Хранители - Джон Толкиен

1. ДОЛГОЖДАННЫЙ ПРИЕМ

Много толков вызвало в Хоббитоне решение мастера Бильбо Торбинса отметить сто одиннадцатую годовщину своего рождения особенно великолепным приемом. Все были возбуждены этим известием.

Бильбо был очень богат и причудлив, и в течении шестидесяти лет после своего памятного исчезновения и неожиданного возвращения составлял предмет удивления всего Удела. Богатство, которое он привез с собой из путешествия, превратилось в местную легенду, и большинство хоббитов верило, что Торба-на-Круче полна туннелей, набитых сокровищами. А если и это недостаточно для разговоров, то существовали его вызывающая восхищение энергия и сила. Время шло, но, казалось, оно мало действовало на мастера Торбинса. В девяносто лет он был почти таким же, как и в пятьдесят. В девяносто девять его начали называть хорошо сохранившимся: но точнее было бы назвать его неизменяющимся. Многие покачивали головами и говорили, что это уж слишком много хорошего для одного хоббита: вряд ли кто либо другой может рассчитывать на вечную (предположительно) молодость и неисчислимые (по слухам) богатства.

— За это придется заплатить, — говорили они. — Это не естественно и вызовет многие беды.

Но до сих пор никакие беды не приходили; а поскольку мастер Торбинс был щедр, большинство готово было простить ему его странности и удачу. Он постоянно приглашал к себе своих родственников (разумеется, кроме Лякошель-Торбинсов), и среди бедных и незначительных семей хоббитов у него было множество восторженных поклонников. Но близких друзей у него не было, пока не стали подрастать его двоюродные братья.

Старшим из них и любимцем Бильбо, был юный Фродо Торбинс. Когда Бильбо стукнуло 99 лет, он объявил Фродо своим наследником и поселил у себя в Торбе-на-Круче: и надежды Лякошель-Торбинсов окончательно рухнули. Бильбо и Фродо родились в один день — 22 сентября.

— Тебе лучше жить здесь, Фродо, малыш, — сказал однажды Бильбо, — тогда мы сможем совместно отмечать наш день рождения…

К тому времени Фродо все еще был в возрасте, который хоббиты считают безответственным: между детством и тридцатью тремя годами.

Прошло еще двенадцать лет. Каждый год Бильбо устраивал в Торбе-на-Круче прием по случаю дня рождения, но на этот раз все поняли, что на осень намечается нечто исключительное. Бильбо исполнилось сто одиннадцать лет — любопытное число и весьма почтенный возраст для хоббита (сам старый Крол достиг только ста тридцати), Фродо исполнилось тридцать три — тоже важное число: дата «наступления возраста». По Хоббитону и Байуотеру заработали языки, и слухи пошли бродить по всему Уделу. История и характер мастера Бильбо Торбинса снова стали главной темой толков, и старики неожиданно обнаружили, что воспоминания поднялись в цене.

Ни у кого не было более внимательной аудитории, чем у Сэма Скромби, повсюду известного как Старик. Он разглагольствовал в «Ветви плюща», маленькой гостинице на дороге в Байуотер. Говорил он важно и самодовольно, потому что в течение сорока лет ухаживал за садом в Торбе-на-Круче, а до этого помогал в той же работе старому Хольману. Теперь он сам состарился, сделался негибким в суставах, и работа в основном выполнялась его младшим сыном Сэмом Скромби. Отец и сын были в дружеских отношениях с Бильбо и Фродо. Они жили на самом холме, в третьем номере по Бэгшот-Роу, как раз над Торбой-на-Круче.

— Мастер Бильбо — очень приятный, разговорчивый джентльхоббит, и я всегда это говорил, — заявил старик. И сказал правду: Бильбо был всегда очень вежлив с ним, называл его всегда «мастер Хэмфест» и советовался по поводу выращивания овощей, особенно картофеля — в этом вопросе старик был признанным авторитетом во всей округе.

— А как насчет этого Фродо, который с ним живет? — спросил старый Пескунс из Байуотера. — Его фамилия Торбинс, но говорят, что он наполовину Брендизайк. Удивительно, как может какой-нибудь Торбинс из Хоббитона направляться на поиски жены в Бакленд, где такой странный народ?

— Неудивительно, что они странные, — тут же вмешался Дэдди Двулап (сосед старика), — если они живут на том берегу Брендивайна, совсем рядом со старым лесом. Это темное место, если хотя бы половина рассказов о нем правдива.

— Вы правы, дед! — сказал старик. — Конечно, Брендизайки из Бакленда не живут в старом лесу, но все же это странное племя. Они плавают в лодках по большой реке, а это совсем не естественно. Неудивительно, что оттуда приходят все неприятности, говорю я. И все же мастер Фродо прекрасный молодой хоббит, лучшего вам не встретить. Очень похож на мастера Торбинса и не только внешне. В конце концов его отец тоже был Торбинс. Очень респектабельным хоббитом был Дрого Торбинс: о нем вообще ничего нельзя было сказать, пока он не утонул.

— Утонул? — раздались сразу несколько голосов. Они слышали, конечно, и раньше этот и другие темные слухи: но у хоббитов страсть к семейным историям, и они готовы были слушать еще раз.

— Так говорят, — сказал старик. — Видите ли, мастер Дрого женился на бедной мисс Примуле Брендизайк. Она была двоюродной сестрой нашего мастера Бильбо с материнской стороны (ее мать была младшей дочерью старого Крола), а мастер Дрого был его троюродным братом. Поэтому мастер Фродо — его племянник и по материнской и по отцовской линии. И мастер Дрого часто оставался после женитьбы у своего тестя, старого мастера Горбадока (старый Горбадок давал роскошные обеды); и он плавал в лодке по реке Брендивайн; и он и его жена утонули в реке, а бедный мастер Фродо был тогда еще ребенком.

— Я слышал, что они отправились на реку после обеда, — сказал старый Пескунс, — и именно вес Дрого перевернул лодку.

— А я слышал, что он столкнул ее в воду, а она потянула его за собой, — сказал Сэндимен, хоббитонский мельник.

— Не нужно верить всему, что слышишь, Сэндимен, — сказал старик, который недолюбливал Сэндимена. — Нечего говорить о том, что кто-то толкнул, а другой потянул. Лодки и так коварные штуки, и не нужно искать дополнительных причин случившегося. Во всяком случае мастер Фродо остался среди этих странных баклендцев сиротой и совершенно без средств. Он рос в Бренди-Холле. У старого мастера Горбадока никогда не бывало меньше нескольких сотен родственников в одном месте. Мастер Бильбо совершил добрый поступок, вернув ребенка в приличное общество.

Но, я думаю, какой ужасный удар для этих Лякошель-Торбинсов. Они считали, что получат Торбу-на-Круче, когда мастер Бильбо уходил и считался погибшим. Но он вернулся и выгнал их: и он все живет и живет. И сегодня кажется не старше, чем вчера. И вот, вдруг у него появляется наследник, и все документы оформлены законно. Теперь Лякошель-Торбинсов никогда не увидишь в Торбе-на-Круче.