РУСЬ, КОТОРАЯ БЫЛА-2. Альтернативная версия истории - Альберт МАКСИМОВ

Бисмарк одобрил слово «Украина» для внедрения в качестве средства расчленения России, сказав: «Нам нужно создать сильную Украину за счет передачи ей максимального количества русских земель».

А Никита Хрущев выполнил завет Бисмарка, передав Украине Крым.

Таким образом, можно ли из этого сделать вывод, что на основании современного украинского языка нельзя с достоверностью определить те или иные его древние корни, так как этот язык в определенной мере искусственен? В определенном смысле — да. Но в то же время, вне всякого сомнения, базой для формирования украинского языка было малороссийское казачество, которое, в свою очередь, уходит корнями в татарские орды. На это указывает историк XVII века автор «Скифской истории» Лызлов. Он отмечает, что воины Мамая «язык же с российским, и с полским, и с волоским смешан имели». Основу войска Мамая составляли татары — тюрки по языку. Но, как видите, про тюркские корни — ни слова. Для традиционной истории это, конечно, загадка.

На примере украинского языка видно, насколько сложным был процесс этногенеза восточнославянских народов. И говорить о монопольном славянском базисе при образовании украинской нации, как, впрочем, русской и белорусской, нельзя.

И ЕЩЕ О СЛАВЯНАХ

Какова же была роль славян в ассимиляционных процессах на территории Древнерусского государства? По Кожинову: «Ко времени прихода славян северную часть этой территории населяли финно-угорские племена, средин-ную — балтские, южную — тюркские и иранские». Здесь следует внести небольшие коррективы: финно-угры занимали север и северо-восток, а балты — северо-запад.

Кривичи были балтским, а не славянским племенем, но на традиционных картах размещения племен его ареал указан неточно. Как историки определяли границы расселения племен? Карамзин пишет, что, вероятно, «весь, чудь и западные кривичи принадлежали к Новгородской области», так как войско Владимира (поход против Ярополка), правившего в Новгороде, «состояло из сих народов». Но если признать, что Новгород — это Ярославль (а этому посвящена целая глава данной книги), то расположение племен окажется иным.

В то же время чуть выше говорилось, что регион, очерченный треугольником Смоленск — Полоцк — Псков, был представлен в VII–IX веках культурой длинных курганов, где заметно сильное балтское влияние. Данный факт может говорить, что до полочан автохтонным населением этого края были балтские племена. Впрочем, для такого вывода археология и не нужна: достаточно взглянуть на карту расселения древних балтов.

На школьных картах, где указан регион расселения словен ильменских, следовало бы вместо них указать кривичей. Именно они занимали обширнейшую территорию, границы которой доходили на западе до Чудского озера, а на севере до Ладожского озера. А подтвердят это, как ни странно, наши уважаемые официальные историки: раскопки Ладоги доказали, что это было «славянское поселение и именно кривичское». Если бы не борьба с норманистами, которые утверждали, что Ладога — это варяжское поселение, то об итогах раскопок умолчали бы или соотнесли бы их с ильменскими словенами. Но когда в руках оказывается аргумент против норманистов, то здесь уже нужно соблюдать научную точность. В итоге мы получили доказательство того, что в глубине, за якобы землями новгородских словен, жили кривичи. Взгляните на карту: как они могли оказаться в районе Ладоги? Ведь согласно ТВ между Ладогой и землями кривичей протянулся обширнейший ареал новгородских словен! Вывод однозначный: балтское племя кривичей охватывало широкий ареал земель с центром в районе озера Ильмень.

Славяне продвигались на новые земли целыми родами, что, с одной стороны, делало их устойчивыми к ассимиляции местными племенами, а с другой — давало сильный ассимиляционный заряд для ославянивания автохтонного населения. Говоря о быте славян, Нестор писал, что они живут родами, каждый род обособленно на своем месте. То есть славяне селились разъединенными, обособленными родами. Кстати, еще в советское время в нашей науке закрепилось мнение, что известные по летописям славянские племена были именно территориально-политическими объединениями, образованными путем дробления и смешивания различных племен.

Уже при первых Рюриковичах областное деление на княжества не совпадало с соответствующим племенным. Вот что об этом писал Ключевский: «Не было ни одной области, которая бы состояла только из одного и притом цельного племени; большинство областей составилось из разных племен или их частей; в иных областях к одному цельному племени примкнули разорванные части других племен». К этим словам историка следует добавить только то, что сами племена не были однородными и цельными.

В контексте вышесказанного следует привести интересные заметки путешественника XIX века Лапинского, оставившего нам сведения об адыгейцах: «По своему внутреннему устройству адиге распадаются на три племени; самое многочисленное — шапсуги, затем следуют абаздехи, самое малочисленное — убыхи… Убыхи составляют только одно колено. Каждое колено делится на известное число родов, а эти последние делятся на семьи; но и колена, и роды, и

семьи одного племени живут смешанно, и в каждом округе представляются все колена и роды». Если компактно живущие адыги столь сильно перемешались, то что же происходило на бескрайних равнинах Восточной Европы во времена действительно Великого переселения народов? Здесь вывод однозначен: племена имели смешанный состав.

Проникающие на северо-восток славяне оказались более развитыми по сравнению с местными жителями. Граф Уваров, который занимался раскопками во Владимиро-Суздальском крае, в своем труде «Меряне и их быт по курганным раскопкам» пишет, что нашел в раскопанных могильниках следы двух племен: одного туземного, явно мерянского, и другого пришлого, более развитого. Это племя сохранило свои языческие обряды погребения до XI века.

Давайте рассмотрим, с кем же столкнулись славяне на северо-востоке. Меря, мурома, мещера — все это финно-угорские племена. В древности предки финно-угров жили в районе предгорий Алтая, по крайней мере, так утверждают археологи и языковеды. Под постоянным давлением тюрков финно-угры были вынуждены двигаться на северо-запад. То есть, как и славяне, финно-угры предпочли для местожительства регион Поволжья и Заволжья.

Раскопки у деревни Ананьино в пойме Камы показали, что здесь в VII–III веках до н. э. жили монголоиды с малой европеоидной примесью, которые впоследствии были частично ассимилированы пришедшими позднее марийскими племенами. В настоящее время принято считать, что некая монголоидная примесь, заметная сегодня у народов Поволжья, является результатом контактов с поздними степняками и в первую очередь с татаро-монголами. Но ананьинские находки должны заставить несколько по-иному взглянуть на это: монголоидная примесь может оказаться следами контактов с древним местным монголоидным населением. В таком случае это может означать и тот факт, что древние финно-угорские степняки могли быть чистыми европеоидами.

Изучая названия рек района Верхней и Средней Волги, лингвисты пришли к выводу, что в глубокой древности эти края занимали различные финно-угорские племена (в том числе близкие к удмуртам), не оставившие следов в истории. Меряне, марийцы и другие финно-угры, которых отмечают летописи, пришли уже позже. Но самое интересное другое: целый ряд географических названий на этой территории является ирано-язычным, среди них, к примеру, «арда» означает сторону, край; «шой» — землю, край (не отсюда ли название города в Ивановской области — Шуя?).

Широко известная фатьяновская культура, названная по могильнику у деревни Фатьяново близ Ярославля, была культурой второго тысячелетия до н. э. в основном скотоводов и лишь отчасти земледельцев. Считается, что фатьяновцы пришли с запада, с Днепра и Десны. Поэтому вполне реально предположить, что регион Верхней и Средней Волги был «облюбован» не только финно-уграми, пришедшими с востока и юго-востока, но и ираноязычными скотоводами, чей путь спустя полтора-два тысячелетия повторили славяне.

Итак, когда на этих землях появились славяне, что же произошло с аборигенами, если так можно выразиться? Славяне их вырезали? Или вытеснили куда-то? Опять же — мирно? Археологи до сих пор не могут найти следов какого-либо геноцида со стороны пришлых славян. Нет никаких сомнений, что на всей этой территории происходили ассимиляционные процессы. Но можно ли за два-три века ассимилировать БЕЗ ОСТАТКА такое количество племен и народов на огромной территории? Неужели дюжина ПРИШЛЫХ племенных славянских масс (это по ТВ) смогла одновременно уже к IX веку ассимилировать значительное количество столь разных племен, живших на громадной территории от Днестра и до Оки и Ладоги? И финно-угры, и балты, и иранцы жили довольно однородными и компактными массами. Ну должны же оказаться среди этих народов какие-либо племенные образования, которые смогли бы противостоять славянской ассимиляции, а то и САМИ БЫ АССИМИЛИРОВАЛИ ПРИШЛЫХ СЛАВЯН?