Как грустно - Алекс Норк

— Почему?

Детлог чуть-чуть поежился.

— Эрни, перед отлетом в Европу, сказал, со мной нужно решать. — Опять гостю стало неуютно в кресле. — Понимаете, детектив, мы всегда любили друг друга. Но даже в детстве, если в голову Эрни втемяшится злобная мысль, ожидать можно было просто чего угодно. А в последнее время он сделался очень ожесточенным.

— Не только по отношению к вам?

— Ко всем. Даже с Сиднеем у него были стычки.

— На почве чего?

— Э… попробую объяснить. — Детлог задумался, и показалось, он уже сам слегка пожалел, что затронул такой деликатный предмет. — Фармацевтический бизнес очень сложная штука.

— Я представляю.

— Нет, — хмыкнул он, — думаю, что не представляете. Дело ведь не только в том, что это открытый рынок, куда лезут все со своими новейшими разработками. И всех этих азиатов, европейцев и отечественных конкурентов нужно отслеживать: что они там придумали и где вам наступят на пятки. Существует и другая проблема. Делать ли ставку на совершенствование и удешевление традиционных лекарств или создавать принципиально новые? Это сложнейший выбор. Потому что во втором случае нужен научный прорыв, а для него недостаточно только одного интеллекта, даже такого, как у нашего Сиднея.

— Нужна еще куча денег?

— Правильно. Точнее, большая куча. А удастся ли потом окупить затраты и заработать прибыль, никто толком не знает. Или можно пойти по первому пути и придумать нечто, что придаст традиционному лекарству приятные побочные эффекты, усилит действие на первом этапе, хотя по большому счету лечение будет тем же самым. — Он вдруг осекся. — Вы понимаете, эти маленькие профессиональные хитрости…

— Между нами, сэр, разумеется, между нами.

— Эрни всегда придерживался первого, более надежного плана. Тем более, что Сидней — просто маг, он из дерьма конфету сделает.

Блейк невольно подумал, что надо бы лучше следить за здоровьем, ходить в спортзал…

— Вот на этой почве у них в последнее время шли сильные схватки. Конечно, в распоряжении Сиднея всегда была превосходная лаборатория, новейшее оборудование. Но нельзя, чтобы крупные разработки ученого не находили практического выхода. Я говорил Эрни: «Нельзя так обращаться с Белтамом. Когда-нибудь это плохо кончится».

— Плохо кончится? Что вы имели в виду?

Тот удивленно взглянул на него и пожал плечами.

— Что Сид просто плюнет в один прекрасный день и уйдет. Нельзя крупного художника долго заставлять работать дизайнером-оформителем. Я так и говорил.

— Но ваш брат на это не реагировал?

Детлог вздохнул.

— Да, с Эрни иногда бывало очень трудно. — Он, собираясь вставать, сунул в карман сигаретную пачку. — Надеюсь, детектив, я снял недоразумения, возникшие после вчерашнего вечера?

— Благодарю вас. Вы очень правильно поступили.

Блейк сам приподнялся, чтоб проводить его до дверей, но гость остался сидеть, будто о чем-то вспомнив.

— Хм, мелочь, может быть.

— Что именно?

— Когда я разговаривал по телефону у автомобиля… Из кухни, где находилась в то время Лиза, наружу есть дверь.

— Я знаю.

— Этот садовник, странно, проскользнул туда, увидел меня… Мне показалось, ему было неприятно, что я его заметил. И что ему было делать на кухне?

— Спасибо, сэр, мы как раз собирались проверить прислугу.

Гость встал и, сделав два шага к выходу, равнодушно проговорил:

— Вам, конечно, известно от Джулии, что Эрни решил разводиться с Лизой?

— Нет.

Он удивленно вскинул брови.

— Брат заявил это нам с Джулией дней десять назад. Я полагал…

— А по какой причине?

— Лучше спросить, по какой причине он на ней женился. — Брезгливое выражение скользнуло у него по лицу. — Видимо, решил все-таки исправить глупый поступок.

Нужно было перекусить.

Утром перед работой Блейк обходился очень небольшой порцией овсяной каши со стаканом яблочного сока, и к двенадцати начинал чувствовать голод.

Однако наружи ноги сами повели его не к кафе, а в другую сторону, к парку, что начинался сразу же за соседними домами.

Воздух — прозрачный и без единого ветерка. Кажется, что его очень много. Это потому, что небесная чаша открыла свою необъятную даль, неярко-голубоватую. И ни одного даже маленького облачка. Наверное, чтобы человек не отвлекал свой взгляд на пустяки и мог почувствовать бесконечность. Солнце смотрит немножко издали, и его лучи играют на еще зеленой траве, но уже с желтыми пятнышками упавших листьев. А маленькие дети в спортивных костюмчиках бегают по газонам и что-то щебечут. Как спустившиеся на землю, очарованные ей птички. Счастливые, потому что не встретили еще ничего другого.

Блейк поймал себя на мысли, что этот естественный покой и безмятежность его сознание пытается сравнивать с чем-то еще.

Те люди, на вилле… элегантная до кончиков волос Джулия, Белтам, в умное привлекательное лицо которого приятно смотреть, пронизанная спокойствием красотка Лиза, Гарри, выглядевший сегодня вполне симпатичным рубахой-парнем. А вместе — чуть ли не добрая, благополучная семья.

Но один-то из них убийца.

И каждый об этом знает.

Он вернулся в офис часа через полтора, потому что никак не мог вытащить себя из парка, а потом нужно было все-таки зайти в кафе и поесть.

Еще перед уходом он звонил в управление. Макса на месте не оказалось, но все равно один из бывших сотрудников принял его просьбу как раньше приказ к исполнению. И они уже перевели ему по факсу затребованную полицией копию брачного контракта Детлога.

Блейк пробежал глазами…

Позиций было несколько, но его интересовала только одна, вот эта: «Развод по инициативе мужа, при отсутствии в браке детей».

Написанное вызвало удивление. И он перечитал еще раз.

Детлог оставлял себе слишком уж легкий способ развода. Лизе в этом случае полагалось очень скромное обеспечение.

Так разводятся только люди среднего класса. Да, пожалуй, и для них это минимум.

Но невеста подписала контракт. Странно, почему так слабо были защищены ее интересы? Сама не догадалась? Но итальянский папа, владелец ресторана, уж должен был сообразить.

Влюблена была в Детлога?

Хм, он видел несколько прижизненных фотографий: довольно таки примитивное лицо… Впрочем, как любит говорить Макс: существует хороший вкус, плохой и женский. Но все же странно…

Зато теперь ей принадлежат около трех десятков миллионов долларов, потому что на случай внезапной смерти содержится совсем другая запись — вдова получает половину капитала.

Выходила замуж с целью убить потом мужа?

Очень рискованное предположение. Хотя в иммигрантских диаспорах решение иногда принимается «сверху». И у итальянцев кланово-родовые правила совсем еще себя не изжили.

Блейк знал, что один из полицейских сотрудников со вчерашнего дня занимается проверкой прислуги. Что мог делать этот садовник на кухне у Лизы в те самые роковые минуты? Если, конечно, Гарри не врет.

Макса опять не оказалось на месте, и Блейк попросил разузнать, кому именно это дело поручено.

Тот подошел к телефону:

— Здравствуйте, сэр, — обрадовано поприветствовал он бывшего шефа. — Это мне лейтенант дал задание.

— А, здравствуй, — узнал его по голосу Блейк. — Скажи, пожалуйста, что там с теми двумя? Горничная и садовник, если я не ошибаюсь?

— Кое-что интересное, сэр.

— Можешь по телефону?

— Да, это не из разряда следственных тайн. Что касается горничной, с ней все в порядке. Каждый день она покидает виллу в пять. В тот вечер — тоже. На момент совершения преступления у нее алиби. Она сидела в кафе с двумя подругами. К тому же, как постоянную посетительницу ее видел бармен. Я все проверил, тут чисто.

— Не совсем чисто с садовником?

— Угадали, сэр.

— Что с ним?

— По порядку. По происхождению итальянец. Сорок два года. Имел судимость, но получил очень маленький срок за соучастие: в арендованном им ночном развлекательном заведении торговали наркотиками. Адвокаты сумели доказать, что лично он напрямую замешан не был, хотя безусловно знал о происходящем. Он и сам этого не отрицал на суде.

— Статья «За содействие»?

— Да, но так как до этого судимостей не было, получил два года, а отсидел полтора. Дальше самое интересное — парень вчера покинул страну.

— Куда направился?

— Вылетел в Италию. Причем, длинным и неудобным рейсом. Через три часа был прямой, сразу на Рим.

— Ты не узнавал у миссис Детлог о причинах такого внезапного отъезда ее работника?

— Нет, сэр, лейтенант сказал, не нужно, пока вы вместе все не обсудите.

— Да, это правильно. Пусть позвонит мне, когда появится.

Макс позвонил минут через сорок.

— Полдня потратил впустую, — недовольно сообщил он. — Руководство дало указание опросить сотрудников концерна, которые работали в близком контакте с покойничком. Ценное указание, не имел права не выполнить.