Летний отдых - Александра Мадунц

— Давай надеяться на лучшее, — предложила я.

— Вот что! — строго приказала Настя. — Надо продумать легенду. Кто мы, откуда. Чтобы не противоречить друг другу, если кто-нибудь поинтересуется.

— Ну, тогда я с радиофизики. Из моей любимой группы. Я там все хорошо знаю. А ты откуда? Тоже из нее?

— Нет, я с гидрофака. Там программа проще. Вдруг меня спросят о чем-нибудь этаком, а я в технических науках ничего не понимаю. А на гидрофаке все ничего не понимают. Я знаю. Я там работала.

— Ну, еще чего! Ты, как нормальный человек, имеешь полное право отказаться в каникулы говорить о науках. Хотя почему бы и не гидрофак?

Итак, легенду мы создали с ходу. К вечеру первого дня поездки нам повезло — Насте удалось с боковой полки перейти на небоковую, правда, верхнюю, зато прямо напротив меня. В результате мы даже имели возможность сидеть на полке у милой Настиной соседки снизу.

Среди ночи я проснулась оттого, что поезд стоит. Почему-то в поезде я могу спать только тогда, когда он едет. Все кругом безмолвствовало. Мне стало жарко, я скинула одеяло и пихнула его на третью полку над Настей, чтобы не мешалось. Потом ощупала рукой свой рюкзак, лежащий на третьей полке над моей головой — предсказание оракула не давало мне покоя. Рюкзак был на месте. Рядом с ним стояла коробка из-под телевизора, полная банок с вареньем, — багаж моей нижней соседки.

Я ждала и ждала, а поезд все не трогался. Изучив пейзаж за окном, я поняла, что мы находимся в Москве, на Курском вокзале. Раньше, кажется, поезд вообще не шел через Москву, с чего мы вдруг тут оказались? Минут через пятнадцать в наш вагон ввалилось трое парней кавказской национальности и специфического вида. Я удвоила бдительность. Пусть только попробует кто-нибудь покуситься на мой рюкзак! Помимо денег, паспорта и путевки, там лежат три купальника, три юбки, три футболки, шорты, запасные босоножки, вьетнамки, ночная рубашка и мой любимый коврик. Потерю коврика я не переживу! Его мне подарили много лет назад, сделан он из пеноплена, с одной стороны обит болоньей, а с другой обычной тканью. Я очень его люблю, хоть он и выглядит уже весьма потертым. В Южном лагере на пляже галька, и лежать на обычной подстилке очень жестко, поэтому мой коврик вызывает там всеобщую зависть. Правда, не очень понятно, зачем он этим трем бандитам, но над такими мелочами в два часа ночи я раздумывать не в состоянии. Оракул ведь меня предупреждал!

— Ваш телевизор? — оторвал меня от размышлений один из пришедших.

— Нет.

— А чей?

— Не знаю, — инстинктивно ответила я. Мне почему-то не хотелось давать этим типам какую бы то ни было информацию.

Тогда они разбудили Настину нижнюю соседку и обратились с тем же вопросом к ней. Она, не задумываясь, показала на нужную особу. Ту тоже сразу разбудили.

— Ваш телевизор? Хотите, чтобы он у вас остался?

— Это не телевизор! Там банки с вареньем! — всполошилась несчастная.

Парни открыли коробку и сунули внутрь носы, потом кивнули и собрались уходить.

— Стойте! — очнулась Настина соседка. — А кто вы, собственно, такие?

— Мы? — удивленно переспросил один из странных посетителей. — Мы, женщина, — представители мафии Курского вокзала.

Это было сказано так, будто они были представителями комиссии по контролю за перевозкой грузов или еще чего-то в том же роде. Все мы просто оторопели. Наконец мафия ушла, так и не покусившись на мой рюкзак, и поезд сразу тронулся. Уж не ради ли мафии мы сорок минут стояли в Москве?

Я попыталась заснуть, но не могла. Мешал жуткий храп, звучащий где-то совсем близко. Я огляделась в поисках источника звука. Ни моя нижняя соседка, ни Настина храпеть не могли — они еще не спали. Соседи сбоку? Они тоже не храпят. Настя? Я с подозрением осмотрела подругу. Нет, при всем желании ей не выжать из себя такого баса. Храп мужской! Громовой! Раскатистый!

Я подняла взгляд — и аж вздрогнула. С третьей полки, находящейся напротив Насти, в проход торчали ноги. Огромные. Каждая ступня гораздо больше ширины моих плеч. На ногах были сапоги, обитые гвоздями. Ноги занимали весь проход, почти упираясь в мою полку. Ну и ну! Откуда это взялось? И когда? И долго ли оно будет храпеть? И не покусится ли на мой рюкзак? Сколько вопросов, и все без ответа.

Тут Настя приподнялась, собираясь перевернуться. Я обрадовалась. Раз она не спит, я хоть с ней посоветуюсь. Может, она что-нибудь знает?

— Откуда это взялось? — шепотом спросила я, осторожно указывая на нашего загадочного соседа.

— Не знаю. Но меня это волнует.

— Меня тоже. Очень странно и подозрительно. И мешает спать.

— Это точно, — подтвердила Настя. — Теперь попробуй усни.

Тем не менее, мы обе задремали — правда, я почивала нервно, постоянно проверяя рукой наличие рюкзака. Часов в пять утра загадочная личность слезла вниз и, напугав меня своей бритой головой, удалилась. Без этого ужасного храпа мне сразу удалось крепко заснуть, и спала я долго — аж до двенадцати.

Проснувшись, я вспомнила наши ночные происшествия. Первое мы с Настей обсудили в полном согласии друг с другом, возмущаясь наглостью преступных элементов. Потом перешли ко второму.

— Из-за этого храпа я до пяти не могла толком уснуть, — пожаловалась я.

— Какого храпа? — удивилась Настя.

— То есть? — в свою очередь, удивилась я. — Ну, того громилы, который спал на третьей полке. О котором мы с тобой говорили.

— Не знаю никакого громилы! Ни о чем таком мы не говорили.

— Однако… — хмыкнула я. — Ты что, ничего не помнишь? Спала и говорила во сне?

— Во сне! — возмутилась Настя. — Да я всю ночь не сомкнула глаз! И разговор прекрасно помню. Я после мафии вдруг увидела, что рядом с моей сумкой появилось какое-то одеяло. Раньше его не было. Ну, я не дура, сразу догадалась, что его подкинула мафия, чтобы потихоньку завернуть в него сумку и унести. Но не на такую напали! Я бдела всю ночь! Видишь, так и не уснула. — Я открыла было рот, но тут же его закрыла, а Настя продолжила: — Ты ведь тоже заметила. Ты еще у меня спросила, откуда оно взялось, и сказала, что это подозрительно и мешает спать. Еще бы не мешало! Сплошные нервы.

— Это мое одеяло, — честно призналась я. — А говорила я о мужчине, который спал на третьей полке. Ты что, его не заметила?

— Нет. Мне, вообще-то, и с сумкой забот хватало. Больно нужны мне какие-то посторонние мужики! А это точно твое одеяло?

Больше происшествий по пути не произошло. Поедание нами большого количества припасенной тушенки, а также купленных на станциях ягод и пирожков вряд ли можно считать происшествием. Хотя нет, как же! Случилась обещанная кража века!

Обнаружилась она следующим неромантическим образом. Я охромела. Иду и хромаю, а почему, не пойму. Сняла босоножки, ощупала ноги — все в порядке. Потом осмотрела собственные пятки (акробатический, должна заметить, трюк) и обнаружила на одной из них кровоточащую рану. С ходу отвергнув мысль, что за мою святость бог послал мне стигматы (в основном из-за странного места ранения, вряд ли Иисуса прибивали к кресту за пятку), я исследовала соответствующую босоножку. Она оказалась прямо-таки усеяна торчащими гвоздями. Потрясенная, я взяла в руки вторую — в нее была прочно вклеена толстая стелька, прикрывающая все гвозди. Чтобы оторвать ее, надо было бы приложить массу усилий. И тем не менее на левой ноге она оторвана. Фантастика!

Я продемонстрировала свою обувь Насте.

— Смотри! У меня каким-то образом оторвалась стелька. Ума не приложу, как.

Настя проявила себя истинным детективом.

— Давай ее поищем. Если оторвалась, должна где-нибудь лежать.

Мы тщательно исследовали вагон — стельки не было.

— Так, — мрачно сказала Настя. — Значит, унесли. Кто?

— Громила! — обрадовалась я. — Оторвал и унес! Это был пособник мафии — специалист по охоте за стельками. Слава богу!

— Почему «слава богу»? — с подозрением спросила меня подруга. — Ты думаешь, он выбрал именно твою стельку, потому что влюбился и решил взять ее на память? Тебе нужна любовь такого монстра?

— Нет, — ответила я, сияя. — Зато кража наконец произошла. Можно больше не бдеть!

До лагеря мы добрались в восьмом часу вечера, ибо я категорически отказалась от такси — из экономии. По пути мы купили большое количество очень дешевой вишни — правда, требующей немедленного съедения. Злая Настя запретила мне есть ее немытой, пугая дизентерией, и несла ее лично, мне справедливо не доверяя. Смена начиналась со следующего дня, но мы решили, что естественнее приехать накануне вечером, чем терять целый день. Однако таких умных оказалось мало — мы и моя студентка с двумя подругами.

Впятером мы бодро вступили на территорию лагеря. По-южному быстро сгущалась тьма. Ни одно окно не светилось. На административном здании красовался замок. Я с одобрением бросила взгляд на мощную фигуру Тани. Если нам придется ночевать под открытым небом, такая защита не помешает. Таню могут даже принять за мужчину, что сразу отвадит местных ловеласов. Тем не менее под открытым небом спать не хочется.