Цивилизации Древнего Востока - Сабатино Москати

С самого начала времен человек неизменно обращается мыслями к загробной жизни. Самое исчерпывающее изложение соответствующих верований шумеров можно найти в мифе о нисхождении Инанны в нижний мир. Значение этого мифа не ограничивается рассказом об этом путешествии; в нем содержится красочное описание природного растительного цикла – доминирующей темы Древнего Востока. Инанна, богиня Матери-Земли, однажды решила навестить свою сестру Эрешкигаль, царицу нижнего мира. Однако она опасалась предательства, а потому оставила инструкции о том, что если она не вернется через три дня, то за ней должны отправляться на поиски. Это поэтическое произведение, а надо отметить, что древне-восточная поэзия основывалась не столько на размере стиха (хотя размер, безусловно, существует, его исследования продолжаются), сколько на параллелизме – представлении одной идеи в двух или даже трех фразах, вторая из которых (и третья, если есть) выстраивается параллельно первой, повторяет ту же мысль другими словами, или дополняет ее, или представляет противоположную мысль. Таким образом достигается особый вид гармонии. Итак, Инанна спускается в нижний мир:

Инанна ко дворцу, лазурной горе, подходит,Ко вратам подземного царства спешит, полна гнева,У врат подземного царства кричит гневно:«Открой дворец, привратник, открой!Открой дворец. Нети, открой, и к единой моейЯ да войду!»Нети, главный страж царства,Светлой Инанне отвечает:«Кто же ты, кто?»«Я – звезда солнечного восхода!

«Если ты – звезда солнечного восхода,Зачем пришла к Стране без возврата?Как твое сердце тебя послало на путь,Откуда нет возврата?»

Инанна объясняет, что пришла навестить свою сестру Эрешкигаль, и ее впускают во дворец. Однако, по мере того как она проходит через каждые из семи врат нижнего мира, стражи лишают ее одного из предметов одежды или украшений:

И у нее, когда вошла,Венец Эдена, Шугур, снял с головы.«Что это, что?»«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И когда вошла во вторые врата,Знаки владычества и суда у нее отобрал.«Что это, что?»«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

И когда вошла она в третьи врата,Ожерелье лазурное с шеи снял. «Что это, что?»«Смирись, Инанна, всесильны законы подземного мира!Инанна, во время подземных обрядов молчи!»

Так происходит у каждых врат, и в конце концов богиня предстает перед ужасными судьями нижнего мира нагой и подавленной. Они устремляют на нее свои мертвящие взоры, и Инанна бездыханной падает наземь. Проходит три дня, после чего посланец Инанны, выполняя ее поручение, обращается к высшим богам с мольбой спасти свою госпожу. После нескольких безуспешных попыток он наконец обращается к Энки:

Перед Энки зарыдал:«Отец Энки, не дай твоей дочери погибнутьВ подземном мире!Светлому твоему серебру не дай покрыться прахомВ подземном мире!Прекрасный твой лазурит да не расколет гранильщикВ подземном мире!Твой самшит да не сломает плотник в подземном мире!Деве-владычице не дай погибнуть в подземном мире!»

Мольба услышана: Энки проливает на мертвую богиню «пищу жизни» и «воду жизни»; она оживает и поднимается из царства смерти в сопровождении толпы демонов больших и малых, грозивших на каждом шагу утащить ее назад в бездну.

Существует множество других мифов о богах, значительных и не очень; но нам пора переходить к литературному жанру, который часто отличают от мифа, но который связан с ним множеством важнейших нитей: а именно к героическому эпосу. Произведения этого жанра прославляли великих деятелей шумерского золотого века, живших в незапамятные времена. Связь с мифологией возникает благодаря тому, что боги постоянно вмешиваются в жизнь героев, а герои, в свою очередь, играют свою роль в божественной мифологии. Центральным в этой области литературы представляется сказание о Гильгамеше, шумерском Геракле, совершившем множество замечательных подвигов. Его история поднимает великий вопрос – вопрос о смерти, о трагической судьбе, которая ожидает все человечество и от которой не в силах уйти даже Гильгамеш со всей его силой. Фигура героя практически заслонена его скорбным жребием, и многие подвиги совершаются с единственной целью – чтоб если не сам он, то хотя бы имя его уцелело в веках.

В поэме, известной как «Гильгамеш и Страна жизни», герой грустно жалуется на скорбный удел человечества и обращается к богу Уту с просьбой позволить ему совершить долгое и опасное путешествие в Страну жизни, которое наверняка покроет его неувядаемой славой:

«Уту, слово тебе скажу, к моему слову ухо склони!О моих замыслах скажу, к моим надеждам слух обрати!В моем городе умирают люди, горюет сердце!Люди уходят, сердце сжимается!Через стену городскую свесился я,Трупы в реке увидел я,Разве не так уйду и я? Воистину так, воистину так!Самый высокий не достигнет небес,Самый огромный не покроет земли,Гаданье на кирпиче не сулит жизни!В горы пойду, добуду славы!Среди славных имен себя прославлю!Где имен не славят, богов прославлю!»Уту мольбам его внял благосклонно,Как благодетель оказал ему милость.

Гильгамеш пускается в путь в сопровождении своего верного друга Энкиду. Преодолев семь великих гор, они видят наконец свою цель, покрытую обширными кедровыми лесами. Но вожделенную страну охраняет ужасное чудовище Хувава. Напрасно друг предупреждает Гильгамеша о страшной опасности:

Господин, ты мужа того не видел —Не трепетало сердце!Я мужа того видел – трепетало сердце!Богатырь! Его зубы – зубы дракона!Его лик – лик львиный!Его глотка – поток ревущий!Его чело – жгучее пламя! Нет от него спасения!Господин мой, тебе – в горы, а мне – в город!О закате светоча твоего матери родимой твоей скажу,заголосит она,О гибели твоей затем скажу, завопит она!

Но Гильгамеша не страшат эти мрачные предсказания:

Никто другой за меня не умрет!Лодка с грузом в воде не тонет!Нить тройную нож не режет!Один двоих не осилит!В тростниковой хижине огонь не гаснет.Ты мне стань подмогой, я тебе стану подмогой,Что может нас погубить?[5]

Друзья нападают на чудовище, одолевают его и приносят его тело богам.

Темой еще одного текста о Гильгамеше является смерть героя. В первых же строках герой узнает, что бог Энлиль не даровал ему бессмертия:

Энлиль, гора величия, отец богов —Ибо таков, о царь Гильгамеш, смысл твоего сна, —Назначил твою судьбу, о Гильгамеш, для царства, не длявечной жизни…Не обижайся, не тоскуй…Свет и тьму человеческую даровал он тебе,Верховенство над родом человеческим даровал он тебе…Битву, в которой никто отступить не может, даровал он тебе,Неподражаемые атаки даровал он тебе,Атаки, где никто не уцелеет, даровал он тебе.

За этим следует описание героя на смертном одре – типичная для шумерской поэзии серия стихов, каждый из которых заканчивается рефреном: «Он лежит и не поднимается». Примерно так: разрушитель зла лежит и не поднимается; тот, кто установил на земле справедливость, лежит и не поднимается; тот, кто могуч был мускулами, лежит и не поднимается; тот, чьи черты были исполнены мудрости, лежит и не поднимается; тот, кто одолевал горы, лежит и не поднимается. Возможно, эти стихи оскорбляют наш литературный вкус, но отказать им в своеобразной «рваной» выразительности невозможно.

Шумерский герой, заслоненный трагичностью собственной судьбы, вызывает в памяти некоторые образы греческой трагедии; безусловно, Гильгамеш – одна из самых красноречивых фигур древней литературы.

Значительную часть шумерской литературы составляют гимны и молитвы. Существует несколько типов гимнов, но преобладают из них два: восхваление богов и восхваление героев. Часть гимнов составлена от третьего лица, часть – от первого, как эта песня Инанны:

Отец мой дал мне небеса, и землю дал мне: я —правительница небес.Есть ли кто, есть ли среди богов, кто может со мнойсравниться?Энлиль дал мне небеса, и землю дал мне: я – правительницанебес.Власть над мужами он даровал мне, власть над женамидаровал мне,Битву он дал мне, стычку от дал мне,Ураган он дал мне, и смерч он дал мне,Небеса возложил он короной на мою голову,Землю надел он сандалиями на ноги мои,В сверкающую мантию божественности обернул меня,Сияющий скипетр дал мне в руку…Есть ли кто, есть ли среди богов, кто может со мнойсравниться?

Царь Шульги из третьей династии Ура удостоился особой хвалы. В одном из гимнов он рассказывает о себе в следующих стихах: