Россия будущего - Андрей Буровский

Если люди даже не думали такими словами, они все равно учитывали: на Западе и в СССР — разный политический строй. Всегда действовал двойной счет для оценки поступков богатых людей и политических лидеров на Западе и в СССР.

Банкир и должен набивать свой карман и преследовать свои, самые эгоистические цели. Такое поведение банкира совершенно нормально. Президент и премьер-министр западной страны пусть себе врут, сколько угодно, такова уж их сущность.

И сущность «их» политической системы.

Но для советского начальника, для партийного руководителя действовали другие системы оценок. По представлениям советских людей, эти руководители не должны врать, не могут быть эгоистичными, не имеют права думать о своих собственных материальных интересах. Если они делают все это, они становятся «не настоящими» советскими руководителями, как бы еретиками, отступившими от «правильной» идеологии. Их осуждали именно как «еретиков», которые изменили идеологии и предали всех остальных.

Экономика СССР

Одна из легенд, родившихся на рубеже 1980-х и 1990-х годов: что СССР был независим от экономики Первого мира, развитых стран Запада. Мол, это злые демократы продали нас американцам, и отсюда пошли все наши беды. А СССР экономически был изолирован от всего остального человечества.

Но это глубоко неверная точка зрения. Экономика СССР всегда была частью мировой экономики… Хотя и очень своеобразной частью. Уже захват власти коммунистами и начало эксперимента были частью европейской истории: постановкой эксперимента, который имел мировое значение и был важен для всей мировой цивилизации.

И идея которого родилась в Европе.

Уже с 1918 года большевики сбывали Арманду Хаммеру и другим доверенным людям богатства захваченной ими Российской империи. «Все равно завтра будет мировая революция! — говорили они. — Все равно завтра это опять будет наше». В 1920–1930-х годах много картин из Эрмитажа и из частных коллекций было продано за рубеж.

И позже все, что производилось в СССР, могло идти на продажу за рубежом. Только продавал не тот, кто производил, и не частный перекупщик, а государство.

Точно так же в СССР ввозилось очень многое. Одно время в Петроград ввозились даже дрова из Финляндии. Без поставок из-за рубежа машин и оборудования, без приезда специалистов было невозможно произвести индустриализацию. За машины и оборудование продавали лес и хлеб.

В 1930 году в мире бушевал Великий экономический кризис. В топках паровозов жгли пшеницу и кофе, в океан сбрасывали сахар, лесорубы разбегались оттуда, где уже нельзя было заработать.

Приходилось продавать хлеб по очень низким ценам — еще ниже западных.

— Демпинг! — орали многие западные газеты.

— Сами вы демпинг! — огрызались советские. — Нам на индустриализацию надо.

Было бы весело, но в те же годы, с 1931-го по 1933-й, в деревнях Украины и Кубани умерло с голоду, по одним данным, 3 миллиона, а по другим — даже 5 миллионов человек.

До конца жизни Сталина, до 1953 года, СССР жил по законам «железного занавеса» — ни один человек не мог пересечь государственную границу. Не ввозились книги. Не встречались ученые. Не проводились общие экспедиции.

Но, конечно же, ни о какой экономической изоляции не было и речи.

Во время Второй мировой войны СССР получал большие поставки из США и Великобритании; за все эти поставки он честно расплатился, до копеечки.

И после войны шла активнейшая торговля, причем СССР ввозил в основном товары народного потребления, механизмы, готовую продукцию. А расплачивался в основном сырьем и полуфабрикатами. С 1960-х годов все большее значение имели вывоз нефти и природного газа.

При этом СССР считался очень ответственным, очень честным плательщиком по всем международным обязательствам. В конце концов гарантом сделок было само государство!

Итак, СССР всегда был частью мировой экономики. На всех этапах своего существования.

Может быть, он был очень независимым партнером? Но какая же это независимость, если ввозятся механизмы и оборудование, а вывозится сырье? Это самая что ни на есть зависимость: экономическая, технологическая, цивилизационная. Всякая.

К тому же в СССР ввозилось и продовольствие. По понятным причинам, даже самые бедные страны стараются обеспечить себе минимум продовольствия: всем хочется обладать продовольственной независимостью. В свое время Англия отказалась развивать свое сельское хозяйство. Зачем? Пшеницу можно привезти из Аргентины, баранину — из Австралии, яблоки — из Южной Африки, говядину — из Канады… Империя, над которой не заходило солнце, привозила все, что ей потребно. Поля Англии зарастали милой такой английской травкой, превращались в парки и лужки для прогулок. Идиллия, да и только!

А в годы Первой мировой войны в Англии пришлось так голодать, что это послужило уроком не только ей одной.

В СССР 1920–1950-х годов несколько раз начинался настоящий тяжелый голод; тот, от которого и умирают. Последний раз голод вспыхнул в 1961 году. На большей части территории СССР до голода не доходило… Так, довольно сильные нехватки. Пришлось ввести талоны на приобретение муки (выдавали по 2 кг муки на человека в месяц), за хлебом выстраивались очереди с 4 часов утра. В руки давали буханку хлеба (в других регионах — полбуханки). Люди приводили с собой детей, приползали больные и старики — получить хлеба.

В 1962 году СССР впервые закупил хлеб у США и Канады. С тех пор голод никогда не приходил в наши дома, но до 40 % всего хлеба, потребляемого в СССР, страна покупала.

Уже сказанного хватает для понимания: советская экономика была слабым местом Системы. Командные высоты в экономике, получается, находились за пределами СССР. Захотят злые империалисты взять на притужальник СССР? И возьмут, ничего с ними не сделаешь.

А они сделают все, что захотят.

Но тут еще одна беда… Еще серьезнее. Советская экономика была неэффективной. То есть были в ней сектора более и менее современные, более и менее самостоятельные. Но в целом «эта штука не работала».

Грубо говоря, СССР всегда больше потреблял, чем производил. В эпоху Сталина эта проблема решалась довольно просто: часть населения умирала от голода, сгнивала в лагерях, гибла в войнах.

Позже проблема решалась еще проще: из-за рубежа ввозилось продовольствие.

В обмен на нефть, газ, лес, металлы.

Всю свою историю СССР был экономически несостоятелен.

Если бы не огромные природные ресурсы, СССР бы попросту не состоялся, его бы не было.

Сколько можно получать все необходимое из-за границы? Замедленные темпы роста экономики, все нарастающее экономическое отставание становилось все более очевидным. Люди получали все меньше материальных ценностей и все сильнее раздражались на советскую экономическую систему.

Чем дальше, тем сильнее им хотелось изменить экономическую систему.

Тем сильнее, чем больше умирала вера в «единственно правильное учение Маркса — Энгельса — Ленина».

Второй внутренней причиной, погубившей Советский Союз, стали особенности советской политической элиты.

Советская элита

Номенклатура особенно сильно хотела изменить экономический строй СССР. Главным образом верхушка номенклатуры — номенклатура высшая, столичная. У этой номенклатуры было меньше иллюзий, больше информации о действительном положении дел в стране и во всем мире.

Желание «что-то поменять» разделяла и верхушка интеллигенции — близкая к номенклатуре, частично допущенная к информации и мелким привилегиям, она получила верное название — подноменклатура. Эти люди лучше всех видели, что эксперимент зашел в тупик. Они были лучше всех информированы.

Одна из знаковых фигур «перестройки», Юрий Поляков, отмечает поразившее его, советского мальчика, «маниакальное западничество и диссидентские симпатии» столичной научно-чиновной интеллигенции»[5].

Желание реформировать строй не у всех было таким уж бескорыстным. В СССР были ведомства, которые зарабатывали немалые валютные деньги… В первую очередь это были разного рода «естественные монополии».

Советская власть забирала у них большую часть выручки…

Леспромхоз валил лес, сплавлял его по Енисею. Лес поступал в ведение Маклаковского лесного комбината. Там лес сортировали, проверяли, не поеден ли короедами, не подгнил ли… В Дудинке лес грузили на корабли, увозящие его за границу. Иностранцы платили валютой — но, конечно же, не Маклаковскому комбинату и тем более не леспромхозу. Они платили Тресту, который находился в Москве.

В лесной промышленности заработки были высокие, но тем не менее никто из людей, работавших на Енисее, никогда не увидел ни единой зеленой бумажки. Ни те, кто организовывал труд, сидя в теплых конторах, ни те, кто по пояс в снегу орудовал бензопилой.