбойцов и думал: а ведь правда, они — наследники тех ивановских ткачей, вместе с которыми М. В. Фрунзе сражался в 1905 году в Москве на баррикадах Пресни, участвовал в штурме Кремля в период Октябрьской революции и громил Колчака в 1919 году.

...Все пятьдесят ивановцев были направлены во 2-й батальон, занимавший оборону перед высотой.

В тот же день по сигналу — залп дивизиона «катюш» — началась атака высоты.

Командир полка майор Хрюкин сам повел в наступление приданный батальон 133-й дивизии. Я был в том же батальоне. А комиссар Чекмарев находился во 2-м батальоне в цепи политбойцов. Наступали перебежками — то совершая стремительный бросок, то залегая под огнем. Были минуты, когда плотность вражеского огня казалась такой, что не пробежать живым ни шага, ни полшага... Но поднимался Ковалев, порой даже опережая Чекмарева, а за ними Василий Петрович Сидоркин, Иван Васильевич Семенов, молодой Дмитрий Игнатьевич Варушкин... Когда высота 251,5 снова перешла в наши руки, мы узнали, что среди наступавших политбойцов были убитые и раненые.

Могут спросить, а правильно ли поступили командир и комиссар полка, направив всех политбойцов в один батальон, на самый опасный участок?

Если рассматривать этот вопрос отвлеченно, то можно сказать: неправильно. Но конкретная обстановка сложилась так, что потеря высоты грозила нам катастрофой. Взять высоту было для дивизии вопросом жизни и смерти. И верно, что политбойцы были все посланы на решающий участок. Они с честью оправдали свое звание!

Примечательно вот что: политбойцы оказались образцовыми солдатами не только по своим моральным качествам, но и по военной подготовке. Они великолепно владели оружием. Откуда же это мастерство? Я обращаюсь к своим воспоминаниям, думаю, в них есть ответ на этот вопрос.

...1926 год. Завод «Динамо». Коммунисты и комсомольцы с винтовками на плечах шагают на Ходынское поле для проведения боевых стрельб.

1928 год. Электрозавод. Во дворе, на стене недостроенного корпуса, вывешено красное полотнище, на нем слова В. И. Ленина: «Мы кончили одну полосу войн, мы должны готовиться ко второй; но когда она придет, мы не знаем, и нужно сделать так, чтобы тогда, когда она придет, мы могли быть на высоте»[3].

Из-под арки заводских ворот вытягивается военизированная колонна молодых рабочих и направляется за город. На груди всех участников похода значок «Ворошиловский стрелок». Ночлег в лесу. Подъем по тревоге. Начинаются военные учения.

1931 год. Мы, делегаты IX съезда комсомола от Московской организации, направляемся в Большой театр. В его партере, где отведены места для нашей делегации, шумно. У сцены, в плотном кругу моряков, кто-то пытается плясать яблочко.

В 6 часов 35 минут вечера на сцену выходят трубачи, фанфары извещают: «Слушайте все!» Делегаты поют «Молодую гвардию».

С отчетным докладом Центрального Комитета ВЛКСМ выступает Александр Косарев. В докладе и прениях много говорится о необходимости дальнейшего улучшения военной работы комсомола.

Комсомол берет шефство над Военно-Воздушными Силами страны и выдвигает лозунг «Комсомолец — на самолет!».

В решении съезда записывается:

«Съезд считает размах и содержание военной работы комсомола не соответствующими современным требованиям обороны страны и новому техническому вооружению РККА и требует немедленного осуществления задачи всеобщего обязательного военного обучения комсомольцев, освоения каждым комсомольцем минимума общих и одного из видов специальных, главным образом технических, военных знаний. В рядах комсомола не должно быть места тем, кто недооценивает необходимость военной подготовки, и тем, кто не ведет изо дня в день военной работы».

После IX съезда военная работа в комсомоле получает еще больший размах.

Помню, как все мы, работники Московского комитета комсомола, изучали военное дело и сдавали зачеты. Пример показывал первый секретарь МК Митя Лукьянов, одаренный вожак московских комсомольцев.