Литературная Газета 6376 ( № 24 2012) - Литературка Литературная Газета

Дети звонкими (так и хотелось сказать - пионерскими) голосами читали хлебниковскую "Маркизу Дэзес". Простенький зал сельского ДК, рядовые учащиеся сельской школы, и на тебе - высшая поэтическая математика! Откуда всё это, какими судьбами оказалось здесь? Кто эти дети? И только если уточнить, что речь идёт о деревне Ручьи Крестецкого района Новгородской области, где на местном кладбище, как они уверены, а (вовсе не в Москве) похоронен Хлебников, а в ДК этой деревни с 1986 года проходят ежегодные Хлебниковские чтения, то всё встаёт на свои места.

Частенько в адрес новгородцев москвичи и астраханцы бросают упрёки, что те, дескать, пытаются заработать деньги на Хлебникове. В Ручьях над такими глупостями смеются в голос. Никто здесь на Хлебникове за 27 лет не обогатился и палат каменных не нажил. А вот хлопот хватает. Новгородская писательская организация даже специальную организовала Всероссийскую литературную премию имени Велимира - с награждением лауреатов именно на Хлебниковских чтениях. Премию присудили в этом году новгородским прозаикам А. Карпову (за роман "Студенты"), А. Молоканову (за книги "Подари мне, мама, жизнь - я начну её сначала", "Дорога длиною в жизнь") и поэту С. Макарову (за книги "Недалечко", "Новгородские огоньки"). Среди номинантов - С. Дерепащук (за рукопись книги поэзии "Футур"), А. Канавщиков (Великие Луки) за книгу поэзии "Красный рассвет", В. Мартынов (за романы "Вопреки", "Искус"), И. Смолькин (Псков) за рукопись повести "Всего лишь пепел".

Церемонию награждения с вручением дипломов, грамот и значков провёл писатель из Боровичей Михаил Полевиков. Запомнились и музыкальные номера, которые представил поэт и бард из Петербурга Александр Лепёхин. Плюс многочисленные стихи профессиональных и самодеятельных авторов, которые стали завершением праздника.

Оставалось только ещё раз выпить настоящего деревенского молока с душистым местным хлебом. Самая, наверное, вкусная пища - никаким кулинарным телешоу её не переплюнуть.

Мне мало надо!

Краюшку хлеба

И каплю молока.

Да это небо,

Да эти облака!

А.К.

Чрезмерность несущественного

Чрезмерность несущественного

"ПОСТМОДЕРНИЗМ: 20 ЛЕТ СПУСТЯ"

Вячеслав КУПРИЯНОВ

ВЗБЕСИВШИЕСЯ МИКРОБЫ

Кто-то из космонавтов рассказывал, что микробы, оказавшиеся в безвоздушном кромешном пространстве, способны буквально прогрызть снаружи стекло иллюминатора космического корабля. Подобным же образом бывает вынужден вести себя художник или писатель в культурном пространстве, в котором всё меньше воздуха. Автора не видят и не слышат, и он ищет способ "прогрызть" преграду, отделяющую его от потенциального потребителя его творчества. Исходя из культурного состояния этого потребителя вырабатывается метод и стиль автора, которые именуются постмодернизмом.

В жизни культуры смена стилей выстраивает её историю. Новое всегда влияет на старое, обновляя его, включая в свой контекст или не замечая его (тогда на это тоже может обратить внимание критика). "Паду ли я, стрелой пронзённый, Иль мимо пролетит она[?]" - Пушкин пародирует предыдущий романтизм. Затем появляется опера Чайковского, и этот текст "оживляет" оперный тенор, снимая с него элемент насмешки. Никто же не будет здесь напевать авторскую ремарку - "Так он писал темно и вяло".

Новый стиль всегда содержит в себе опору на всё предыдущее, это и набор сюжетов, и само по себе единство языка, и вечное повторение жизненных положений. Всё можно превратить в цитату, преобразовать и т.д. Над предыдущим можно слегка посмеяться, тем не менее, оставив его в живых (Пушкин), можно и уничтожить, унизить, испакостить, поменяв местами верх и низ, добро и зло, правду и кривду. Последнее стало метой постмодернизма.

Вот Шемшученко ("ЛГ" № 4) сетует, объединяя довольно разных авторов, сведённых воедино лишь критиками: "Может быть, кто-нибудь помнит стихи Парщикова, Ерёменко, Искренко, прозу Нарбиковой и других обманутых и "обманываться радых". Кстати, помнят, изучают в университетах, но это - капля в море, к тому же Парщиков и Ерёменко вряд ли постмодернисты. Но как помнят и как порой пишут об этом предмете, показал профессор Валерий Даниленко ("ЛГ" № 5) цитатой из книги И.С. Скоропановой: пишут тем же бессмысленным и тёмным языком, каким владеет и сам предмет. Потому для новых филологов это самая благодатная почва для сочинения диссертаций.

"Обманутость" и обман рисуют сегодня стиль жизни, делая это настолько чрезмерно, что в это начинаешь верить. Лев Пирогов (№ 6): "Сам видел, как солидная, почтенного возраста дама наливала в плошку по ложке разных супов из каждой кастрюли[?] Вот оно! Ситуация постмодернизма". Так с удовольствием обманывают свой вкус, но постмодернизм не был бы последовательным, если не заставлял бы при этом проглотить ещё и плошку, а затем ещё раз всё это, но уже переваренное.

ВЫДАВЛИВАНИЕ И ЗАКЛИПАНИЕ

Если классик всё ещё романтик: "Есть упоение в бою[?]", то наш любимый современник легко меняет вектор: "Есть упоение в г[?]". Евгений Ермолин (№ 3), замечая перемены в этом направлении, пишет об авторе приведённой строки Тимуре Кибирове, что тот "выдавливал из себя по капле постмодерниста". Хорошо, когда есть, что выдавливать. Но иногда после одной фразы уже не стоит читать остальное, как бы автор ни выдавливал в дальнейшем. Отрыл книгу покойного автора Михаила Генделева ("Сомас[?]штабных ему фигур в отечественной и русскоязычной израильской словесности сегодня не так много" - сказано о нём в Интернете) - и сразу натыкаешься на: "ж[?] покажу".

Источник подобного чрезмерного огрубления - в наших школьных проделках, которые сродни шизофреническим шуткам. Юмор слабоумных. Мы извращаем школьную классику, снижая её до нашего пубертатного уровня. Потом мы вырастаем, но не все. Кто не вырос, вербуются как в постмодернисты, так и в число их читателей. Способом создания сообщения здесь является клип. Клип - это сообщение, в котором соединены часто вовсе несовместимые элементы. Самым распространённым клиповым действием можно считать немотивированный русский мат. Запрет на мат ранее диктовался именно возможностью мотивированного восприятия и толкования матерной речи, неприятной для толкователя. Цензура некогда отсекала эти моменты "необразованной" устной речи, не допуская её в письменную, не говоря уже о литературной печатной речи, так же как и задумчивое мычание, заполняющее паузы. Поскольку сегодня на такую речь принято уже не обращать внимания, литераторы и режиссёры ввели мат в контекст художественной речи, что убавляет число культурных потребителей искусства, которых и так мало, но привлекает "людей улицы", которых всё больше. Одновременно стирается грань между теми и этими, соответственно - и между искусством и неискусством. Во всяком случае, искусство выводится за грань культуры.

В эту ситуацию вписывается клип рекламы, то есть подача более мелкого и часто пустякового на фоне более значительного. Реклама - это принятый способ стрелять из пушки по воробьям ради процветания воробьёв. Многие простые реплики могут давать потребителю иллюзию общения со знаменитостями, если потребитель будет правильно потреблять: "Привет! Я Жанна Фриске!" - или: "Привет! Я грибок стопы!" Возможно, язык рекламы стал проникать в поэзию ещё у шестидесятников. Причиной этого проявления мог быть шок этих молодых ещё авторов, впервые выпущенных в Европу и в Америку. У тех, кто этот шок пережил гораздо раньше, в стихах воспевались заокеанские аэропорты и сигареты "Винстон". И одновременно незаметно пародировалась советская классика.

Если у Твардовского была трагическая картина убитого на войне ребёнка, вмёрзшего в лёд, то Вознесенский в тот же размер вписывает поросёнка, одетого "в хрен и черемшу". Сегодня этот приём используется открыто и всенародно. Если для военного поколения песня "Священная война" остаётся священной (либеральные мыслители вообще считают "миф об Отечественной войне" вредным пережитком), то для промоутеров программы НТВ это фон для рекламы: зрителю сегодня важнее "ментовская война". Тот факт, что уничижительное название милиции на уголовном жаргоне стало принято самой милицией (с лёгкой руки тех же СМИ) - типичный факт постмодерна.

Формирование клипового сознания (или клипового бессознательного) началось в недрах "мозаичной" культуры, что я описал на примерах эстрадной поэзии в статье "Поэзия в свете информационного взрыва" ("Вопросы литературы". - № 10. - 1975).