В памяти храня - Лаура Дэниелз

Невозможно было и дальше стоять там, словно под прицелом смеющихся глаз. Чувствуя себя одеревеневшей, Джини повернулась и как на ходулях двинулась из кафе прочь. Все было кончено.

В ту минуту она в это верила.

Откуда ей было знать, что через три года судьба вновь сведет ее с Сидом. Мало того, швырнет в его объятия, но лишь для того, чтобы подвергнуть новому унижению — обвинениям в том, что она хладнокровно построила ловушку. А также попыталась свалить на Сида вину за свою возможную беременность.

Почему все всегда кончается одинаково? — подумала Джини, вздрагивая и жмурясь от вспышек молний, на мгновение освещавших беседку, сплошь увитую промокшим под дождем плющом или диким виноградом, что так и осталось невыясненным. Что за странная закономерность? Как только у нас с Сидом начинает что-то налаживаться, непременно возникает какая-то гнусность.

Она прерывисто вздохнула, плотнее обхватывая себя за плечи.

Первая после разлуки встреча с Сидом произошла всего трое суток назад, но событий оказалось столько, что создавалось впечатление, будто минуло лет двадцать с тех пор, как после длительного перерыва Джини вновь вошла в центральный офис компании «Дженнингс моторс»…

5

В здании был лифт, но Джини предпочла подняться на третий этаж по лестнице. И все время, пока шла, старалась успокоиться.

Волнение не покидало ее с раннего утра. Поездка в рейсовом автобусе, следующем из Бомонта, где Джини в настоящее время проживала, до Хьюстона, где прошли ее детские и юношеские годы, нагнала на нее дрему. Однако по мере приближения к цели визита в душе Джини усиливались сомнения.

Вдруг Сид не пожелает с ней встретиться? Или не захочет выслушать?

Нет, так не пойдет, говорила себе Джини, шагая со ступеньки на ступеньку. С такими мыслями нечего было даже в путь отправляться. Не смей трусить! Почему бы Сиду не принять тебя? Разумеется, он примет! И выслушает. Причем внимательно. Неважно, что мы не виделись три года, что расстались не лучшим образом. Возможно, это даже на пользу: время успело стушевать резкие контуры, сейчас все выглядит иначе и не вызывает болезненных реакций.

Однако в глубине души Джини надеялась, что Сид ничего не забыл. Ведь сама она помнила не просто каждый день — каждую минуту, проведенную с тем, в кого влюбилась по уши едва ли не в детстве.

Конечно, к настоящему времени Джини успела понять, как наивна и доверчива была тогда. Да что там — откровенно глупа. Ведь последний перед разлукой вечер она надеялась не просто провести с Сидом, а испытать с ним все, что бывает между мужчиной и женщиной. Джини готова была даже признаться Сиду в любви, только бы они наконец стали близки — хотя бы перед лицом разлуки.

Однако вечер завершился, едва начавшись, планы рухнули, романтическое настроение сменилось очередным унижением. Впрочем, со временем ушло и оно, вытесненное острым чувством потери, за которой следовало щемящее осознание своего одиночества.

История вышла банальная: Джини жаждала любви, а Сид искал развлечений. Поэтому ему нетрудно было сменить одну девушку на другую. И времени для этого много не потребовалось. А ведь он мог стать первым любовником Джини…

Вот наконец и третий этаж. Здесь, как сказала дежурившая в вестибюле симпатичная девушка, находится сейчас кабинет главы компании «Дженнингс моторс» Сида Дженнингса. Брюс Дженнингс передал бразды правления сыну. Сам же, по слухам, почти полностью отошел от дел, с головой ринувшись в новое увлечение — живопись. Причем не только продолжал коллекционировать картины, но и начал писать сам.

Интерьер третьего этажа был выдержан в духе элегантного комфорта. Ступая по мягкой ковровой дорожке, Джини ловила на себе взгляды попадавшихся навстречу мужчин. Для нее в этом не было ничего нового. Она давно привыкла к направленному на нее мужскому интересу. Порой он раздражал Джини, но она понимала, что так будет продолжаться до тех пор, пока не увянет ее красота.

Даже сейчас, в простеньком платье из набивного ситца, Джини выглядела так, что ей позавидовала бы не одна супермодель. Единственным, в чем она проигрывала девушкам с подиума, был рост. У Джини он был средний. Однако на этом все среднее заканчивалось, и вступала в действие категория превосходного. Лишь ее одну можно было применить к фигуре, лицу, волосам, глазам, губам… Все вместе взятое делало Джини очаровательной. Так что вполне можно понять мужчин, которые, пройдя мимо Джини по коридору, потом непременно оборачивались и смотрели ей вслед.

Начиная с юности и по сей день Джини часто встречала парней, чей единственный интерес вызывали крутые изгибы ее фигуры. А свидания порой превращались в настоящую борьбу, которая сопровождалась угрозами и руганью, а в лучшем случае вопросами, суть которых можно выразить следующими словами: «Ну давай, а? Почему ты не хочешь?».

Джини так часто приходилось отбиваться от чрезмерных проявлений мужского внимания, что у нее вскоре выработалось негативное отношение к большинству представителей сильного пола. Проявления сексуальной агрессии угнетали ее. Кроме того, она беспокоилась о личной безопасности, ведь парни нередко вели себя так, будто имели право использовать тело Джини по собственному усмотрению, как будто оно принадлежит им, а не ей. Единственное, чего им хотелось, это близости — независимо от того, испытывала ли подобное желание сама Джини. Она же упорно отказывалась ложиться в постель без любви. Ей претила сама мысль об упрощенной, механической связи.

Сейчас же ей и вовсе было не до того. Во-первых, она не хотела быть узнанной кем-то, кто помнил ее по прежним временам. А во-вторых, в этом элегантном коридоре — с мягким светом и репродукциями картин на стенах — на нее вдруг нахлынула волна неуверенности. В иной ситуации Джини наверняка повернула бы обратно, но сейчас не могла это сделать: приведший ее сюда вопрос касался Кончиты. Та нуждалась в помощи.

Войдя в приемную, Джини с некоторой робостью приблизилась к столу секретарши, коротко стриженной блондинки в строгом темном костюме и очках.

— Не могли бы вы… э-э…

Секретарша оторвала взгляд от монитора компьютера.

— Да?

Облизнув пересохшие от волнения губы, Джини сделала над собой усилие и произнесла:

— Мне нужно увидеться с Сидом. С Сидом Дженнингсом, — быстро добавила она, заметив медленно проявляющееся в скрытых за стеклами очков глазах секретарши удивление.

— У вас назначена встреча?

— Не-ет… — сразу растерявшись, протянула Джини. И тут же испугалась: ей пришло в голову, что Сид может не принять ее лишь на том основании, что они не договорились о встрече заранее.