Постой, паровоз! - Владимир Колычев

– Буду!

В его голосе не было и тени сомнения.

– Вот и отлично. Что там у тебя с женой?

– Ничего… Совсем ничего. Она уже хочет, чтобы я вернулся. Но я не хочу…

– И правильно. Гусь свинье не кент… И не муж… Живешь где?

– С мамой.

– Там и живи. Ну, иногда ко мне можешь приходить. Если хорошо вести себя будешь…

Она снимала квартиру в нескольких кварталах от гостиницы. Маленькая «двушка» без телефона и почти без мебели, зато хозяева за границу работать уехали – не беспокоят. И цена подходящая. Действительно, Зиновий мог бы иногда заглядывать к ней, согревать на ночь постель. Черняк хоть и считает ее своей, но спит чисто по настроению – два-три раза в недельку, и то в основном употребляет в качестве «послеобеденного десерта». А у Виконта уже другая лялька, и с вором он конфликтовать не хочет. Да, Зиновий мог бы иногда навещать ее. Но только навещать. Иногда. А жить с ним как жена с мужем она не будет. Хоть и огонь у парня между ног, но этого мало, чтобы считаться с ним всерьез. Он может стать крутым мужиком, но ему никогда не быть аристократом преступного мира. А значит, не быть ее кумиром…

«Никогда ни перед кем не заискивай… Никогда ни у кого ничего не проси… Никогда ничего не бойся…» Никогда, никогда… Целый перечень из этих «никогда». И все из уст прекрасной Наташи. Зиновий изо всех сил старался соответствовать ее требованиям. Надо играть в «американку» или «пирамиду», пожалуйста. На деньги так на деньги. В конце концов, грабить и тем более убивать никого не надо…

Надо играть, и он играет. Вот бильярдный стол, пятнадцать шаров в пирамиде, биток, кий, соперник… А соперник не простой – из компании крутых ребят, в которую сватала его Наташа. Зиновий понимал, что девчонка она непростая, из криминального мира. Но безумная любовь делала его слепым и заглушала голос разума…

Удар, удар… Зиновий сосредоточен, сознание в одной связке с кием нацелено только на победу… Еще удар… Три шара с удара. Неплохо. Но и соперник не лыком шит. Те же три шара с удара. Промах. На столе еще десять шаров. Не так уж и мало, но мазать нельзя. Слишком силен соперник для того, чтобы прощать ошибку… Лишь бы не сбился прицел, лишь бы не дрогнула рука. И, конечно же, нужна улыбка фортуны… Шар, второй, третий… Один-единственный промах… Четвертый, пятый… Партия сделана!

– Ну ты вундеркинд, в натуре… – уважительно посмотрел на него соперник – худощавый, верткий паренек. На бритой голове кепка, в зубах папироса.

Помещение подвальное, но вентиляция неплохая, так что табачному дыму недолго висеть над столом сизым облачком. Вот если бы несколько человек разом закурили! Но в зале только трое: Зиновий, его соперник и человек, которого ему представили как арбитра, – сухопарый мужчина с благородными чертами лица и длинными, как у пианиста, пальцами.

Арбитр молча посмотрел на Зиновия и сухим беспристрастным голосом велел сыграть еще одну партию. Возможно, он думал, что в первой Зиновию просто повезло. Но Зиновий доказал, что это не так. И шар за шаром сложил всю пирамиду. Безусловно, удача улыбалась ему. Но ведь бильярд – не карты, здесь без личного мастерства делать нечего. А он умел играть. Во Дворце пионеров играл, в училище, в армии. Никто его специально этому делу не обучал, по самиздатовским брошюркам азы постигал да на своих и чужих ошибках учился…

В третьей партии фортуна встала к нему боком. Зиновий целых три раза промахнулся, и его соперник сделал партию. Но арбитр все равно остался доволен.

– Рука набита, глаз-алмаз. Стабильности только не хватает. Ничего, мы этим займемся…

В тот же день он преподал Зиновию несколько уроков. Однако нового Зиновий для себя мало что открыл. Прицельный глаз, бриллиантовая система, стойка и хват, мосты, дублет и абриколь. Все это Зиновий знал и так. Правда, что ни говори, а шлифовка мастерства ему бы не помешала…

– Завтра утром приходи, в половине одиннадцатого, – велел арбитр.

На следующий день Зиновий был на месте как штык. Наташа бы ему не простила, если бы он отказался от игры. Как будто это значило отказаться от нее самой. Но ведь от нее он никогда не откажется. Наташа – его судьба, он в этом нисколько не сомневался. К тому же ничто не мешало ему прийти. Ведь он уже уволился с должности электрика, а другую работу пока что даже не искал. Может, бильярд станет его работой. А почему бы нет?

Арбитр был не один. Рядом с ним за столиком сидел еще один серьезного вида мужчина. Грубое землистого цвета лицо, подавляюще-пронзительный взгляд. Зиновий попытался было выдержать этот взгляд, но тщетно – глаза опустились к полу сами по себе. Увы, не обладал он той сильной энергетикой, которая была присуща сильным и властным натурам. Да и не хотел он быть сильным и властным. Вернее, раньше не хотел. А если еще точнее, то ему было все равно. Жил, как буек в проруби болтался – к какому берегу прибьет, к тому и прижмется. Так говорила Наташа, и он с этим соглашался. И сейчас он прибился к берегу, к которому она его подталкивала. Но при этом он должен оставаться мужчиной, которым она хотела его видеть. Он старался, пытался держать хвост пистолетом, но, увы, это не всегда получалось…

– Как зовут тебя, пацан? – спросил незнакомец.

– Зиновий.

– Играешь, говорят, хорошо.

– Ну, вроде бы…

– А чего так неуверенно? Тебя кто-то обидел?

– Нет.

– А ведешь себя как обиженный.

Зиновий понял, что надо брать себя в руки. Представил, что он стоит за бильярдным столом, представил, что лицо собеседника – это шар, в который нужно попасть битком. Представил и внешне преобразился. Теперь на незнакомца смотрел невозмутимо серьезный и уверенный в себе парень.

– Под интерес сыграть не хочешь? – спросил мужчина.

– С кем?

– Есть человек. Он сейчас подойдет. А пока поговорим…

Говорил в основном Зиновий. Размеренно, с чувством собственного достоинства. Школа, ПТУ, армия. А потом появился человек, которого все ждали. Это был средних лет интеллигентного вида мужчина с хищным и холодным, как у ястреба, взглядом. И кличка у него Ястреб. А мужчину, с которым он разговаривал, называли Лесничим. Арбитра же так и звали – Арбитр. Оказывается, и это была кличка.

Зиновий понял, что и у него будет кличка. Если, конечно, Лесничий и иже с ним допустят его в свою среду обитания. В среду, которая была связана с преступным миром. Мало кто из нормальных людей стремился туда попасть, но тем не менее пропуск в этот круг нужно еще заслужить. Зиновий хотел его заслужить. Потому что этого хотела Наташа…

– Четвертной на кон? – скорее утверждающе, нежели вопрошающе посмотрел на Зиновия Ястреб.

Он кивнул, соглашаясь. У него всего в кармане тридцать рублей. Так что если он проиграет, ставить будет больше нечего. Но он не проиграет. Он был уверен, что не проиграет. Эта уверенность и привела его к победе.

Он сорвал банк и в первой, и во второй партии… Ястреб проигрывал ему, но, тем не менее, увеличивал ставки. Зиновий решил, что он сумасшедший, и даже попытался отговорить, когда он поставил на кон двести рублей – как раз столько, сколько проиграл. Но Ястреб был непреклонен. Тогда Зиновий позволил ему сделать первый удар. За что и был наказан. Ястреб мастерски сложил с удара восемь победных шаров. Девятый и десятый шары стояли под ударом, но бить их он не стал. Зачем, если победа уже в руках…

Зиновий потерял выигрыш, но остался при своих. И все равно возникло такое ощущение, будто душа вывернулась наизнанку.

– Ну что, по соточке? – насмешливо спросил Ястреб.

– У меня больше нет, – мотнул головой Зиновий.

– Займи… Лесничий, займешь?

– Не вопрос.

– Ну так что?

– Не буду, – отказался Зиновий.

– Почему?

– Были бы свои, поставил бы, а взаймы брать не буду.

– А поставил бы?

– Ты здорово играешь. Но я не хуже.

– Не хуже, – согласился Лесничий. – А то, что взаймы не берешь, это правильно. И не колотишься ты, как лох беспонтовый. Ястреб в поддавки с тобой играл, развести тебя хотел. А ты не повелся. Это хорошо. А если бы он тыщу с тебя снял? Что бы ты тогда делал?

Лесничий пристально смотрел Зиновию в глаза. И, судя по всему, ответ на свой вопрос он получил еще до того, как Зиновий открыл рот.

– Отдавал бы, что еще делать.

– А в ментовку бы не побежал?

– Нет. Долг – это святое.

Зиновий был искренен в своих суждениях. Поэтому Лесничий ему поверил. И успокоился.

– Видел, как Ястреб играл? Сам так сыграть сможешь?

– В поддавки? Дело нехитрое. Смогу, – утвердительно кивнул Зиновий.

– И на деньги клиентов разводить сможешь?

– Я же не маленький, все понимаю.

– Если понимаешь, то сегодня вечером приходи. Лохов будем катать…

Лесничий перевел взгляд на Арбитра, что-то шепнул ему на ухо, и они вместе заговорщицки усмехнулись. И Зиновий догадался, о чем шла речь. Он не строил особых иллюзий по поводу собственной значимости и понимал, что не умеет производить на людей выгодное впечатление. Глядя на него, потенциальный лох ни в жизнь не разглядит серьезного соперника. Лохи его самого будут воспринимать как лоха. Судя по всему, именно об этом и сказал Лесничий Ястребу, именно поэтому они и смеялись. Но Зиновию было все равно. Он знал, ради чего он берет в руки кий профессионального каталы, он знал, что его ждет в случае успеха…