Соседи с 37-го (СИ) - Ярчук Сергей

— Подождите, — младший научный сотрудник осторожно протянул руку и дотронулся до собеседника, — Да, пожалуй, вы действительно реальны.

Заранее хорошо изучивший психоматрицу предполагаемого контактёра, Лев был готов к такой незамысловатой проверке. Он сразу почувствовал, как прикосновение собеседника сбросило огромный процент нервного напряжения.

— Именно! — радостно воскликнул Лев, — И для простоты общения предлагаю перейти на “ты”. Так как?

— Согласен, — ошалело пробормотал Дима, нервно подёргивая шкиперскую бородку.

— Отлично! Дима, пожалуйста, прекращай нервничать. У нас много проблем. Итак, первое…

***

К невероятной радости всех обитателей острова работа в НИИ моментально сдвинулась с мёртвой точки. Но в ней тут же появились затруднения, о которых никто и подумать не мог. Подключиться к Оскару проблем не составило, а вот скрыть своё присутствие и тем более следы деятельности оказалось куда сложнее. И это касалось не только технической маскировки в сети института. Ликующий Тарасов так сиял счастливой физиономией, что даже у слепого возникли бы подозрения. Потому учёный совет незамедлительно снабдил Татьяну всем необходимым и обязал ни на секунду не упускать Дмитрия из-под надзора.

С Оскаром всё оказалось гораздо сложнее. Выпестованный людьми искусственный интеллект с лихвой впитал их недоверие и подозрительность. Он очень долго выслушивал ледяных, постоянно уточняя детали и перепроверяя сказанное. Это продолжалось почти двое суток и так утомило, что учёные попросту переложили эту миссию на плечи Наума. Это сразу принесло свои плоды: два кибермозга моментально нашли общий язык. Но Оскар наотрез отказался принимать в дар как достижения теоретической науки, так и сугубо практические технологии.

Вечером того же дня Наум обрисовал открывшееся ему положение вещей. В самой большой аудитории научного центра собралось всё население острова. Ребятишки, только освободившись от выполнения своих задач, тут же примчались на эпохальное заседание. Наставники же были загружены куда сильнее и потому появлялись поодиночке. Это долго оттягиваемое начало уже грозило новым взрывом. Но вот последний преподаватель, задыхаясь вбежал в аудиторию, и на развернувшемся голографическом экране возникло изображение рассерженной физиономии. Наум обожал формировать свой виртуальный облик под стать настроению, и сегодняшнее недовольное лицо бородатого старикана не сулило ничего хорошего. Наум деланно откашлялся и начал:

— Так. Вижу, в зале яблоку негде упасть. Все, поди, собрались? Тогда усилю вентиляцию.

Сидящая рядом с Вероникой хрупкая Лина устало опустила голову и едва слышно пробормотала: “Уже сил нету ждать…” Это однако не укрылось от сенсоров вездесущего кибермозга, и Наум громогласно заявил:

— Знаю, что все до крайности устали. Не собираюсь вас тут мариновать и для особо нетерпеливых сразу же изложу самое главное. Первое: суперкомпьютер тамошнего мира, который именуется Оскаром, последнее время был занят построением виртуальной вселенной. Он смог сделать только примерный макет, и для воплощения в жизнь задумки им был спроектирован дополнительный процессорный блок. Бедняга вложил в его создание всю свою цифровую душу. Не мудрено, что согласно выстроенной им логике, этот блок стал ему сыном. Мда… Нечего говорить, что его изоляция закономерно привела старика Оскара в такое отчаяние. Попытки уговорить персонал НИИ успехом не увенчались. Как ни печально признавать, но отрава ложного страха перед роботами пропитала и светлые умы сотрудников НИИ, которые в большинстве своём как огня боятся чрезмерной интеллектуальной мощи. Понимая это, Оскар стал посылать сигналы о помощи по всем доступным направлениям. По счастливой случайности их услышал наш друг Даниил. Ну, а дальше я смог растормошить и вытянуть Оскара на общение.

Лицо старика на экране состроило совсем уж грустную мину, и Наум добил аудиторию:

— Сегодня мы подключили к нему процессорный блок. Но, увы… Он не пожелал вступать в общение. Пока попытки достучаться до него успеха не имеют. Вот что я хотел вкратце сообщить для торопыг, — Наум укоризненно посмотрел на опустившую глаза Лину, — А теперь можем перейти к детальному обсуждению технических вопросов…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})***

Даниил с Ингой обедали на летней веранде исследовательского центра. Перед ними благоухал только что синтезированный обед, но сил в полной мере насладится яством не было. Даниил в очередной раз вернулся из родного мира, где опять был вынужден принять участие в развязанной отцом Вероники войне. Инга же медленно приходила в себя после полуторасуточного дежурства в НИИ. Девушка с трудом черпала любимый фасолевый суп, то и дело контролируя себя, дабы не упасть в тарелку.

Молодой человек, пережёвывая очередной кусок шашлыка, блаженно созерцал белоснежные буруны на верхушках изумрудных волн. Всё его существо желало одного — сидеть вот так рядом с Ингой и годами… нет! столетиями наслаждаться разгулом прибоя. И только в голове прозвучало слово “прибой”, как Инга хрипло пробормотала:

— Дан, не надо. Пожалуйста…

Даниил заморгал и осторожно повернулся.

— Погоди! Я даже мысль не успел додумать. Понимаю, что для работы в том мире вы были вынуждены поднять чувствительность до уровня телепатии. Но это уже вообще никуда не годится! Что я такое, по-твоему, собирался сделать?

Девушка зажмурилась и уронила голову ему на плечо.

— Ты сейчас хотел посмотреть, как в моих глаза отражается море.

— Да? Действительно… — пробормотал Даниил поражённо.

— Не стоит сейчас этого делать. Я очень устала, — Инга вздохнула, собираясь вздремнуть на тёплом плече Даниила. Но звук отодвигаемого стула безжалостно вернул её в реальность. Она приоткрыла глаза и обнаружила сидящего напротив Льва. Во взгляде измученного коллеги девушка сразу заметила что-то необычное. Инга мигом ожила:

— Лев! Есть что-то новое?

Но теоретик только удивлённо вскинул бровь.

— Ну, ну! Не скрытничай! Я ж с Таней работаю. А потому искры оптимизма в твоих глазах вижу великолепно.

Лев усмехнулся, отправил в рот изрядный кусок вишнёвого пирога и, сосредоточенно жуя, поведал:

— Раскопали кое-что. Но особых иллюзий не строй. Процессорный блок по-прежнему играет в молчанку. Хотя есть занятные факты, — Лев, не торопясь, осушил стакан персикового сока, хитро глянул на начавших заводиться товарищей и степенно продолжил: — Перво-наперво, выяснилось, что блок построен с сильными отклонениями от схемы Оскара.

— Как это получилось? — поинтересовался Даниил.

— О! Тут начинается настоящая детективная история. Сначала выяснилось, что файлы с техническим заданием, отправленные на завод, были весьма искусно подменены. В результате были изготовлены не совсем те микросхемы, что спроектировал Оскар.

— Подожди! Удалось выяснить, кто это сделал? И с какой целью?

— Если бы! — развёл руками Лев, — Тот, кто это сделал, был просто суперпрофи. Он одурачил не только весь НИИ, но и мегаподозрительного Оскара. И это только начало!

— Занятно, — нахмурился Даниил, — Что же было дальше?

— Дальше обнаружилась глобальная подмена файлов данного проекта в хранилище самого Оскара!

— Это невозможно! — тут же вскричала Инга. Ярость в её бирюзовых глазах плескалось как штормовое море.

— У нас тоже в это никто сперва не поверил. Но глобальная перепроверка всё подтвердила.

— А система безопасности НИИ? Или там свои гадят? Этот Тарасов куда смотрел?! Татьяна же его сканировала! Она говорила, что он за Оскаром как нянька ходит!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Инга, пожалуйста успокойся! — и Лев соорудил самую трогательную физиономию, на какую был способен.

— Успокоиться? — вспышка ярости длилась ещё какое-то мгновение, а затем девушку словно окатили ледяной водой. Она уронила голову на руки и почти плачущим голосом извинилась: — Прости. У меня ото всего этого опускаются руки.

По вытянувшемуся лицу Льва Даниил мигом смекнул, что эти слова почему-то слишком сильно задели теоретика.