Душа человека - Николай Посадский

В таком очищенном состоянии ум приобретает свою первозданную чистоту и возвращает свое господство над чувствами, побеждает все страсти как душевные, так и телесные. «Ум святых, – говорит преподобный Симеон Новый Богослов, – если случится ему обратить внимание на нечистые и мерзкие страсти, не оскверняется, потому что он у них наг есть и отдален от всякого страстного похотения. Если и захочет кто из них рассмотреть их, то делает это не для чего другого, как для того, чтоб обсудить и познать добре страстные движения и действия страстей, от чего они рождаются и какими врачевствами усмиряются».

Однако прежде чем это произойдет, подвижнику предстоит приложить немало стараний. «Чист умом не тот, кто не знает зла (ибо такой будет скотоподобным), – говорит преподобный Исаак Сирин, – не тот, кто по естеству находится в состоянии младенческом, не тот, кто принимает на себя вид чистоты. Но вот чистота ума – просветление Божественное по деятельном упражнении в добродетелях, и не смеем сказать, чтобы приобрел сие кто без искушения помыслами, потому что иначе он был бы необлеченный телом. Ибо не отваживаемся говорить, чтобы наше естество до самой смерти не было боримо и не терпело вреда. Искушением же помыслов называют не то, чтобы подчиняться им, но чтобы положить начало борьбе с ними».

Очищенный ум, который, по выражению святых Каллиста и Игнатия Ксанфопулов, «избыв от неведения, осиявается Божественным светом», возвращает себе свою первозданную способность к познанию всего сущего и созерцанию Бога. В таком состоянии ум подвижника, по словам преподобного Исаака Сирина, «приходит в изумление и постигает, что было и будет. Созерцание есть видение ума, приводимого в изумление домостроительством Божиим во всяком роде и роде, постигающего славу Божию и тяготы нового мира. При этом сокрушается и обновляется сердце, подобно младенцам о Христе, человек воспитывается млеком заповедей новых и духовных, делается без зла, приобучается к тайнам Духа и к откровениям ведения, восходя от ведения к ведению, и от созерцания к созерцанию, и от постижения к постижению, и обучается и укрепляется таинственно, пока не будет вознесен к любви, соединен с надеждой, и не водворится в нем радость, и не будет он вознесен к Богу и увенчан естественной славой своего сотворения, в какой был создан».

Очищенный ум как будто прозревает от душевной слепоты. Ему даруется видеть хитрость врага: «Как внешние очи издали видят терния и стремнины, так и прозорливый ум, будучи быстр, предусматривает козни и предуготовления сопротивной силы и предостерегает душу, служа ей как бы оком», – говорит преподобный Макарий Великий. Он созерцает все творение, и ничто в нем не бывает от него скрыто: «Совершенный ум есть тот, – говорит преподобный Максим Исповедник, – который истинной верою неведомо познал Неведомого, обозрел все вообще Его творения и от Бога получил всеобъемлющие познания об Его в них Промысле и суде, сколько то доступно человеку».

Это состояние ума называется прозорливостью.

Чувствительная (раздражительная) сила души

Чувствительная, или раздражительная, сила души – это область разнообразных чувств и эмоций. В святоотеческой традиции главным ее «органом» называется сердце, которое является центром всех сил души.

Сердце – средоточие всех внутренних чувств человека. Святитель Григорий Палама говорит, что «седалище (престол) ума пребывает в сердцевине сердца, от которого исходят помышления (см.: Мф. 15, 18)».

Сердце – источник всех ощущений души и тела: бодрость, утомление, удовольствие, все, что некогда услышано, представлено, обдумано, – все это запечатлевается в сердце. «Сердце обнимает в себе и держит в своей власти внутренние чувства. Оно есть корень», – говорит преподобный Исаак Сирин. И если этот корень очищен, то становится чистым и все древо нашей эмоциональной жизни; если же он поврежден грехом, то и чувства наши не могут быть чистыми.

Сердце никогда не бывает пустым: там – или благодать Духа, или лукавый диавол с неверием, заблуждением, терния и волчцы учений. Сердце есть поле битвы, на котором лукавые духи борются с душою, а Бог и Ангелы взирают на подвиг. В сердце проходит брань с сатаной, там уживаются как бы два лика, два полюса, свет и тьма, упокоение и скорбь, Бог и диавол, добро и зло, рай и ад, жизнь и смерть, любовь и ненависть. При очищении сердца в подвиге поста, покаяния, молитвы – все приходит к свету, к благу, к добру, к Богу, к единению, к единству с Богом. Сердце чистое бывает обителью, храмом Духа Святого при непрестанном призывании Господа Иисуса Христа.

Сердце, как орган наших чувств, является источником воли и добрых или злых наших намерений и дел. Желания и стремления нашего сердца определяют наше поведение в жизни, выбор жизненного пути. В этом мы схожи с животными, однако, как говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), «сердце человека отличается от сердца животных духом своим. Сердца животных имеют ощущения, зависящие от крови и нервов, не имеют ощущения духовного – этой черты Божественного образа. Нравственная сила человека – дух его. Дух, или словесная сила, присутствует в верхней части сердца, против левого сосца».

Сердце, как средоточие всех чувств и ощущений, естественно рассматривается как некий центр жизни человека, центр, в котором вмещается все, что входит в душу извне, из которого исходит все, что обнаруживается душою вовне. «Чувства, – говорит преподобный Никодим Святогорец, – суть окна души для сообщения с внешним миром». «Дивлюсь я, – рассуждает преподобный Симеон Новый Богослов, – каким образом душа, будучи вся невещественна и имея умное око света, пользуется, однако, чувственным образом и телесными очами, как бы двумя окнами, и, выглядывая через них, видит все видимое и, поворачиваясь обратно, невещественным образом созерцает мысленное и невещественное; будучи же неизреченным образом удерживаема посреди нетленного и тленного, одним она влечется вниз к удовольствиям и страстям, другим же, окрыляясь к небу, понуждается пребывать там».

Все многообразие чувств, которые присущи душе, в соответствии с этим делится на телесные, то есть такие, посредством которых душа сообщается с собственным телом (это всем известные пять чувств: зрение, обоняние, слух, вкус, осязание); душевные, с помощью которых душа общается с другими людьми и реагирует на различные внешние обстоятельства (такие как чувство стыда, жалости, страха, изумления и так далее); и духовные чувства, которые появляются у души при общении с Богом (благоговение, страх Божий, совесть и прочие).

В нерастленной грехопадением природе первого человека сердце естественным образом было укоренено в уме и чувства подчинялись ему, будучи чем-то вроде инструментов, с помощью которых душа может изучать все, что лежит вне ее. «Бог создал разумное и мысленное естество, способное к познанию всего и Его Самого, – говорит преподобный Фалассий, – а чувства и чувственное произвел на полезное сему употребление».

Так, пять так называемых телесных чувств, которые святитель Иоанн Златоуст образно наименовал служанками души, предназначены для сообщения души с собственным телом. Преподобный Симеон Новый Богослов говорил в этом случае даже о едином чувстве, которое «по пяти естественным потребностям тела делится на пять чувств. В отношении к телесному оно нераздельно, разделяется посредством пяти частных чувств – зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания и, будучи изменяемо, неизменно проявляет действенность свою, и видит (не само чувство, но душа посредством его), и слышит, и обоняет, и вкушает, различает вещи по осязанию». Телесные чувства у нас общи с животными.

Так называемые душевные чувства служат для познания окружающего мира. Некоторые из них также есть и у животных. Таковы, например, чувство страха (реакция на наступление страдания или зла), изумления, сомнения. К ним относится и чувство жалости (ощущение чужого страдания). Про безжалостного человека иногда говорят, что он хуже животного, и это действительно так: жалость – чувство, объединяющее нас с животными.

Другие душевные чувства безусловно отличают нас от всех остальных творений. Так, чувство стыда свойственно только людям. В основе его лежит ощущение несоответствия того, что есть, тому, что должно быть. Именно это чувство лежит в основе нравственности. Чувство стыда определяет этическое отношение человека к материальной природе, ибо человек стыдится ее господства в себе, своего подчинения ей и признает свою внутреннюю самостоятельность и высшее достоинство, в силу чего он должен обладать, а не быть обладаемым ею. Еще одно чувство, отличающее нас от животных, – чувство самосознания, ощущение себя как личности, отдельной от всего остального мира. Иногда выделяют еще нравственное чувство (интуитивное ощущение того, что есть добро и зло, – совесть) и чувство любви.