Зверь-из-Ущелья - Соня Марей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты и так узнал обо мне слишком много, – она вновь подняла свои внимательные, проникающие в душу глаза.
Увидеть бы её при свете дня. Это сейчас, когда ночь опустилась на горы, всё выглядит слишком чувственным и не в меру таинственным, а старые правила и запреты отходят в туман.
– А сам на мой вопрос не ответил.
– О чём ты, дочь гор?
Набравшись смелости, она выдохнула:
– Это ты Зверь-из-Ущелья? Скажи, Рен-нейр. Тогда и я расскажу о себе больше.
Надо же, как быстро осмелела. Только ведь тряслась, как осиновый лист, будто я правда мог причинить ей зло.
А мог ли?
Дева опустилась на камень, закинув ногу на ногу – совсем как мужчина. Но ни это, ни возмутительная по меркам Лестры одежда не делали Рамону из дома Алого Камня похожей на паренька. Даже слепой не перепутает.
– Мне нечего тебе ответить. Думай, как знаешь.
И дался ей этот Зверь! Не люблю своё прозвище, уже оскомину набило. Да и воспоминания с ним связаны не самые приятные.
– Какой упрямый лестриец мне попался, – она качнула головой.
– Так попробуй поймать другого.
А вот это рискованно. Повстречайся она Варди, или Демейрару. Или отцу.
Пальцы хрустнули, сжимаясь в кулаки. Я окинул её взглядом всю – от макушки до пят.
Хороша, даже слишком. Да, пусть она чужачка, дочь гор, но я ведь не слепой, не старик столетний! Женская красота всегда мне глаз цепляла. А она не просто красива, она необычна. На таких мужчины шеи сворачивают, руки друг другу ломают. Было в ней что-то такое – тянуло, как костёр в зимнюю ночь, как свет маяка.
Если верить сказаниям, горная дева заплатила сердцем за магию. Но Рамона так искренне клялась, что это выдумки, что я не мог ей не поверить.
А ветер, тем временем, стих – прислушивался, наблюдал. И цветы пахли так сладко и приторно... Если наклониться к ней, можно почувствовать аромат нагретых камней, сухой травы, мёда и вереска.
Я усмехнулся и потёр пальцами виски. Колдовство какое-то! Влияние Антрима, не иначе.
– Реннейр?.. – показалось, что глаза цвета сосновой смолы вспыхнули. Совершенно небывалый, нечеловеческий цвет.
Интересно, на солнце они становятся золотыми, как у драконов из старых легенд?
– Какая, всё-таки, странная встреча, – произнёс и ощупал взглядом тонкую шею в вырезе рубашки, ключицы, рот.
Она тоже не сводила с меня глаз – пытливых, любопытных. Тело сковала странная слабость, и я не сразу заметил, как туча заслонила полнеба. Лицо Рамоны скрыла темнота.
– Только что мне ждать от этой встречи?
– Я задаюсь тем же вопросом, лестриец.
– Может, это происки подгорных духов? Или вашей Матери?
Я не слишком верил в старые предания, хотя у нас в Лестре было много культов самых разных богов. Если можно так сказать – я выбивался. Был белой вороной. Рассчитывал лишь на силу хорошего клинка и правильного слова.
– Ты тоже думаешь, что мы столкнулись неслучайно?
– Я не верю в знаки судьбы. Всё это чушь.
Лицо её вытянулось, а губы недовольно поджались. Пусть лучше обижается на грубые слова, чем забивает голову глупостями. Мало ли… Она, хоть и антримка, но всё-таки женщина. Молодая и впечатлительная. Надумает ещё невесть что.
– Почему ты так решил, Реннейр?
– Можно просто Ренн.
Я позволил это ей только потому, что моё полное имя Рамона произносила слишком чарующе. Тягуче и медленно, будто размазывала мёд по ломтю хлеба, прежде, чем откусить кусочек.
– Ты спросила, почему? Да потому что насмотрелся на людей, которые предпочитают думать не головой, а другим местом. И все свои несчастья на судьбу скидывать.
Горная дева фыркнула.
– Странный ты, Ренн. А мы, искатели, очень даже верим в судьбу.
– И божественную волю?
Она ничего не ответила, только плечи почему-то сникли. Рамона обхватила их руками, отвела взгляд.
Не хочет продолжать? Что ж, ладно. Уважаю её желание и признаю, что разговор с ней начал приносить удовольствие. Будто приоткрываешь завесу в скрытый от всех, таинственный мир.
– Расскажи мне про врата. Я видел, ты создала их из ничего.
Глава 4.
Он говорил серьёзным тоном совершенно возмутительные вещи! Такие, как Ренн, не верят ни во что и ни в кого, кроме себя. Не доверяют никому и всё время ждут удара в спину.
– Я всегда думал, что врата расположены в определённых местах, как в той пещере, куда мы сегодня прибыли.
Он взъерошил волосы и сел прямо на землю – в волнующей близости от моих ног. Уставился вопросительно. А я замерла, прислушиваясь к ощущениям тела, к бегущей по венам крови, к участившемуся дыханию.
– Да, это правда, – голос сел, и я откашлялась. – У нас есть карты, на которых отмечены все врата Западных Гор и их маршруты, но я... – заколебалась – сказать или нет? – ... умею их создавать и перемещаться туда, куда пожелаю. Это можем делать только я и матушка Этера. Были ещё и другие – старейшины, жрицы… но они умерли давно. Врата отнимают много сил, особенно когда проводишь кого-то. Поэтому я создаю их нечасто, пользуюсь теми, что уже есть. Они, в отличие от моих, стабильны и не меняют маршруты даже при большом желании.
Надеюсь, я не совершила ошибку? Вдруг я, и правда, слишком доверчива?
– Твой Дар силён.
– Все так говорят. Обычно врата приводили меня туда, куда нужно, но иногда выбрасывали в совершенно неожиданных местах. Редко. Очень редко. И сегодня что-то пошло не так, как будто ты изменил точку назначения.
Ренн усмехнулся.
– Этого не может быть.
– Много ты понимаешь, – буркнула я.
Он мне не верит! И как убедить этого упрямого лестрийца? Сам вмешался, что-то сотворил с моей магией, вот и нас вышвырнуло непонятно где, хотя целилась я, между прочим, в свою комнату. В свою скромную девичью спальню, где не место всяким… чужакам.
А что, если бы нас закинуло туда? У меня ведь постель не убрана, в сундуках кавардак!
Ох, Матерь Гор, я опять краснею? И хорошо, что лунного света недостаточно, чтобы Ренн увидел горящие щёки.
Мне ужасно хотелось расспросить его обо всём –
