С любовью не играй - Камилла Франс

— Второе впечатление, Саманта? Я что-то не совсем понимаю, о чем идет речь.

— Вы отлично все понимаете! Вчера лопнула ваша попытка создать о себе хорошее впечатление. Например, говоря о моей форме, вы были отвратительно высокомерны! — Поколебавшись, несколько мгновений, она добавила: — Хотя вам, видимо, нет дела до окружающих. Вы наверняка уверены, что любое слово или поступок Говарда Эллиота — свидетельство его неотразимого обаяния.

По тому, как Говард наклонил голову, Саманта догадалась, что ее стрелы попали точно в цель и больно его задели.

— Вы пытаетесь добиться, чтобы я вас уволил, Саманта? — тихо спросил он. — Ищете предлога сбежать, вместо того чтобы найти подход к пациентке и оказать ей профессиональную помощь? — Говард помолчал несколько секунд и добавил, пожав плечами: — Очевидно, я оказался вам не по вкусу.

— Я так легко не сдаюсь! — с ядовитой усмешкой бросила Саманта. — А что до того, считаю я вас неотразимым или нет, вряд ли мое мнение может вас волновать, мистер Эллиот.

— Вот здесь вы заблуждаетесь, Саманта. Кстати, я еще раз прошу называть меня по имени. Не надо никаких «мистеров Эллиотов»! Хотя бы потому, что вы определенно желаете меня уязвить. Я не возражаю. — Он подошел к девушке, взял ее за руку и повел к лифту. — А теперь пойдемте. Нам еще многое надо обсудить. К тому же я давно пришел к выводу, что спорить на пустой желудок бессмысленно.

— Вы говорили, что обеспокоенность здоровьем Джорджии — лишь одна из причин, почему вы появились утром в моем номере, Говард, — вспомнила Саманта, когда они, расправившись с завтраком, допивали по второй чашке кофе. — Значит, были и другие? Какие же?

Они спокойно позавтракали, ни разу не поссорясь. Паузы между блюдами заполнялись обсуждением состояния здоровья миссис Уоррен. Саманта сама не заметила, как стала называть его по имени, не чувствуя при этом никакой неловкости. Появилось и кое-что другое, чего она никак не ожидала. Говард вдруг задерживал на ней пристальный взгляд. Его умные карие глаза, плотные, строго и мужественно очерченные губы порой напомнили ей образы греческих богов и героев.

Но теперь настало время поговорить на другие темы. Поэтому Саманта и задала свой вопрос, ответ на который, как ей казалось, уже знала. Однако для продолжения разговора ей надо было как-то усмирить свою импульсивность и стать чуть благоразумнее. А еще — справиться со жгучим желанием перегнуться через стол и задушить своего собеседника. Ибо с каждой минутой он все больше разрушал созданный ею в душе нелицеприятный образ, превращаясь на деле в милого, очень симпатичного и… желанного мужчину. Который к тому же столь трогательно заботился о своей взбалмошной матери.

Девушка опустила голову, стараясь избегать взгляда Говарда, и ждала, что он ответит.

— Я не против поговорить и о том, что вы называете «другими причинами», — проговорил Говард, с тревогой посмотрев на Саманту, которой, как ему показалось, вдруг овладело какое-то непонятное беспокойство. — Тут нет большого секрета. Я планировал приезжать в город по меньшей мере три или четыре раза в неделю. Как вы, возможно, уже читали в местных газетах, компания «Эллиот Хоутелс» ведет переговоры о покупке некоторого оборудования для нового отеля. Он будет строиться здесь, прямо на берегу моря.

— Еще один отель? Как это я пропустила! Наверное, была слишком занята налоговыми декларациями на своей фирме. — Саманта вздрогнула, услышав звук собственного голоса, скорее напоминавший мышиный писк. Так случалось всегда, когда она вынуждала себя говорить неправду. В подобных случаях Саманте казалось, что у нее на лбу словно бы вспыхивало неоновое предупреждение: «Ложь! Ложь! Ложь». Она прокашлялась и попыталась продолжить разговор: — Как интересно! И это будет большой отель?

Говард вытер салфеткой губы и положил на блюдечко пятидолларовую бумажку для официантки. Как владелец ресторана, он не платил здесь за еду. Но всегда оставлял чаевые.

— Послушайте, — сказал он, видя, что официантки хотели бы поскорее убрать со стола и оставить их наедине, — на улице достаточно тепло. И вам вовсе не надо подниматься в номер за свитером. Как насчет того, чтобы немного прогуляться по берегу? Заодно поговорим о новом отеле, я покажу вам, где его будут строить. Не против?

— Согласна, — пролепетала Саманта, первой вставая из-за стола, хотя меньше всего ее сейчас интересовал новый отель. — Но мне надо будет скоро вернуться и начать отрабатывать свой хлеб. Независимо от того, проснется к тому времени ваша матушка или нет. Я хотела бы разработать для нее график физических упражнений. Хотя у вас есть хороший спортивный зал на верхнем этаже, мне дополнительно потребуются некоторые тренажеры. Их можно заказать в местной фирме проката медицинского оборудования.

— А, график, — протянул Говард, сопровождая Саманту через фойе к выходу. — Это как раз то, чего Джорджия терпеть не может. Равно как и всякого рода приказаний или ограничений.

— Вот и еще один сюрприз! — с саркастической улыбкой отозвалась Саманта. — Хорошо, что я догадалась взять с вас гонорар по высшей ставке. Теперь, не сомневаюсь, каждый цент придется отрабатывать потом и кровью!

— Если вам удастся поставить Джорджию на ноги менее чем за шесть недель, я обещаю заплатить в два раза больше.

Они пересекли набережную, почти всегда свободную от машин, и по ступенькам поднялись на бульвар.

Под крики чаек Саманта снова погрузилась в свои мысли, рассеянно улыбаясь прохожим. Говард шагал рядом, уверенный в том, что почти физически слышит, как в мозгу Саманты крутятся его слова о нетерпимом отношении Джорджии к расписаниям. Поэтому он без всякого перехода продолжил начатый за завтраком разговор:

— Вам придется работать с Джорджией, как с упрямым двухлетним ребенком.

Саманта посмотрела на Говарда снизу вверх, поскольку он был чуть не на голову выше ее, и усмехнулась:

— А что, если после очередного комплекса упражнений я буду угощать ее конфеткой?

— Думаю, что браслет с бриллиантами был бы куда лучше, — мрачно хмыкнул Говард, схватив за руку свою спутницу, чуть было не угодившую под колеса велосипеда. Судя по напряженному и несколько испуганному взгляду ехавшей на нем женщины средних лет, Говард предположил, что она, возможно, тоже выполняла свой график упражнений. Тут же ему в голову пришла мысль попробовать усадить на велосипед и Джорджию. Конечно, для этого надо было пройти через жаркие дебаты с матушкой.

Саманта непроизвольно открыла рот, почувствовав нечаянное прикосновение его руки к своей. Она вдруг осознала, что никогда раньше при прикосновении мужчины по ее телу не пробегала электрическая искра. Сейчас это произошло… Почему ее нервные окончания так отреагировали именно на прикосновение Говарда? Что это за неожиданное волнение, которое обычно охватывает подростка, идущего на свое первое любовное свидание?