Леонардо Ди Каприо. Наполовину русский жених - Софья Бенуа

Тогдашний приятель Ди Каприо, Марк ла Фемина, рассказывал газете “Ньюс оф зе Уорлд”: “Еще в детстве Лео часто видел ее на улице. Она была лет на пять его старше, но он не мог о ней забыть”.

Когда в школе Лео спрашивали о том, кем он хочет стать, ему казалось глупым упоминать о своей неудавшейся актерской карьере. “На вопросы о моей будущей профессии я отвечал, что хочу стать турагентом или биологом, — признается он. — Мне не хотелось выбирать одну из банальных профессий, которые вечно рекомендуют в школе: врач, юрист и тому подобное”.

При этом он был убежден, что по сравнению с другими ребятами, мелькавшими на телеэкране — в том числе его старшим братом Адамом, — у него больше шансов. “И дома, и в школе я вечно разыгрывал всякие сценки. Все время смотрел рекламу по телевизору: мне правда казалось, что я лучше любого из ребят, снимавшихся в рекламе, в том числе и брата”».

Адам Фаррар и Леонардо Ди Каприо — сводные братья и лучшие друзья

Своей первой удачной ролью, которая стала началом дороги к «Оскару», Лео считает съемки в рекламном ролике жевательной резинки «Booble Yom»: франтоватый мальчишка в клетчатой рубашке с ярким галстуком и в щегольских голубых джинсах убедительно рассказывает на фоне гигантской акустической системы о том, какие прочные и мощные пузыри выдуваются из этой жвачки. Разумеется, эта роль на «Оскара» никак не тянула, но сделала Лео школьной знаменитостью, позже он рассказывал:

«Когда я стал сниматься в рекламе, все начали говорить: “Эй, да ты тот парнишка, который все «лопает и лопает пузыри»”! Люди запоминают рекламу. Это был, пожалуй, мой самый знаменитый ролик».

За рекламой жвачки потянулись и другие аналогичные предложения: Леонардо снялся в рекламе хлопьев для завтрака, игрушечных машинок, плавленых сырков… Фортуна благосклонно потрепала Лео по его вихрам, все еще так похожим на лапшу…

Фото юного Лео в журнале «Боп»

Глава III. Сквозь темную воду бездействия

«Однажды тебе повезет»

После ряда успешных съемок в рекламных роликах, после того как Леонардо начали всюду узнавать в лицо, а в его кармане появились первые (немалые, по меркам нищего Лос-Феликса) деньги, мальчика ждало первое серьезное испытание — череда постоянных отказов. Кастинг за кастингом (на которых Лео из кожи вон лез, старался быть обаятельным, милым, коммуникабельным, веселым и звонким) проходили безрезультатно: Ди Каприо все никак не мог получить новую работу. Как назло, причины отказа каждый раз были вопиюще дурацкими: одному режиссеру не нравилась стрижка Лео, другому — его худоба и маленький рост, нелепых предлогов сказать ему «нет» накопилось множество, сам Леонардо вспоминал:

«У меня полтора года не было работы! Полтора года — это больше сотни неудачных кастингов! Мое разочарование было огромным, однажды я просто решил, что всех ненавижу. Я возненавидел устроителей кастингов, всех до единого, и готов был все бросить».

Его безуспешные попытки получить работу напоминали движение сквозь темную воду: Лео совершал тщетные усилия, пытался преодолеть затянувшуюся полосу неудач, он чувствовал себя ныряльщиком, который растратил весь кислород, но все никак не может подняться на поверхность моря. Агент, с которым работал мальчик, предположил, что причиной постоянных отказов может быть «слишком экзотическое», имя и предложил актеру в дальнейшем использовать псевдоним Ленни Уильямс, от которого Леонардо откровенно воротило:

«Мое имя всем казалось слишком экзотическим. Они стали разбирать его по слогам и придумали новое: Леонардо переделали в Ленни, Вильгельм — в Уильямс. Мне совершенно не хотелось выступать под таким именем».

Однажды, сидя в оцепенении на старой скамейке в крохотном садике, разделявшем съемные коттеджи отца и матери, Леонардо почувствовал, как на его плечо легла рука. Это был как всегда веселый и самоуверенный Джордж, который пришел утешить своего впечатлительного сына, ссутулившегося под грузом затянувшихся неудач. Отец просто сказал:

«Однажды тебе повезет, Леонардо. Запомни эти слова и просто расслабься».

Позже Лео вспоминал:

«Мой отец — один из самых умных людей, которых я встречал в жизни. Он — гений! Таких, как он, в мире почти нет. Он до сих пор главный мой советчик, когда дело доходит до выбора ролей».

Разумеется, он прислушался к словам отца и поверил в то, что впереди его ждут интересные роли, слава и деньги. Вернее, об интересных ролях и славе мальчик тогда еще мало размышлял: работа актером ассоциировалась у него прежде всего с деньгами и с возможностью лучшей жизни для матери и для него самого:

«Я думал о деньгах все время. Если честно, именно деньги — главная причина, почему я стал актером. Я знал, что многие в Лос-Анджелесе хорошо зарабатывают. Мне постоянно приходилось думать о том, как мы позволим себе то и это, откуда возьмем деньги, и актерская карьера казалась самым легким способом выбраться из этого болота».

Расслабившись после слов отца (а может быть, потому, что устал жить в постоянном напряжении и уничижении), Леонардо внутренне успокоился и… снова привлек капризную фортуну к своим делам! В одну из суббот к Ирмелин неожиданно нагрянули гости — коллега с мужем. Вечер выдался на редкость веселым и непринужденным: с барбекю, вином и задушевными разговорами обо всем на свете. В ходе беседы совершенно случайно выяснилось, что муж коллеги близко знаком с успешным и широко известным в определенных кругах агентом, все подопечные которого получают прекрасные роли! За Лео обещали замолвить словечко, и вскоре Ди Каприо заключил договор с этим агентом, а через несколько недель после разговора с отцом с Леонардо уже заключили контракт на съемку в рекламе! Предложения снова посыпались одно за другим: в короткий промежуток времени Лео снялся в двух десятках роликов, а затем стал получать приглашения на роли в обучающих документальных фильмах. Биограф Дуглас Уайт рассказывает:

«Один фильм был посвящен безопасности на дорогах и снят для “Клуба безопасности Микки Мауса” по заказу компании “Дисней”. В другом — об опасности наркотиков — пятнадцатилетний Леонардо держал в руках пузырек с крэком, превращавшийся в пистолет. Фильм назывался “Как жить, если твои родители принимают наркотики”. В этом также крылась определенная ирония, если учесть, какие вещества были в ходу в кругу знакомых Джорджа, когда Леонардо был еще маленьким. Как-то он даже сказал, что курить марихуану — “все равно что пива выпить”. В 1998 году в “Таймс” напечатали его слова: “С такими родителями, как у меня, мне ни к чему было бунтовать”. Его мать Ирмелин позднее подтвердила это в интервью “Мейл он Сандей”: “Все самое дикое у него уже было в детстве”».