Свадьба с отсрочкой - Рини Россель

- Выйду? - Она снова нацелила на него свой остренький подбородок. - Как вы смеете утверждать, что я бросаю дело? Ничего подобного! Просто я не собираюсь подвергать себя, вашим издевкам и оскорблениям, и если вы думаете, что я способна это сделать, вы... вы умалишенный!

- Я и не думал, что вы согласитесь, - солгал он, чертовски хорошо зная, что она была готова согласиться. Конечно, Келли смогла отказаться от брака с ним. Но ее работа - совсем другое дело. Она знает и любит ее. Он навел довольно много справок, чтобы убедиться в этом. Она останется, или он не Николос Варос.

- Н-ничего, - выдавила она, - ни этот дом, ни какой-либо другой не стоит того, чтобы выносить ваши... ваши...

Келли посмотрела на холл. На лице появились ужас и жалость, будто только сейчас ей открылось, насколько изуродован дом.

Красивый старинный паркет был раскрашен, как шахматная доска, зеленым и желтым. На люстре были только три плафона, размером с волейбольный мяч, сделанные из желтого пластика. Под ней стоял неуклюжий столик, похожий на амебу, его мраморную крышку поддерживали веретенообразные металлические ножки.

Келли зажала рот обеими руками и попыталась удержать вздох отчаяния. Ее взгляд обратился к другой стене. Круглый стол из фанеры стоял между двумя дверьми. На его неровной поверхности расположилась супермодная лампа. Келли закусила губу. Ее взгляд скользнул по стене и замер на желтых прямоугольных часах размером с хороший поднос. Стрелки часов были неправдоподобно большими и красными. Нико чувствовал, как каждое движение этих стрелок болью отдавалось в ее голове, и она переживала невообразимые страдания, секунда за секундой. Он прекрасно понимал, через какой ад она сейчас проходила, и как ей хотелось спасти это место от столь чудовищного осквернения.

- Мило, не правда ли? - поддразнил он, отлично осознавая, что поступает жестоко.

- О господи... - простонала она, покачав головой. - Это просто ужасно.

- Достаточно ли это ужасно, чтобы согласиться вынести ад на земле?

Келли стояла, повернувшись к нему спиной. Плечи ее были слегка опущены. Нико почти слышал ее мысли: «Я могу спасти этот дом. Я должна спасти его!» Он сжал губы, стараясь скрыть проницательную усмешку.

Дворецкий спустился, неся дорожные сумки.

Нико опять посмотрел на свою бывшую невесту, понимая, что сейчас было бы неумно напоминать ей о своем присутствии. Чтобы принять решение, которое его бы устроило, она должна думать о доме, и только о доме.

- Извините, - сказала Келли дворецкому. - Я все-таки остаюсь. - Взбежав по лестнице, она взяла сумку. - Пожалуйста, покажите мне мою комнату.

Белкайн посмотрел на хозяина, не зная, что делать.

Нико кивнул, и волна удовлетворения окатила его. Наконец-то он мог дать волю своей ухмылке, которая расползалась все шире, по мере того, как Келли брела за дворецким.

* * *

Келли раскрыла сумку. Казалось, она находилась в состоянии какого-то транса. Разбирая вещи, она ругала себя. Три недели?! Она согласилась остаться под одной крышей с человеком, который совершенно очевидно ненавидит ее, на три недели?!

Но он был прав, сказав, что ад на земле стоит того, чтобы превратить это поруганное сокровище в памятник архитектуры.

Минуточку! Спустись на землю, Келли! Этот человек ненавидит тебя, и его цель - сделать твою жизнь невыносимой. Ты к этому готова?

- Я знаю, что он ненавидит меня и хочет, чтобы я страдала. Но... - пробормотала Келли.

Она осмотрела спальню с ее грандиозным четырнадцатифутовым потолком. Когда-то он был прекрасен. В чулане сохранился старинный паркет. Темно-коричневый с зеленым ковер модного дизайна, случайное соединение кругов и кубов, скрывал от глаз превосходный старинный пол. Плинтуса были истинно викторианскими. Фигурные карнизы - тоже, но, покрашенные в тот же серо-зеленый цвет, что и стены, они утратили свою красоту.

Келли вздохнула. Сердце ее сжалось, когда она представила, как могла бы выглядеть спальня. Было бы грехом убежать. Дом нуждается в ней. Как в душе, так и на профессиональном уровне, она будет всю жизнь жалеть, что бросила его.

- Да, - призналась она, - да! Этот дом стоит всего, через что бы он ни решил меня провести. Оскорбляйте меня, мистер Варос, это ваше право. Наблюдайте за мной, как хищник из засады, но моя работа будет на высоте. И я не убегу! - Она откинула голову и уперла руки в бока. - Потому что Келли Ангелис упорнее, чем вы думаете. Я превращу этот сорняк в прекрасную американскую розу, сколько бы неприятностей вы на меня ни вывалили.

* * *

Келли не хотела терять ни минуты под крышей мистера Вароса, а потому принялась за работу тотчас же. Она ходила из одной роскошной комнаты в другую, делала снимки, необходимые записи.

Хотя она была полностью погружена в работу, однако чувствовала, когда Нико оказывался рядом. Даже если он просто проскальзывал в коридоре, она теряла способность думать, не говоря уже о том, что не могла творить.

Каждый раз, когда она слышала звук его шагов или ощущала запах его туалетной воды, взгляд ее становился затуманенным. В чем дело? Почему она не может собраться, когда он рядом? Из-за беспокойства? Может, она думает, что сейчас он незаметно подкрадется и скажет «бу-у!»? Или обольет ее водой из шланга?

Стараясь сосредоточиться, Келли отогнула край посеребренных обоев, чтобы обследовать остатки ошеломляющей ручной резьбы по дереву. Несмотря на нервозное состояние, она радостно улыбнулась и занесла информацию в блокнот.

В этот день никто не бросал в нее туфли, да и взрывов не было. Более того, Варос вообще ничего не сказал ей. Он даже не присоединился к ней за ужином, поэтому она поела одна в столовой, которая с легкостью могла вместить двухэтажный автобус. Ей подали что-то потрясающее, экзотическое со вкусом крабового мяса, но ее больше занимала сама столовая. Стены, когда-то обшитые панелями из орехового дерева, сейчас были раскрашены в ужасный оранжевый цвет. Это настолько давило на психику, что Келли охотно спряталась бы под столом, если бы он не представлял собой чудовище из нержавеющей стали. Его гладкая серебристая поверхность была такой холодной, что Келли держала заледеневшие столовые приборы за самые кончики.

Двенадцать стульев из стекловолокна, обтянутые тонким винилом лимонного цвета, с приземистыми металлическими ножками, окружали стол, как полуголодные детеныши.

- Да, Келли, ты уже больше не в Канзасе. Ты определенно попала в страну чудес.

Она посмотрела наверх. Там, где некогда блистали люстры, неясные конусы из стекловолокна, натыканные в беспорядке, освещали кусочки пространства. Келли содрогнулась.