Обмани меня красиво - Галина Романова

— Муж изменяет? — поинтересовался он голосом, лишенным всяческих эмоций.

— Что?! — Полина хотела вскочить с места и убежать прочь от этого нахала, но потом передумала. А вдруг в этом что-то есть? Вдруг он не просто так подсел к ней и завел разговор? — Что вы сказали?!

— Вам муж изменяет? — Мужчина сделал заказ, перечислив тьму всяких блюд, с аппетитом, видимо, проблем у него не было, равно как и с проницательностью.

— С чего вы взяли? И откуда знаете, что у меня есть муж? — Она высоко подняла безукоризненно выщипанные брови.

— Так кольцо же обручальное на пальце, это элементарно! — Он взгромоздил огромные ручищи на поверхность стола, чуть перегнулся и, приблизив лицо к ней, доверительно шепнул: — У такой женщины, как вы, не может не быть мужа. Ваша внешность сама по себе подразумевает тот факт, что вы уже заняты. К тому же ваш прикид тянет, по скромным подсчетам…

— Допустим, — перебила его Полина, гадая про себя: может он быть причастным к утреннему инциденту или нет. — И что с того? Что такого в моем прикиде, что могло бы указывать на то, что мой муж мне изменяет? Согласитесь, это глупо.

— Я бы так не сказал, — ответил он и тут же, поочередно загибая длинные сильные пальцы, начал перечислять: — Такая одежда дорого стоит — раз. Значит, муж у вас человек более чем обеспеченный. Папочка исключается, раз есть кольцо на пальце. В настоящее время крутые папочки не жалуют альфонсов и, невзирая на собственный авторитет, стараются подыскать дочери партию повыгоднее. Ваши трудовые подвиги тоже не рассматриваются всерьез, так как вы праздно сидите в разгар рабочего дня в кафе. Итак, значит, супруг все же — воротила. Второе — ваш удрученный вид. О чем может грустить такая красивая дама? Ведь у нее все есть для счастья: красота, деньги, положение в обществе. Что может заставить ее хмуриться?

— Ну, это может быть все, что угодно: я могла сломать ноготь поутру либо кофейные зерна попались некачественные, — язвительно процитировала Ирку Полина. — У таких красивых глупых кукол причин для удрученного вида может быть уйма.

— Да что вы? — Сизые губы скривились в ухмылке. — Что-то верится с трудом.

— Отчего же! Все как раз так и есть!..

Им пришлось ненадолго прервать беседу, так как подошел официант и, неприязненно косясь на собеседника Полины, принялся уставлять тарелками стол. Но как только он повернулся к ним спиной, мужчина снова продолжил:

— Вы не производите впечатление глупой куклы. Простите, я прослушал… Как вы сказали, вас зовут? — Он даже лоб наморщил, якобы пытаясь вспомнить.

Полине сделалось смешно. Это был такой избитый прием! Такой заезженный способ завязать знакомство, что подозревать этого крутого переростка в причастности к утреннему телефонному звонку было по меньшей мере неумно.

— Я не говорила вам, как меня зовут, — прервала она его мучительный мыслительный процесс, снова грациозно шевельнула пальчиками, словно пытаясь стряхнуть с них несуществующую пыль, и поднялась. — Счастливо оставаться. И приятного вам аппетита.

Полина взяла с соседнего стула свою сумочку, надела ее на плечо. Аккуратно приставив к столу свой стул и напоследок кивнув обескураженному плейбою, пошла к выходу.

Все было нелепо до абсурда. Зачем она притащилась в это кафе и проторчала в нем почти час? Что пыталась рассмотреть, тараща глаза сквозь стекло? Ни один здравомыслящий человек, а тем более ее Женька, не станет на глазах у изумленной публики таскаться со своей любовницей под окнами собственной конторы и целоваться с ней у фонтана. Просидела, потеряла время, стала предметом внимания стареющего ловеласа. Последнее было особенно неприятным.

Полине всегда казалось смешным, когда мужчины, подобные недавнему ее собеседнику, пытались познакомиться с ней таким вот примитивным способом. Разве так знакомятся? О чем он думал, в конце концов?! Что она разрыдается и кинется искать утешения на его широченном плече, затянутом в продубленную кожу? Неужели в природе существуют такие легкомысленные женщины? Понять такую легковерность Полине всегда было сложно. Она была не то чтобы кладезем здравых эмоций, но у нее с Женькой все было совсем не так. У них все было романтично и красиво.

Он почти два месяца встречал ее у дверей института, не делая никаких попыток подойти. Просто стоял в сторонке, смотрел на нее в упор и ласково улыбался. Неизвестно, сколько бы он так простоял и проулыбался, не возьми она инициативу в свои руки. Полина подошла к нему, совершенно обессилев от неизвестности и от того, что уже которую ночь подряд мучилась от бессонницы, думая о синеглазом парне.

— И что? — спросила она тогда, останавливаясь в паре метров от него.

— Ничего! — Женька улыбнулся тогда еще шире и вдруг без переходов сказал ей: — Люблю!

— Кого? — не могла не поинтересоваться Полина, сделать это она была просто обязана, чтобы не попасть в дурацкое положение.

— Вас, Полиночка! — Он виновато развел руками, мол, что хотите делайте, но изменить вы ничего уже не в силах.

— И давно? — Она, затаив дыхание, ждала его ответа.

У него сделалось очень серьезное лицо, он даже поднял глаза к потолку, словно подсчитывал в уме, сколько же прошло с тех пор времени. Но потом, видимо, передумал вести подсчет и опять незатейливо ответил:

— Все время! Как увидел год назад на слете туристическом, так и влюбился.

— Да? — Полина лихорадочно соображала. Слет и в самом деле был, и она там заняла второе место по ночному ориентированию. Но вот парня, похожего на этого, что-то не припоминает. — А почему же так долго не решались мне об этом сказать?

— Боялся. Вы такая удивительная! Вокруг вас столько молодых людей. А я — самый обыкновенный. Короче, думал, что у меня просто нет шансов. — Все причины, перечисленные им, и в самом деле выглядели объективными или ей так просто показалось тогда — кто знает?

— А что же заставило вас изменить свои намерения? — Полина жадно вглядывалась в его лицо, понимая, что шансы у этого парня есть, и еще какие, и с каждой минутой рейтинг его все растет и растет.

— Невозможность существовать без вас. — Женька виновато улыбнулся. — Невозможность спать, есть, думать… Это стало серьезной проблемой для меня, вот я и…

— Простаиваете здесь второй месяц? — закончила за него Полина.

— Нет, не второй. Я уже давно рядом с вами. Просто не показывался. — Он, помнится, тогда провел растопыренной пятерней по густым волнистым волосам, открывая потрясающе высокий лоб, смешно надул щеки, на мгновение затаил дыхание, потом с шумом выдохнул, да как брякнул: — Одним словом, Полиночка, вы просто обязаны выйти за меня замуж. Иначе…

— Иначе что? — вибрирующим от волнения голосом вклинила она тогда свой вопрос, чтобы не заорать тут же, что она пойдет за ним на край света прямо с этого самого места.

— Иначе — просто беда. Иначе я пропаду. — Он совсем по-щенячьи заглянул ей в глаза и прошептал: — Я так вас люблю, Полиночка, что мне даже страшно иногда становится! Так что, вы пойдете за меня? Только прошу вас, не нужно говорить, что вы ничего обо мне не знаете! Все сведения обо мне можно узнать в нашем деканате. Я не был, не имел и не привлекался. Я простой российский малый, которому выпало несчастье влюбиться без памяти в самую недоступную красавицу на факультете.

— Вас как зовут-то? — Она засмеялась, ей импонировала его горячность, и даже несколько раз она поймала себя на мысли, что еще немного — и она вцепится в его волосы руками и прильнет к его губам своими. Но слова о неприступности ее немного отрезвили. — Сведения сведениями, но имя лучше узнать из первоисточника.

— Простите, ради бога! — Он приложил руку к тому месту, где неистово колотилось его сердце. — Я — Женька! Кириллов Евгений, вы не могли не слышать обо мне.

Конечно! Ну надо же! Кто бы мог подумать! Кириллов Евгений — гордость института, спортсмен, красавец. Что еще она о нем слышала, ни разу не встретив на своем пути? Что он очень разборчив с девушками и никогда не дает пустых обещаний. Что-то еще о том, что у парня нелегко складывались отношения с некоторыми преподавателями-женщинами, желающими заполучить такого парня не только к себе на кафедру. Вот ведь как бывает… Девчонки-сокурсницы, мечтавшие о нем, Полине все уши прожужжали. Она ни разу не была заинтригована рассказами о его загадочной личности, а выбрал он именно ее…

— А вдруг я вздорная и пустая! — воскликнула тогда Полина, тиская перед грудью сумку с книгами. — Вокруг столько девушек, просто мечтающих…

— Вы согласны стать моей женой, Полина?! — Тут ее Женька, нет, тогда еще не ее, полез во внутренний карман легкой куртки, вытащил оттуда бархатную коробочку, открыл ее, извлекая узенькое обручальное колечко подрагивающими пальцами. — Это кольцо!

— Я вижу, — совершенно ровным голосом произнесла Полина.