Найденыши - Алексей Калугин

– У нас новые подопечные.

– Я в курсе, – мрачно кивнул Шутов. И, не удержавшись, добавил: – Между прочим, Кира Алексеевна, вы приняли их, не только не получив моего согласия, но даже не поставив меня в известность!

Указательный палец майора уперся в стол – будто комара придавил.

Кира Алексеевна, казалось, была удивлена подобным заявлением директора.

– Я полагала, что забота о потерянных детях – наша прямая обязанность.

– Все верно, – не стал спорить с очевидным Шутов. – Но мы обязаны соблюдать установленный порядок.

Еще один комар, сиди он на столе, погиб бы смертью безвременной.

– Дело в том, Анатолий Николаевич, что вы не дали мне никаких инструкций на случай приема новых постояльцев. Поэтому мне пришлось действовать по собственному разумению. И, полагаю, я не совершила никаких непоправимых ошибок.

Кира Алексеевна была права. Сто раз права! Шутов не разработал правил приема новых подопечных. Потому что был уверен, что никаких подопечных, кроме Суслика, у них не будет. В конце концов – Шутов покосился на клавиатуру связи, – именно это ему обещал Плахотнюк!

– Извините, Кира Алексеевна, я, конечно, не прав. У меня сегодня, в самом деле… – Шутов наклонил голову и помахал растопыренной пятерней, – не самый удачный день. – Он поднял голову и сделал попытку улыбнуться: – Что там с новыми подопечными?

– Собственно, я как раз и хотела их вам представить… Или его… Простите, я еще до конца не разобралась.

– В чем?

– Сколько у нас подопечных, один или два… Поскольку они оба кислорододышащие, я поместила их в двенадцатую каюту, оборудованную под временный изолятор.

– Как это понимать? – подозрительно прищурился Шутов. – Ребенок либо один, либо их двое. Иначе быть не может.

– Я думаю, вам лучше самому взглянуть, – Кира Алексеевна смущенно опустила взгляд.

Шутов откинулся на спинку стула и положил руки на стол. Ему почему-то совсем не хотелось идти знакомиться с новым подопечным. Или подопечными. Благодаря все тому же седьмому чувству, которое позволяет находящемуся под артобстрелом солдату услышать в грохоте боя звук снаряда, летящего именно в его окоп, майор Шутов чувствовал, что новые подопечные, сколько бы их там ни было, это только начало новых проблем, разбираться с которыми придется ему самому, а вовсе не заварившему всю эту кашу полковнику Плахотнюку.

– Анатолий Николаевич, – беспокойство в голосе Киры Алексеевны стало отчетливым, – может быть, позвать к вам врача?

– Что? – удивленно посмотрел на нее Шутов.

– Врача, – Кира Алексеевна указала на дверь. – К вам.

– Зачем? – снова ничего не понял Шутов.

– Вы выглядите ужасно, Анатолий Николаевич.

– А, – безнадежно махнул рукой Шутов. – Не хуже, чем после смерти. Идемте, Кира Алексеевна, – он поднялся из-за стола. – Попробуем сосчитать наших подопечных.

На первый взгляд найденышей было двое.

Один из них был ростом по пояс взрослому человеку и напоминал детскую плюшевую игрушку. Тело его, похожее на переспелую грушу, было покрыто коротким желтоватым ворсом, из-под отвисшего животика, почти достававшего до пола, едва виднелись крошечные ножки. Коротенькие ручки с четырьмя лишенными растительности пальчиками и такими же голыми ладошками забавно торчали в стороны. На крошечной головке выделялись большие, блестящие, точно стеклянные, глаза и огромные, вытянутые вверх, с кисточками на концах уши.

Второй найденыш стоял на четвереньках и здорово смахивал на переболевшего лишаем и в результате этого лишившегося всей растительности на теле щенка таксы, которому к тому же по совершенно непонятной причине отрезали хвост.

– И в чем проблема? – спросил Шутов.

В помещении временного изолятора, куда были помещены найденыши, помимо него находились Кира Алексеевна, Братислав Синичкин, который, как недавно выяснил Шутов, специализировался в области экзолингвистики, новая, неделю как прибывшая на станцию воспитательница и одновременно экзопсихолог Алла Павловна Гершон, а также доктор Гус Ван Штейн – судя по тому, каких трудов стоило майору заполучить его к себе в приют, лучший во всей Солнечной системе знаток инопланетной медицины.

– Проблема в этом, – Алла Павловна подцепила пальчиком с длинным ярко-зеленым ногтем узкий кожаный поводок, соединяющий двух найденышей.

У того, что стоял на двух ногах, конец поводка был обвязан вокруг туловища, повыше живота, так, чтобы не съезжал. У четвероногого поводок был завязан на шее.

– Все ясно, – Шутов улыбнулся, дивясь наивности своих подчиненных. – Девочка с собачкой.

– Девочка? – удивленно переспросил Ван Штейн. – Исходя из чего вы сделали такой вывод?

– Ну, мне так показалось, – смутился Шутов, который и сам толком не знал, почему назвал существо с желтой шкуркой девочкой. – Ушки у нее очень забавные, – начал размышлять он вслух. – С кисточками… На бантики похожи.

Ван Штейн выразительно хмыкнул, но не стал комментировать слова Шутова.

– Классический пример антропоцентризма, – глубокомысленно изрек Братислав.

– Ну, может быть, и так, – согласился Шутов осторожно, потому что не понял, что имел в виду гений.

– Вас вводит в заблуждение внешний вид существа, которое вы называете девочкой, – сказала Кира Алексеевна. – Оно, как человек, стоит на задних конечностях, следовательно, кажется вам более похожим на разумное существо, нежели ее спутник.

– Вы хотите сказать, – Шутов осторожно покосился на облезлую таксу, – что ведущим в этой паре является четвероногий?

– Наверняка мы этого не знаем, – пожал плечами Ван Штейн. – Но и отрицать тоже не можем.

– Почему? – вконец растерялся Шутов.

– Потому что мы пока еще не выяснили, к какой расе принадлежат эти существа.

– По-моему, они принадлежат к разным видам, – высказал свое мнение Шутов.

– Похоже на то, – кивнул доктор. – Поэтому для начала следует разобраться, кто из них кого выгуливает.

– Что любопытно, их невозможно разъединить, – добавила Алла Павловна. – Когда мы попытались снять поводок, оба устроили истерику.

– Та-ак? – Дабы простимулировать мыслительный процесс, Шутов почесал затылок. – А что сказали мормизонцы?

– Они тоже не знают, что представляют собой эти существа, – ответил Братислав. – Но зато передали нам список того, чем их кормили на пересадочной станции.

– И то хорошо, – Шутов провел ладонью по подбородку. – А почему они оба голые? Разумное существо должно быть одетым.

– Распространенное среди гуманоидов заблуждение, – улыбнулась снисходительно Алла Павловна. – Люди начали одеваться только потому, что потеряли волосяной покров, а потом им пришлось мигрировать в Северное полушарие.