Неадекватные решения, том 3 - Килан Патрик Берк

Бочка просто стояла на месте, но собаки становились все более возбужденными. Они приседали и рыли когтями землю. Хэнк снова начал лаять, еще громче, чем раньше. Он выглядел практически разъяренным, подобно бешеному псу на свалке.

Мартин открыл сетчатую дверь и придержал ее, после чего вышел на заднее крыльцо. Он прижал пальцы ко рту и громко свистнул.

- Хэнк! Люси! А ну пошли на хрен в дом!

Собаки посмотрели в его сторону, но остались на месте и возобновили рычание. Мартин повысил голос, перейдя на свой тон "я кому говорю", и снова крикнул на них. На этот раз они отошли от бочки, но сделали это медленно, с явной неохотой. Хэнк, в частности, несколько раз оглядывался на нее по пути к крыльцу.

Мартин загнал собак в дом и закрыл сетчатую дверь. Он слышал их скулеж, когда стоял на крыльце и еще некоторое время смотрел на загадочную бочку. Затем сделал еще один большой глоток дешевого лагера и попытался понять, что сделать с этой штукой.

Бочка и ее содержимое, если таковое имелось, вполне могли быть безвредными, но гарантии этого не было. Санчес не мог придумать ни одной причины, по которой кто-нибудь из его знакомых поставил бочку у него на заднем дворе. Насколько он представлял, в ней могло находиться тело. Или взрывное устройство. Подобные вещи казались невероятно неправдоподобными, но как он мог убедиться наверняка, не заглянув внутрь?

Ох, но в этом-то и заключалась загадка. В том маловероятном случае, если в бочке действительно лежало тело, он рисковал уничтожить любые улики, если дотронется до нее. Это даже могло бы навлечь подозрения на него самого. Оставить чертову штуку в покое и вызвать полицию являлось очевидным ответом на данную дилемму. Пусть откроют и посмотрят, что внутри. Таким образом, для него не будет никакого риска, и он не станет размазывать свою ДНК по всей этой чертовой штуке.

Это имело смысл, но по какой-то причине он продолжал торчать на крыльце вместо того, чтобы вернуться внутрь, взять свой телефон и позвонить в службу 911. Его любопытство росло, чем дольше он стоял и смотрел на бочку. Было в этом что-то захватывающее, выходящее за рамки очевидного, за пределы того, что Мартин мог видеть; что-то неопределенное, щекочущее его подсознание.

Мартин взглянул вниз и увидел, что он уже подошел к краю крыльца, сам того не замечая. Он нахмурился, когда болезненное покалывание в его подсознании стало более явным. Оно сопровождалось нервным чувством в животе, похожим на то, что он испытывал, когда в подростковом возрасте приглашал девочек на свидание. Ощущением тоски. Мартин понятия не имел, почему это могло быть.

Сначала.

После дальнейших размышлений Санчес подумал, что, возможно, это чувство целиком связано с неожиданностью объекта. В течение многих лет все в его жизни развивалось так, что искренне удивляться приходилось редко. Даже развал своего брака он предвидел уже много лет назад. Фактическое получение документов о разводе стало почти скучным. Он являлся обычным парнем, живущим самой обычной, ничем не примечательной жизнью. Но теперь появилась вот эта штука, эта долбаная бочка, и она притягивает его.

Мартин снова взглянул вниз.

Он спустился на одну ступеньку, снова даже не осознавая этого. Между его ногами и землей оставалась еще одна ступенька. Если отбросить заманчивый элемент тайны, все казалось странным и тревожным. Это было почти так, как если бы объект активно притягивал его к себе, если бы он излучал своего рода психический луч, который зацепился за его тело и душу и неумолимо тянул вперед. На первый взгляд звучало абсурдно, но это было именно так.

Чтобы доказать себе, что он по-прежнему контролирует свое тело и волю, Мартин сознательно шагнул обратно на крыльцо. Оказавшись там, он еще секунду смотрел на бочку, после чего допил оставшееся пиво. Ощущение покалывания все еще сохранялось, но немного уменьшилось. Трудно было не признать это, как подтверждение, что сила притяжения бочки возрастает по мере приближения к ней. Данное предположение никоим образом не уменьшило его опасения по поводу объекта, однако странное чувство туманной тоски осталось.

Мартин вошел в дом и закрыл сетчатую дверь. Он снова оставил внутреннюю дверь открытой, чтобы продолжить наблюдение за бочкой. Притяжение объекта оставалось ощутимым, но внутри оно было не таким сильным. Санчес попытался убедить себя в том, что у него разыгралось воображение в результате сочетания затяжного пьянства и общего чувства беспокойства, вызванного таинственным появлением объекта. Данная мысль казалась такой же разумной, как и желание вызвать полицию, но почему-то он не мог полностью поверить в это.

Мартин был уверен, что здесь происходит что-то еще. Что-то... странное.

Выбросив пустую бутылку в мусор, Мартин взял из холодильника еще одно пиво, отвинтил крышку и произвел большой глоток. Санчес сделал это, не задумываясь, что, казалось, стало новой тенденцией дня. Для него не было чем-то необычным немного опохмелиться наутро после того, как он выпил кучу пива, но почти всегда на этом все и заканчивалось. Он не являлся каким-то буйным алкоголиком, которому для нормальной жизнедеятельности требовался постоянный приток бухла. Однако что-то в нем сегодня говорило ему о другом. Сегодня ему понадобится хотя бы легкая выпивка, чтобы пережить то, что впереди.

Хэнк снова зарычал.

Собака стояла у сетчатой двери и смотрела на бочку. Ее шерсть все еще была вздыблена, и она дрожала либо от волнения, либо от страха, а, может быть, и от того, и другого. Люсиль скулила откуда-то позади.

Мартин сделал еще глоток пива.

- Эй, ребята, успокойтесь. Это не повод для беспокойства. Это просто долбаная бочка.

Казалось, собак его мнение совершенно не волновало. Хэнк продолжал рычать, а Люсиль семенила и пыхтела. Думая успокоить ближайшее к нему животное ободряющим прикосновением, Мартин наклонился и погладил Хэнка по спине. Пес вздрогнул, и его рычание усилилось.

- Хорошо, хорошо, - вздохнул Мартин. - Я что-нибудь сделаю с этой херней. Дайте мне минутку.

Взяв с собой пиво, он пошел в спальню и достал с тумбочки телефон. Когда он нажал кнопку, экран загорелся, и на нем появилась информация о пропущенном вызове и голосовом сообщении. Его сердце