Журнал «Вокруг Света» №12 за 1988 год - Вокруг Света

Сначала я раскрыл планшет. В нем лежал комсомольский билет № 0054403, выданный в 1940 году Тарарушкину Василию Ивановичу, 1922 года рождения. Этого имени в истории аджимушкайской обороны пока не встречалось. В графе об уплате членских взносов неизвестный нам политрук вывел чернилами: «Умер в военном госпитале».

Когда пришел ответ на наш запрос из Центрального архива Министерства обороны, выяснилось, что В. И. Тарарушкин, 1922 года рождения, имел звание младшего воентехника. В его личном деле значилось, что он пропал без вести в апреле 1942 года. Из письма мы узнали и о том, что мать Василия Ивановича проживала до войны в городе Павловском Посаде Московской области.

В планшете оказалась и отпечатанная на пишущей машинке (она, как известно, была в каменоломнях) сводка Совинформбюро. В ней сообщалось о положении на фронтах 28—29 августа 1942 года. Это немаловажная деталь. До сих пор мы считали, что последнюю сводку получили в каменоломнях 17 августа. Значит, радиоприемник работал под землей, и защитники знали о том, что происходит на Большой земле, по крайней мере до конца лета.

Но самым интересным в планшете оказался третий документ. Я держал в руках протокол закрытого партийного собрания парторганизации продсклада, которое состоялось 18 июля 1942 года. Некоторые листы были оборваны, но начало читалось хорошо.

На собрании присутствовали десять членов и один кандидат в члены ВКП(б). От фамильного списка остались одни окончания, фамилии выступавших на собрании писались без указания звания и инициалов. Разбираю неровную строчку с повесткой дня, выведенную рукой Норбея, секретаря собрания: «О задачах продовольственников в условиях вражеского окружения».

В середине лета, когда проходило это собрание, в каменоломнях усилился голод. Норма продовольствия была сокращена до минимума. Но тон выступления коммунистов был спокойный. Читаю документ и, как наяву, вижу лица аджимушкайцев.

— В основном с задачами продснабжения мы справляемся, особенно в последнее время, удовлетворительно,— докладывал коммунист Лазорин. Понятно, что боевой дух защитников каменоломен не в последнюю очередь зависел от умелого распределения продовольствия, которого крайне не хватало. Командование подземного гарнизона решало эту проблему с коммунистами.

— С установлением на кухне весов и выдачей пищи по весу недоразумения и разговоры о недодаче пищи ликвидированы,— продолжал докладчик.— Но факты подозрения среди бойцов и отделььых командиров и политработников, причем необоснованные, продолжают иметь место.

— Порядок на кухне необходимо еще более улучшить,— заметил интендант 2-го ранга Колесников.— Это избавит от клеветы.

С Сергеем Терентьевичем Колесниковым мы не раз встречались. Он приходил на раскопки каменоломен, помогал нашей экспедиции советами. Но, к сожалению, он так и не мог вспомнить имени и отчества докладчика. Прошло ведь столько времени! Не знаю, смогут ли в Центральном архиве Министерства обороны СССР отыскать личное дело Лазорина, который, судя по всему, был офицером. На наш запрос ответ пока не пришел. А может быть, откликнутся знавшие его люди или родственники?..

Командиры и политработники подземного гарнизона в тот момент предвидели еще более трудные дни обороны.

— Срок пребывания наш не ограничен,— заявил председатель собрания Лодыгин.— Не исключена возможность и длительного пребывания еще до двух месяцев. Это вызывает необходимость добывания продуктов партизанскими способами.

Отбивать продукты у врага... Следом за ним поднялся коммунист Желтовский.

— Условия добывания продуктов очень сложные. Надо использовать траву. Щерица и лебеда у нас под самыми амбразурами... Вопрос об использовании лебеды нужно держать в секрете, чтобы враг, коварный враг, не узнал раньше, зачем мы используем лебеду, и не отравил ее.

Не менее остро в каменоломнях ощущалась и нехватка воды. Лодыгин напомнил собравшимся о том, что немцам удалось засыпать взрывом один из подземных колодцев.

— В снабжении водой я был новый [...] век и мне трудно бы [...] в не [...]

На этих словах выступления политрука Горошко последняя страница протокола обрывалась.

Настала пора приниматься за содержимое железного ящика. Перебираю пожелтевшие, оборванные листки. Во многих местах они изъедены ржавчиной, покрыты плесенью. Передо мной строевые записки одного из батальонов. Такой важный документ впервые обнаружен в Аджимушкае. Однако полностью разобрать груду спрессовавшихся бумаг мы смогли, только возвратившись из Аджимушкая в Одессу.

Многие записи удалось прочесть, перефотографируя их в различных лучах. На снимке отпечаток карандаша делается отчетливее. Содержание некоторых документов, написанных мелким почерком светло-серым грифелем, несмотря на все усилия опытного специалиста экспертно-криминалистического отдела УВД Одесского облисполкома Л. Колоса, разобрать не удалось. Были видны отдельные буквы или части слов, которые не передавали смысла написанного.

В ящике хранилось 103 документа. Остальные, возможно, погребены под камнями.

Как удалось установить, командовал батальоном старший лейтенант Илларион Максимович Сапунов. Комиссаром был старший политрук Илья Михайлович Тяжельников. Эти и приводимые ниже имена защитников Аджимушкая, за исключением тех, чьи биографические данные имеются в примечаниях, установлены впервые.

Начальником штаба батальона значился майор Аркадий Павлович Панов, о героизме которого многие знают из публиковавшегося в книге об Аджимушкае дневника младшего лейтенанта А. И. Трофименко, погибшего в каменоломнях. Помощником Панова был лейтенант И. С. Скрыль 10. Младший лейтенант Михаил Никифорович Никифоров назван в документе старшим уполномоченным особого отдела 11.

По составлявшимся регулярно строевым запискам можно документально проследить ход обороны вверенного подразделению участка каменоломен. Итак, в конце июня 1942 года во втором батальоне насчитывалось 285 человек. Подразделение делилось на две роты — вторую и четвертую. Второй ротой командовал капитан Иосиф Фомич Курысь. Под его началом состояло 155 человек: 51 офицер, 43 сержанта, 64 рядовых. Оружия (79 винтовок и 3 автомата) не было почти у половины личного состава.

Под командованием капитана Калачова (имя и отчество в документе читаются плохо, возможно, Иван Никитович) в четвертой роте насчитывалось 128 человек: 58 офицеров, 21 сержант и 49 рядовых. Вооружения у них было чуть больше — 89 винтовок, 3 автомата, 3 пистолета, 11 револьверов и одно противотанковое ружье. Ротными политруками были Петр Иванович Соболев 12 — во второй и Московкин (имя и отчество не известно) — в четвертой.

Иногда от людей, никогда не опускавшихся в катакомбы и плохо представляющих условия окружения, приходилось слышать этакий упрек в том, что аджимушкайцы-де не вели активных боевых действий, не прорывались к своим. Данные из отрытого нами архива убедительно доказывают, что подземный гарнизон едва мог держать оборону, отвлекая при этом на себя силы противника. Из найденных документов видно, что многие военнослужащие батальона участвовали в боях в районе поселка Колонка и завода Войкова с 15 по 19 мая, а позже, спустившись в каменоломни, в составе подземного гарнизона вели бои 25 мая, в начале июня, 30 июня. Новые данные подтверждают показания многих очевидцев о крупных операциях гарнизона примерно 6—9 июля и 20 июля 1942 года. О том, чтобы пробиться к своим (а Красная Армия в то время сражалась на Кавказе), не могло быть и речи. И геройство аджимушкайцев в том, что они, понимая всю безысходность своего положения, держались в каменоломнях до конца, до последнего. И выполнили свой солдатский долг, несмотря ни на что.

Из строевых записок второго батальона видно, что через месяц боев в четвертой роте осталось всего 78 человек, а командовал ею с 13 августа младший лейтенант Николай Забарин, сменивший, как видно, павшего командира Калачова. К концу августа в батальоне осталось 103 человека.

По учетным спискам личного состава второго батальона удалось узнать более 100 новых фамилий. На некоторых аджимушкайцев сохранились краткие характеристики и даже представления к наградам. Так через сорок пять лет нам стал известен подвиг капитана Путина.

«Тов. Путин Матвей Антипатрович показал себя мужественным и хладнокровным командиром в ожесточенных боях с немецкими фашистами в период с [15] по 19 мая 1942 г. по обороне Колонки в Первом ударном полку Бурмина и в боях по [обороне] Аджи-Мушкайских каменоломен,— говорилось в представлении.— Товарищ Путин, командуя батальоном, им же сформированным, в течение нескольких дней задержал продвижение нескольких фашистских [подразделений], прикрыв переправу наших войск. При наступлении [...] танков лично подбил два немецких танка. В момент выхода из окружения тов. Путин смело повел батальон и вывел его из окружения, соединившись с гарнизоном каменоломен...»