Академия Дивинат, или Принцесса для Темного - Милена Вин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не прошло и десяти минут с начала занятия, как ушастая леди растянулась на моем столе и задремала. Адепты посмеивались и шептались некоторое время, после шум поутих, и все принялись отрабатывать самостоятельную работу. Все, кроме Дианы.
У нее же лапки…
Не видел еще ничего и никого милее Дианы в обличье кролика. Она и человеком вызывала неоднозначные чувства, но сейчас ее хотелось коснуться сильнее обычного. Погладить по мягкой шерстке вдоль всего тела, с наслаждением понаблюдать, как она млеет от таких поглаживаний.
Черт. Гореть мне в Хаосе за такие желания.
К слову, несколько месяцев назад таких желаний и в помине не было, как и мыслей плевать на запрет на отношения преподавателей и студентов и взять эту наглую девчонку прямо в кабинете, на этом столе. Так, чтобы она ходить весь день не могла.
Единственная мера наказания, которую я хотел к ней применить. И боги, она сама на нее напрашивалась.
Повышенный интерес к моей важной персоне возник после ее первой недели обучения. Вначале я не обращал на это внимания: мне всегда казалось, что Ла Ноэр неровно ко мне дышит. Пристальные взгляды я начал замечать задолго до ее зачисления в академию, на балах, общих встречах, которые устраивали мой брат и ее родители.
Но ее влюбленности я не придавал значения. Она была юной, еще ничего не знающей о жизни принцессой. До поры до времени.
Ее отец — король Дерил-де-Лоя — сослал ее в мою академию. Иначе говоря, сбросил всю ответственность на меня, ведь ему его дочь уже была без надобности. Тогда-то я и увидел перед собой не ту забитую девочку, которая шугалась собственной тени, а уверенную в себе, дерзкую и целеустремленною девушку.
Но ее целеустремленность никоим образом не проявлялась в учебе. Хуже студента у меня еще не было. Прогульщица какой свет и тьма не видывали, даже факультатив Бертингера прогуливает, в который я запихнул ее как раз-таки из-за прогулов.
Не прогуливала она только мои занятия. Похвально, конечно, но я знал, что она приходит не из-за знаний, а исключительно из-за меня.
Сверлит взглядом в течение всей лекции, не давая сосредоточиться, вздыхает еле слышно, отчего меня передергивает, а воображение начинает рисовать пошлые картинки, как она издает те же звуки, но в разы громче, находясь не за партой, а подо мной.
Маленькая невыносимая искусительница.
Своим чрезмерным вниманием она загнала меня в угол, из которого я начал замечать только ее.
И большие глаза — один яркий фиолетовый, как ее магия, а второй черный, утративший свой цвет вследствие травмы. Два шрама рассекали левую часть лица, проходя от брови, через глаз и небрежно заканчиваясь у скулы. Я видел только ее хрупкую, но тем не менее сильную фигурку в этой обтягивающей все прелести темной форме, которую нестерпимо хотелось сорвать к Хаосу. Длинные черные волосы, волнами струящиеся вдоль спины, — она никогда не собирала их в прическу. Я еще не замечал. Может, поэтому так желал намотать их на кулак?..
Тьма, упаси меня от того, о чем я буду жалеть. Я не должен пренебрегать правилами. Не должен забывать о своих обязанностях. Не должен желать эту девчонку, как целебный эликсир после битвы с умертвиями на кладбище…
Я честно и мужественно боролся со своими хотелками. Все четыре месяца. И было бы гораздо легче, если бы она оставила меня в покое, переключила свое внимание с меня на что-то другое. Или даже на кого-то другого.
Но нет. Она продолжала ходить за мной тенью, преследовать и в жизни, и в мыслях. Продолжала испытывать мое терпение. Прицепилась мертвой хваткой, как кровосос.
Такой интерес выглядел несколько безумным, ненормальным, ведь я не раз намекал ей, что между нами ничего не может быть в силу установленных правил.
Но на что я надеялся? Бунтарке чхать на правила.
И клянусь своими должностью и титулом: такими темпами скоро и мне станет на все чхать, и я претворю все сны с ней в реальность.
«Таким серьезным и задумчивым ты мне нравишься больше, — ворвался в голову ее мягкий издевательский голосок. — Но о чем ты думаешь, сверля взглядом мою попку?»
Боги, она сведет меня с ума.
Впрочем, мой взгляд и правда сверлил ее пушистый задок, но это вышло совершенно случайно.
Унимая жар в груди, выдал мысленный ответ:
«О том, что вас следует выпороть розгами. Быть может, жестокость — язык, который вы понимаете?»
Ее носик вдруг задергался, выдавая испуг. Ушки вытянулись.
«Дурак», — сказала всего лишь и положила голову на лапки.
Обиделась? В самом деле?
Обычно трудно было добиться от нее такой реакции. Так остро она еще точно не реагировала.
«Я пошутил, — произнес мягче и все же отважился погладить ее по голове. — Я не приемлю жестокое обращение, и в академии такие меры наказания недопустимы».
«Поэтому это место мне нравится чуточку больше, чем Дерил-де-Лой».
Я понял ее мысль сразу же, но предпочел промолчать.
Уж не знаю, как и чем наказывали ее дома, но тема с розгами и прочими не увеселительными инструментами для порки отныне под запретом.
