Демон из тыквы - Фриц Лейбер

— Хи-хи! Жалкие порождения землеройки. Не можете отгадать. А ведь отгадка проста. Это всего лишь огонь. Хи-хи!

Пока демон купается в теплых волнах собственного величия, Мышелов всячески пытается показать Северянину, что у него давно уже созрел план бегства и что Фафхрд должен быть готов делать все то, что будет делать сам Мышелов.

Демон поднял с земли обломок доски и поковырял им в зубах.

— Ладно. Загадаю последнюю загадку, уж больно потешно вы пыжитесь, как крысы в капкане. А потом надо позавтракать, точнее, пообедать. Слушайте. Маленькое, мерзкое, глупое и на ножках. Что это?

Мышелов решил немножко поиграть с демоном. Лицо его просветлело, будто на Мышелова снизошло озарение, Казалось, слезы радости вот-вот потекут по его щекам.

Идиотским голоском Мышелов пролепетал:

— Это, наверное, табурет. Правильно?

— Нет. Неправильно, вошь, — зарычал чуть не лопающийся от смеха демон. — Не табурет. Это ты, человечек. Ты и весь твой человеческий род. Жалкие, ничтожные твари. Иди сюда, закуска. Хватит болтать.

Мышелов покорно встал, сделав знак Фафхрду сидеть на месте. Носком сапога Мышелов незаметно придвинул лежащий Скальпель в ножнах.

Вдруг Серый поднял голову и, улыбаясь глупой улыбкой, проговорил:

— Последнее безумное желание умирающего. Разреши загадать тебе, о демон, убогую человеческую загадку. Хочу напоследок убедиться в величии и силе твоего разума.

Демон махнул рукой, сжимающей обломок доски, которой монстр только что ковырял в зубах.

— Валяй, загадывай. Еще раз докажешь свое убожество.

Мышелов картинно приставил палец ко лбу и с мимикой великого мудреца изрек:

— Какого цвета станет листва на деревьях и трава на лугу, если закрыть глаза и сосчитать до десяти?

Произнеся эту тираду, Мышелов снова опустил как плети руки и склонил голову, всем видом показывая свою покорность неизбежной судьбе.

Демон на минуту растерялся. Затем стал почесываться и бормотать:

— Какими... листва... будет... закрыть глаза... десять сосчитать... цвета...

Мышелов на мгновение поднял глаза, и в его взгляде промелькнул лихорадочный огонек, какой можно встретить во взоре рыбака, обнаружившего косяк рыбы.

Демон перестал бормотать и ухмыльнулся, обнажив свои длинные, белые клыки:

— Глупый муравей! То, что ты называешь загадкой, на самом деле загадкой быть не может. Поскольку ее легко проверить.

«Наживку заглотил. Скоро надо подсекать», — злорадно подумал Мышелов.

— Что это за загадка, которую можно решить одним движением рук. Ха! Какого цвета листва? Сейчас проверим!

И демон со смехом поднес свои уродливые ладони к черным глазным впадинам. Зычным голосом чудовище принялось считать до десяти.

— Один... Два... Три...

Неуловимым движением Мышелов подхватил свой пояс с мечом, что есть мочи пнул Фафхрда и серой тенью метнулся в сторону леса. Северянин ринулся следом.

Наверное, даже взбесившийся жеребец не смог бы развить такой скорости. Приятели сами не заметили, как очутились на берегу озера. Тут они остановились на минуту отдышаться.

— Надо где-нибудь спрятаться до темноты, — проговорил, переведя дыхание, Мышелов, — а потом пробраться по берегу к лодке. Может, удастся отчалить. Насколько я помню, наше суденышко не так уж сильно пострадало. Во всяком случае, другого выхода у нас нет. Тем более, что на берег он и не сунется. Демоны пуще любых заклинаний боятся соленой воды. Будем надеяться, что это так.

— А где ж нам от него укрыться? — спросил Фафхрд, оглядевшись по сторонам. — В этом дурацком лесу одни голые стволы. Даже хороших зарослей, таких, чтоб не продраться, нет. Я уже успел заметить. Давай лучше прямо сейчас двинем к берегу. Там, может быть, найдется какая-нибудь укромная пещерка.

Друзья обошли озерцо и снова углубились в лес.

— Может, он нас и не учует, — без особой надежды в голосе проговорил Фафхрд.

— Скорее всего... Ай! Мышелов вскрикнул от боли и запрыгал на одной ноге, обхватив руками голую пятку.

— Наткнулся на какую-то колючку, — прохрипел Серый и привалился к ближайшему дереву, пытаясь вытащить занозу из пятки.

Фафхрд потоптался возле скорчившегося приятеля, потом вдруг рассмеялся, указывая пальцем на ветви дерева, к которому прислонился Мышелов:

— Гляди-ка! Дикая яблоня. И яблоки уже созрели. А этот дубина-демон говорил, что на острове, кроме тыквы, ничего из съедобного не растет. Я же говорю, — добавил Фафхрд решительно, — он нас не учует, если мы хорошо спрячемся. Тем более, что и носа-то у него нет.

— А я воспользуюсь чужим носом, — раздался рядом скрипучий голос. В двух шагах от дикой яблони стояло тыквенное чудовище.

Фафхрд разинул изумленно рот, и Мышелов мгновенно забыл о своей занозе.

Демон покачивался на толстых ногах-стеблях и глумливо вещал:

— В случае надобности я возьму нос великана Глурху. Вы наверняка его видели, когда шли через лес к лачуге колдуна. Большущий такой камень. — Демон взмахнул руками, показывая, насколько велик валун. — Когда-то великан на этом острове Глурху схлестнулся с одним древним божеством, имени которого я не помню. Знаю только, что божество держало в руках Лунный Серп. Этим-то серпом оно и откромсало великану нос. Представляю, что это была за битва... Вот с тех пор лес на острове такой чахлый. А нос окаменел. Правда, мы, демоны, можем использовать многие вещи так, как нам угодно. — Демон сжал кулаки и зыркнул на друзей своими черными глазницами. — Обмануть захотели? Ах, вы, плесень неразумная. Неужели вы и впрямь надумали убежать от Великого Пожирателя? Я быстр, как ветер, и скрыться от меня невозможно.

С этими словами демон шагнул вперед, подняв одну лапу и целясь желтым когтем в Мышелова.

— Еда! Приказываю не разбегаться. Не люблю обедать впопыхах, — рявкнуло чудовище.

Тут с Фафхрдом приключилась странная штука. Как он сам потом объяснял за кружкой вина одному ветерану-наемнику, которого в бесчисленных сражениях лишили почти всех конечностей, обеих глаз, языка и еще кое-чего важного, но который при этом сохранял бодрость духа, боевую выправку и опрокидывал уцелевшей рукой себе в глотку неимоверно огромное количество спиртного, при этом совершенно не пьянея, — Северянин завелся. Причем, в прямом смысле этого слова. Когда он на мгновение представил, что в глазах лопоухого монстра он всего лишь бутерброд или необглоданная куриная ножка, его пробил озноб. Потом бросило в жар. Потом на глаза упала, кровавая пелена, и больше Северянин ничего не помнил. Подобное с ним случилось давным-давно, когда он с Мышеловом ворвался в Дом Воров, чтобы отомстить за погибших возлюбленных.

Зато Серый Мышелов помнил все прекрасно и отчетливо. Он увидел, как лапа демона с кривым желтым когтем тянется к нему. Потом он услышал рычание. Это рычал Северянин. Лицо Фафхрда сравнялось по цвету с его огненно-рыжей шевелюрой. Великан-варвар выхватил из ножен свой широкий меч и в мгновение ока стал похож на ветряную мельницу в штормовой ветер. Сверкала и гудела сталь. От неожиданности демон растерялся. Потом просто отмахнулся от распоясавшейся пищи. При этом чудовище лишилось одного пальца. Из раны стала сочиться тягучая жидкость. Резко запахло свежеразрезанной тыквой. Демон рассвирепел не на шутку, но было поздно. Северянин, все наращивая обороты меча, вплотную подступил к чудовищу. Раздался зловещий хруст. Полетели в разные стороны тыквенные чешуйки. Демон заревел, замолотил кулаками, один точный удар которых мог расплющить Фафхрда в лепешку. Но не расплющил. Северянин с удивительной легкостью уходил от ударов, ни на секунду не прекращая рубить мечом.