S-T-I-K-S. Москва (СИ) - Кирпиченко Александр Андреевич

Я не успел среагировать, а скорее даже не ожидал такой прыти. В общем, удар Вована, после рывка, оказался такой силы, что я еле устоял и выпучил глаза на него в удивлении.

Но не зря же я столько тренировался, большего успеха эта моя заминка ему не принесла. Пара движений, и спятивший товарищ скручен в болевом захвате. Но он его совершенно игнорирует! Чуть ли не ломая себе руку, он дёргается и пытается укусить меня, правда чуть-чуть не дотягивается, и хватает меня за край прочной камуфляжной куртки.

Это ещё что за хрень?! Ладно, переворачиваюсь, и вот уже Вован лежит мордой в землю, а я, придавив его коленом, заламываю руки. Товарищ с небывалой силой дёргается, но вырваться ему не удаётся. Хоть прыти в нём и прибавилось, но не до такой же степени.

Подоспевшие бойцы скрутили уже нас обоих. Сопротивляться я не стал, вроде ничего противоправного не делал.

— Что с твоим напарником? — рявкнул державший его боец

— Он спятил! И набросился на меня. Хрен его знает, что с ним.

— Ну и дичь, реально бешеный, — согласился со мной боец, — давай их к майору, пусть разбирается с этим приписанным контингентом, — это уже остальным бойцам.

Поняв, что я не сопротивляюсь, меня отпустили, и уже самостоятельно, поглядывая на вырывающегося, которого с трудом держали двое бойцов, товарища, я двигался к зданию бывшего офиса. В нем на этой стоянке мы квартировали.

Что же это с Вованом такое? Урчит и смотрит волком, очень голодным волком, на всех. Воздействие черноты? Или что ещё? Хрен его знает. Если так, то Василёк тоже в опасности. Не зря я туда не совался.

Хоть и предупреждённый по рации, майор всё равно задерживался. А вот глава исследовательской группы был уже тут, и с нетерпением нас ожидал. Он с интересом разглядывали Вована, который даже скрученный шестью пластиковыми хомутами, по рукам и ногам продолжал дёргаться и урчать.

— Александр, что же случилось с вашим товарищем? — поинтересовался учёный.

— Да я и сам не понял. Он совершенно спятил и набросился на меня. Пытался укусить, — не стал скрывать я.

— Интересно, очень интересно, — протянул учёный, приблизившись к Вовану, а когда он особо сильно дёрнулся и попытался его укусить, еле успел от него отпрянуть. Зайдя с другой стороны, он всё же смог посветить ему в глаза при помощи фонарика, что он достал из кармана.

— И что же с ним случилось? На бешенство не похоже. Происходило что-то необычное в последнее время? — обратился ко мне глава исследовательской группы.

— Ничего экстраординарного, ну кроме того что Москву перенесло в кольцо непонятной черноты и он в неё регулярно заходил, — съязвил я, всё ещё не отойдя от поведения давнего друга. Интересно, его вообще можно вылечить? Ему бы ещё руки вытягивать, будет вылитый зомби.

— Да что тут думать! — влетел в помещение майор, — он — вражеский диверсант! Вот и притворяется психом, что бы откосить. Я давно вас подозревал! Сейчас-то вы получите по заслугам, сколько лет нашу страну гробили! Отвечай урод! Кто твой начальник? Кому сливаешь наши исследования!?

— Чего!? — поразился я бредовым наездам майора. Учёный тоже удивлённо на него глянул.

— Что слышал! — рявкнул майор, — Синицын! Схватить его, провести допрос. По максимальной. Я хочу знать все, а потом, если живой останется — в карцер. А с напарником его мы сейчас разберёмся, предупредим так сказать и обезвредим. Хватит уже это терпеть!

Один из бойцов, пришедших с майором, козырнул, и меня в очередной раз скрутили, на этот раз уже по полной, с больно впившимися в руки путами. Краем глаза я успел заметить, как майор достаёт свой удлинённый Глок[27]. Майор вообще был вооружён экстравагантно. Меня куда-то потащили, а сзади раздался выстрел. Больше не было слышно, как Вован пытается вырваться из пут.

Как же так? Поражённо думал я. А как же лечение? Ведь его же можно было спасти! Я с ненавистью вспомнил ещё более сумасшедшего майора. Ему не жить. Не знаю, как и когда, не знаю, чьими руками, но я его достану. Вован просто заболел, а он…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Меня затащили в один из кабинетов, похоже, тут раньше заседал какой-то начальник, очень уж просторно, и довольно роскошна, как для этих мест. Жёстко бросили на пластиковый стул, боец достал из аптечки какой-то инъектор. Нажатие на кнопку, меня толкнуло и укололо в шею. Пара минут и перед глазами всё поплыло.

По почкам прилетел резкий удар, я согнулся, и мне сразу добавили коленом куда-то в солнечное сплетение. Хрипя и пытаясь вдохнуть, я завалился на пол.

— На кого ты работаешь?! — заорали, казалось бы, в самое ухо.

Я совершенно не представлял, что ответить, и скорее был сосредоточен на том что бы хоть как-то прикрыться, и вдохнуть каплю воздуха. Не дождавшись ответа, этот псих продолжил пытку

Мне раз за разом прилетало в область почек и по голове. Прошлись по бокам и по паху. Не жалея и не беспокоясь о моей сохранности били по всем конечностям и частям тела. Когда мне показалось, как что-то во мне оглушительно хрустнуло, боль окончательно затмила разум. Казалось, это длилось бесконечно, и постепенно, я как бы отдалился от своего тела, и смотрел со стороны. Но боль была всё ещё такая же всеобъемлющая. Ещё чуть-чуть и тело бы не выдержало болевого шока. В глазах потемнело, я ничего не видел, и давно уже должен был потерять сознание, но что-то меня держало.

В определённый момент меня отпустили, я валялся и совершенно не мог пошевелиться, меня хватило только на то, что бы отхаркнуть кровь, забившую весь рот и мешавшую дышать.

И тут меня продолжили расспрашивать. Я отвечал на любой вопрос, не скрывая и не увиливая, тело как бы само, без моей команды выдавало все, что им было нужно, да и что мне увиливать? Спрашивающему не понравились мои ответы. Но я же рассказал ему всё! Всё что я знал! Почему?!

Не знаю, сколько это продолжалось, но в какой-то момент меня перестали быть и потащили куда-то. И это было не лучше пыток. Отбитое тело при волочении вспыхивало болью чуть ли не на таком уровне как во время основного процесса.

Я застонал. Абсолютно всё тело ужасно страдало. От любого движения темнела в глазах, и я был на грани потери сознания. Меня резко скрутило, и обед без промедлений покинул меня. Из-за особо резкого движения я отключился.

Опять открыл глаза. Вроде получше. Всё ещё ноет, конечно, и тяжело двигаться, но хоть чуть-чуть терпимо. Смог хотя бы осмотреться.

Вокруг какая-то очередная подсобка, я лежу на полу. Это помещение совершенно лишено любого содержимого кроме пыли и стеллажей. Алюминиевые металлоконструкции поблёскивали своими пустыми провалами под светом заходящего солнца.

Провалялся тройку часов, пытаясь хоть как-то прийти в себя. Сначала в очередной раз наблюдал поразительный местный закат. Выглядит невероятно пугающе. Солнце как будто взорвалось черными кляксами, растёкшимися по небу, которые хаотично сжимались, постепенно не оставив и следа от светила. Вот и звезды в узкой щели окна прямо под потолком появились. Невероятно огромные местные звезды. Голубые небесные вишни. Ну конечно я немного утрирую, но на изюминки или малины точно сойдут. Интересно, это они очень близки, или они невероятно огромные? Судя по спектру, и то и то.

Я пролежал ещё час, смотря на две звезды, что были видны сквозь окошко, и наконец-то, собравшись, смог встать и немного пройтись. М-да обработали меня знатно, по всему телу один синяк. Ну и чокнутые уроды конечно. И что же дальше делать? Сваливать нужно, после такого меня точно не оставят в живых, а то ещё начну бучу разводить, на свободе больше мороки меня устранять. Держат меня, наверное, тут только ради того, что бы продолжить услаждать садистские наклонности этого майора. А кто такие садисты? Правильно, любители БДСМ и латентные… Таких нужно на костёр. Сразу и без разговоров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мои размышления прервали приглушенные банками глушителей[28], что имелись у всех бойцов, выстрелы, которые донеслись откуда-то сверху. Сначала длинная очередь, на весь магазин, и сразу ещё на один, прерванная на середине пистолетным выстрелом, который был громче автоматной пальбы, видимо без глушителя. Услышав это веселье, бойцы, что стояли у входа в мою темницу, потопали в направлении пальбы. Правда, как-то вяло. Ну да, может, по рации им сказали, что уже всё кончилось, мне всё равно переговоры не расслышать через дверь, только шаги, и то хреново.