Найденыш - Олег Кулаков

— Пять тысяч… — сдавленно прошептали над моим ухом.

Я покосился и увидел выпученные глаза Скелета, в бороде которого дыркой зиял округлившийся рот.

— И это еще не все, — сказал Ожерелье.

Я снова вздохнул вместе со всеми. Куда уж больше-то?!

— Маги обещают всем полное помилование. После плавания. Все приговоры будут отменены, где бы они ни были вынесены — на Побережье или на Архипелаге. Но это только в том случае, если перестать быть Сыном Моря.

— Ожерелье, погоди-ка, — вперед протиснулся Братец. Близнецы переглянулись. — Так. Значит, мы потом можем вернуться домой? И плаха больше не грозит?

— Правильно, — подтвердил Ожерелье. — Вы оба вернетесь, и никто вас не тронет. Мало того — у вас будут до отказа набитые кошельки, и вы можете плевать в потолок до конца жизни.

— Э-э, зачем плевать? — удивилась одна из половин Братца. — Я женюсь.

Братца отпихнули в сторону, чтобы не застил. Двое уже согласны, понял я. Сердце мое стучало, как бешеное.

— Ожерелье, а это не брехня? — просипел Скелет.

За капитана ответил Три Ножа.

— Кто-нибудь когда-нибудь слыхал, чтобы светлые маги брехали? — Ровному голосу Улиха никогда не требовались лишние подтверждения. Он говорил как резал. Раз — и насмерть. — Коли все будет не столь гладко, даже накинут.

Этими словами он сразил меня наповал. И не только меня. Но Скелет не унимался, избрав себе роль глашатая:

— Слышь, капитан, маг ведь говорил, что нам в корму будут смотреть темные маги. А ну как догонят? Что делать-то будем? А если и не догонят, то после того как мы получим денежки, что с нами будет? От темных добра не жди! А кто я против мага?

Вокруг загомонили:

— Точно! Маги ведь! А мы кто?

Ожерелье устало передернул плечами.

— Господарь Зимородок, подойди сюда! — громко позвал он.

Кольцо зашевелилось и расступилось, пропуская мага. Когда оно вновь сомкнулось, то было уже не таким тесным.

— Сыны Моря опасаются темных магов, — объяснил Ожерелье. — Вдруг нагонят нас? И что после будет? Вдруг вздумают мстить?

Маг кивнул.

— Если нагонят, то они — это мое дело. Больше ничего обещать не могу. А что будет дальше? Бояться не надо: вы хоть и Сыны Моря, но магу не чета — вам они мстить не будут. — Он улыбнулся, как бы говоря, что все наши страхи — пустое. — Нам, главное, добраться туда раньше их, а потом уж темным магам нас будет не догнать при всем их желании. Да и нужда у них в погоне отпадет. Если мы отплывем прямо сейчас, то в запасе денька три есть, а мне больше и не нужно, для того чтобы сделать свое дело. Я говорил капитану.

Скелет почмокал толстыми губами и поскреб пятерней темя.

— Тогда чего мы ждем? — громогласно заявил он. — Я согласен.

— Ты — это еще не все, — отрезал Три Ножа. Он ткнул пальцем в клепсидру на ладони капитана. — Время еще есть. Кому затея не нравится — может отправляться вниз, там кормчий выдаст ему его долю. А где кормовая шлюпка, знают все.

Он поймал мой взгляд и подмигнул.

— А ты, Даль? Возвращаешься на Рапа или идешь с магом?

Вот это вопрос! Того и гляди, отправят назад, не спросивши.

— Вот еще возвращаться, — буркнул я. — Я только светлого мага увидел, надо же и на темного посмотреть.

Все тут же начали ржать, чтоб им полопаться! Что ни скажешь — вечно одно и то же.

Ожерелье унял хохот взмахом руки.

— А теперь разойдитесь, — приказал он. — И пусть каждый делает то, что считает нужным.

Сам он так и остался стоять посреди палубы, держа на ладони клепсидру и уперши взгляд в капающую воду. Когда упала последняя капля, он дал знак Руду.

Палубный радостно оскалился и взревел:

— Чего расселись, олухи? Бездельничать будете на берегу! А сейчас к парусу, пока ветер есть. По веслам соскучились, жабье отродье?

Парус «Касатки» затрепетал и взбугрился, поймав ветер. Она заскрипела и стала набирать ход.

К кормовой шлюпке не подошел никто.

4

Весь день я провел на вахте в «вороньем» гнезде на верху мачты. Обвязав глаза платком, чтобы они не слезились от слепящего блеска поверхности моря, я застыл в привычном для видящего полусне. Тонкий черный платок не мешал мне видеть, он смягчал яркость солнечных бликов, танцующих на волнах. Дважды за день конец, спущенный из гнезда на палубу, начинал дергаться. С привычной сноровкой я подтягивал наверх корзину с едой, а перекусив, отправлял назад. Несколько лепешек лежали за пазухой рубахи на всякий случай, а у ног стоял кувшин, полный воды. Ветер, выпятивший парус упругой подушкой, басовито гудел в снастях — это гудение снилось мне по ночам, когда мы стояли на берегу.

Сегодня я постоянно высовывался из гнезда и глазел вниз на палубу. Мне не давал покоя светлый маг. Всегдашний полусон видящего нисколько не мешал думать, а надо сказать, что мысли в моей башке вертелись кругом, как котенок, играющий с собственным хвостом. Сыны Моря — народ охочий до всяких россказней и небылиц, и, чего скрывать, байки травят — одна завиральнее другой, любой гусляр позавидует. А ежели моряк, к примеру, и сам к ремеслу гусляра дар имеет, то тогда держись — такого наворотит, что не скоро из ушей выбьешь наваждение. Но все эти байки в основном о боях на море, о богатой добыче, о чудищах морских ужасных да еще о любви высокородной к гордому Сыну Моря, а вот про магов среди Сынов Моря баек-то я, пожалуй, до сих пор не слыхивал. Само собой, каждая посудина стремится заполучить на борт мага: без него в море соваться можно, конечно, но с ним гораздо лучше. Только маг магу — рознь. Светлые маги! Кто о них не знает? Знают все. А видят? Я вот вижу впервые. Говорят, что на Побережье и на больших островах Архипелага их полным-полно, так много, что с магом можно запросто столкнуться на улице. Может быть, на Побережье такое и возможно, но на Рапа разгуливающих по улицам больших магов я пока не встречал. Ни светлых, ни темных. У нас на «Касатке» был один бедолага, которому в последнем бою всадили из самострела болт прямо меж глаз… Нам вообще на магов не везет: на других посудинах они по нескольку лет плавают — и хоть бы что! А у нас: одна-другая вылазка — и все, пошел на корм крабам. А кто, кроме мага, заставит уйти спрута или отгонит кашалота? Разве что удачный выстрел из баллисты. Очень удачный к тому же… Морскому змею выстрел из баллисты, пусть даже с гранатой, — все равно что щелчок карапуза трех лет от роду в лоб кормчему Сове. Зверюга только рассвирепеет дальше некуда, а после этого, можешь быть уверен, твоя душа отправится к пращурам, а тело — на дно морское или в чье-нибудь брюхо. Так нашему бедолаге тогдашнему отогнать змея было плевым делом, хотя и вкладывался он в это весь: бледнел, как пена, а по роже пот струями. Так-то! А каков же тогда по силе этот маг, Зимородок?