Тайны, известные уже четверым - AlexGor
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты почти уже научился танцевать, на ноги не наступаешь, молодец, со времени последнего танца, ты, явно прогрессируешь… — шептала Джинни.
— Опять соскучилась по Невиллу? Я хорошо помню, как он тогда топтался на твоих ножках на Рождественском балу… — отвечал ей Гарри.
— Ты же тогда танцевал с Парвати, а глазом постоянно косил на Чжоу с Седриком…
— А ты всё замечаешь. Я и за тобой немного присматривал, ты в тот год просто невероятно расцвела…
— Мелкий врунишка. Я три года терпеливо наблюдала твой роман с Чжоу Чанг, бедный ты мой…
— Не надо меня жалеть…
— Я бы очень хотела, чтобы этот танец не кончался никогда…
— Так не бывает. Нам надо уходить. Сегодня вечером, ночью…
— Гарри, у меня одна просьба, только одна, останьтесь еще на одну ночь, только одну. Уйдёте утром…
— Джинни, я…
— Я приготовлю завтрак… в постель…
— Джинни, что ты со мной делаешь? Милая… я не смогу… тогда… уйти… никогда…
— Так возьми меня с собой! Хотя прости… нет… это так… сорвалось…
— Мы не можем, ты…
— Гарри, я все знаю… то есть, я хочу сказать, я знаю почему я не могу идти с вами… моё место в Хогвартсе. Я знаю, что мне надо делать… меч…
— Джинни, меч у Макгонагалл…
— А ты уверен, что он всегда будет у Минервы?
Гарри крепко задумался. Его тщетные попытки оградить возлюбленную от всего этого потерпели полный крах. Она не остановится. И отговаривать такую упрямую и целеустремлённую девушку от того, что она явно задумала, бесполезно. Надо попытаться сменить тактику, попытаться её отвлечь. Чем угодно.
— Джинни, послушай меня, я не могу взять тебя с собой не из-за дурацкого и неточного Надзора, не из-за твоих пятнадцати лет, не из-за мнения твоей мамы. Не это главная причина. Главное в том, что я просто не смогу одновременно защищать тебя и одновременно решать задачу Дамблдора. Не смогу охранять тебя, я… не смогу…
— А Гермиона? Её охранять ты не будешь? Чёрт с ней? Сама вызвалась?
— Ты бьешь ниже пояса. Тебе должно быть стыдно. У Гермионы есть Рон…
— Я все понимаю, Гарри, прости, просто… вернись живым, вместе с братом и… сестрой…
— Джин, я сделаю всё, что в моих силах, Рон и Гермиона очень дороги мне, но я не звал их, не просил, я хотел всё сделать сам, один, но они сами настояли, я не смог убедить их…
— А как ты думаешь, Гарри, зачем тогда вообще нужны друзья?
— Джинни! Ты мой лучший друг, как Гермиона и Рон…
— Нет Гарри, я всего лишь твоя любовь. Все эти годы мы были просто хорошими знакомыми и не больше, твои настоящие близкие друзья — Рон и Гермиона. Я как-то сразу из хороших знакомых стала твоей возлюбленной, как-то очень быстро миновав стадию близкой дружбы…
— Джинни, милая, что ты говоришь! Да ты никак опять ревнуешь к нашей дружбе? Рон — мой лучший друг с первого дня в Хогвартсе. А ты — самая первая девочка из Волшебного Мира, которую я вообще увидел, ну пристально рассматривал. Из купе поезда. Успокойся. И Гермиона для меня просто очень близкая хорошая подруга, ну, скажем, любимая старшая сестра. Я люблю её как сестру. С ней не повеселишься, всё книги да библиотека…
— К Гермионе я не ревную. Так я тебе нужна именно для веселья?
Гарри чуть не споткнулся в очередном танцевальном движении. Джинни даже помогла ему удержать равновесие, не отводя пристального взгляда от его раскрасневшегося лица.
— Джинни, родная, ты всё, кем я живу, ты всё, кем я дышу, ты любовь всей моей жизни…
— Не всей…
— Ах, так! Будешь снова цепляться к словам?
— Всю жизнь, сколько ещё нам отведено часов, минут, секунд, буду…
Они поцеловались. Но тут, кто-то грубо пихнул Гарри под руку, и они быстро отклеились друг от друга.
— Барни, кузен, ты что, совсем с ума сошел, целовать двоюродную сестру! — возмущённо громко зарычал красный до корней волос Рон.
Но помощь пришла как всегда очень вовремя. Гермиона решительно оттолкнула Рона, схватила Гарри за руку с возгласом — «Позвольте!» и утащила партнёра от Джинни. А Джиневра быстро перехватила Рона за занесённую для толчка руку и потянула брата в сторону, таким образом, завершив обмен партнёрами и партнёршами.
Гарри не успел продолжить танец с Гермионой, как музыка смолкла и он, галантно взяв подругу под руку, повёл к столику, где они вчетвером оставили свои бокалы со сливочным пивом. Пока Гермиона, сняв туфли, растирала затёкшую ножку, Джинни решительно уселась между Гарри и Роном и принялась комментировать то, что Фред и Джордж вытворяли с Анной и Марией на ближайших скамейках в зарослях кустарника. Так что, сопящему и красному Рону, пришлось слушать милую болтовню сестры, правда, искоса пытаясь поглядывать на Гарри.
Гарри, делал вид, что очень увлечён подробным рассказом Джинни, с удовольствием смеясь вместе с ней. Гермиона немного посмеялась вместе с ними и тут же спросила Гарри, но так, чтобы Рон это услышал:
— О чём это ты говорил с Виктором? Он тебя не узнал?
— О нет, он меня, конечно, не узнал, но разговор зашёл о знаке в книжке сказок. Он считает, что это личный знак Грин-де-Вальда.
— Это тот, которого победил Дамблдор? — уточнила Джинни.
— Он самый. Виктор мне сказал, что этот знак высечен на стене в Дурмстранге, тёмный знак. Удалить никак не могут… — ответил Гарри, абсолютно не удивившись познаниям Джиневры.
— Что ещё интересовало Викки? — ухмыльнулся Рон.
— Когда я ему сообщил, что ты встречаешься с Гермионой, он сразу же положил глаз, причём не на Анну или Марию, кстати, а на… угадай на кого?
— На кого?
— На Джинни, гад! Пришлось сказать, что у неё есть страшный и здоровый ревнивый поклонник…
— То-то он на тебя и Джинни косится постоянно…
— Нет, на меня и на Джинни косишься в основном ты…
— Если вас не остановить, то вы… вы…
— Что мы? Кто мы? Если Джинни повалит меня на спинку и оседлает на танцевальном покрытии, продолжив ритуал прощания с Избранным героем, я торжественно обещаю, что сделаю ей грозное замечание…
— Ты меня достал! Я тебя сейчас прибью! — зашипел Рон.
— Гарри! Притормози! — хором возмущённо воскликнули Гермиона и Джинни.
— Нет, ты посмотри, однако эти тоже спелись, — съязвил Рон им в ответ.
— Заметь, спелись, дорогой братец, и даже Гарри воспитываем вместе, — улыбнулась Джинни, разряжая обстановку.
— Ладно вам, у Виктора дома есть невеста, он просто хотел поговорить, и я с ним поговорю, может и во время танца, белого, медленного, — с вызовом произнесла Гермиона. — Кончай сопеть Рон. Надо кое-что выяснить. И ты Гарри, не рассказывай всем, что я с кем-то встречаюсь. Это моё личное дело!
