Операция «Одиночество» - Дмитрий Воронин

Этот дом был построен еще прадедом Старка, в тот период, когда везде началось повальное стремление к уединению. Тысячи людей ставили себе задачу распрощаться с городским образом жизни, и переселиться в сельскую местность, не лишаясь при этом, разумеется, привычных удобств. Ричард Старк, в честь которого в последствии был назван правнук, вложил в постройку дома все состояние, тем более, что место, исключительно удачно выбранное, тоже стоило недешево. С тех пор «родовое гнездо» давало приют уже третьему поколению Старков — довольно солидная вилла, оборудованная если и не по последнему слову техники, то уж по предпоследнему точно.

Сейчас свет горел в окнах первого этажа, ясно давая понять, что намечается семейный ужин. Обычно, когда по той или иной причине «отцы и дети» не имели возможности собраться вместе, мать накрывала стол наверху, в небольшой гостиной, которая позволяла разместить троих, от силы четверых. Дик куда больше любил именно ее, комната была уютной, к тому же там был чудесный камин, а он очень любил смотреть на огонь, слушая потрескиванье поленьев и наблюдая полет медленно гаснущих искр. Впрочем, большой стол организовывался нечасто, поскольку обычно в доме находились четверо. В данном же случае было совершенно очевидно, что в доме появились или по крайней мере ожидаются гости.

Действительно, вся семья уже была в сборе. Джон Старк, отец Дика, преуспевающий бизнесмен, работающий в корпорации “Тарк-экспорт-импорт" и мечтающий устроить сына к себе в отдел, высокий подтянутый мужчина с приятной внешностью и эффектной сединой. Он считал, что добился в жизни определенных высот, и смертельно обижался на сына, который не всегда разделял его мнение. Впрочем, его должность и положение в обществе вызывали определенную зависть у менее удачливых коллег. Мать, Элен Старк, все еще красивая женщина, недавно отметившая свой тридцать восьмой день рождения, известный (по крайней мере в округе) дизайнер, глубоко убежденная, что ее сын непременно должен достигнуть определенного успеха в какой-либо области искусства. С детских лет Дика мучили нанятые матерью преподаватели, без особого успеха пытавшиеся ввести парня в «мир прекрасного», по крайней мере в том смысле, как сами этот мир воспринимали. Чтобы не огорчать мать, он действительно старался быть на должном уровне, однако сами учителя, в присутствии Элен прибегавшие к осторожным, но относительно высоким оценкам его «талантов», наедине не раз прямо говорили, что мировым светилом ему не быть. Парень особо не расстраивался — дизайн и живопись его особо не привлекали, а о том, чтобы стать визажистом или кутюрье, о чем в тайне мечтала мать, он и не думал. Тем не менее, Элен все еще строила на этот счет грандиозные планы, ничем конкретно не подтвержденные. В этом ей старались не мешать.

Четвертым членом семьи и самым близким другом Дика был Лесли Старк, отец Джона и дед Ричарда — пожилой, но все еще крепкий невысокий мужчина, который имел большое влияние на всю семью. Именно ему в большой мере был обязан Старк — младший своей тягой к космосу. В юности тот тоже пытался поступить в Патруль, но тесты показали невозможность курсанта сопротивляться перегрузкам, и он был отчислен “по состоянию здоровья". Тем не менее он долгое время работал на одной из наземных баз Патруля в качестве вольноопределяющегося, пока не получил предложения перейти на работу в одну из крупных транспланетных корпораций. В настоящее время старик вкушал все радости и горести заслуженной, и весьма, кстати, немалой пенсии. Дед очень любил внука и его мнение имело в этом доме солидный вес…

— Послушай, дорогой, где тебя носит? — поинтересовалась мать — Мы дома уже почти час, пора ужинать.

Лесли, сидевший в глубоком кресле у старинного бронзового торшера, гордости Элен, которая не уставала всех заверять, что этой мрачной конструкции исполнилось не менее чем триста лет, тихо рассмеялся.

— Да брось, Элен, у парня в его возрасте есть вещи поважнее еды. Небось опять торчал на своем холме и строил наполеоновские планы. Давай, малыш, топай к столу — растущему организму нужно хорошо питаться.

— А что у нас на ужин? — поинтересовался Дик, который почувствовал, что порядком проголодался и совсем не прочь последовать совету деда.

— Жаркое из карота! — мать с явным удовольствием ожидала реакции семьи. Реакция не заставила себя ждать. Карот — животное, которых разводили и экспортировали тарки, был, пожалуй, одним из наиболее популярных и дорогих деликатесов на Земле. Вообще Земля ввозила довольно много продуктов — чудовищная перенаселенность не могла компенсироваться всемерно поощряемой правительством эмиграцией — новые миллионы людей рождались куда быстрее, чем транспортные компании успевали вывозить. Желающим эмигрировать не было отбоя, и тем не менее колонии постоянно испытывали острейшую потребность в рабочих руках. Основная масса освоенных планет, и прежде всего Селеста, Кемт и Гардарика изначально ориентировались на сельское хозяйство, которое очень быстро обеспечило этим мирам высокий статус в Федерации — без поставок продовольствия Земле грозил голод, и все об этом прекрасно знали. Беззастенчиво пользуясь этим, представитель посольств этих планет отбирали самых лучших претендентов.

Несколько крупных компаний, занимавшихся космическими грузоперевозками, быстро заметили эту золотую жилу, и принялись интенсивно наращивать флот, прежде всего за счет мощных грузовых кораблей. К настоящему времени компания «ТЭИ» занимала лидирующее место среди тех, кто обслуживал маршрут Земля — Тарк. Для семьи Старков, кроме всего прочего, это означало, что многое из того, что считалось на не слишком-то сытой Земле деликатесами, время от времени появлялось на их столах — сотрудники «ТЭИ» имели некоторые льготы.

— Однако! Надо понимать, в доме праздник? В честь чего? — Дик в глубине души хотел оттянуть начало неприятного разговора.

— Мы заключили долгосрочный контракт с правительством Рекна, по поводу поставок продовольствия. Все, кто принимал участие в проекте, получили крупные премии, в том числе и я! — всем своим видом Джон старался показать: “смотри, сынок, вот твое будущее".

— Поздравляю, папа. — Дик был действительно рад за отца, прекрасно понимая, как важна для него карьера, однако в глубине души он осознавал, что нынешняя должность хотя и приносила семье хороший доход, куда более солидный, чем дизайнерские работы матери, тем не менее была лишь на ступень выше рядового работника. Сам Джон старался об этом вообще не думать, свято веря в свою звезду и неизбежное повышение по службе.

— И мои поздравления — дед всегда был большим любителем хорошей кухни — приятно, черт возьми, когда твоя работа хорошо сказывается на моем желудке…

В своих предположениях Дик почти не ошибся — действительно, к ужину ожидался гость, на которого Джон имел некоторые виды. Однако, к глубокому огорчению отца и к нескрываемой радости деда, высокопоставленное лицо несколько минут назад позвонило и принесло извинения по поводу того, что вынуждено отказаться от любезного приглашения. Сам Дик не только не расстроился от этого известия, но в какой-то мере был даже рад. Не говоря уж о том, что он не слишком-то любил подобных «гостей», которые были куда более «нужны», чем «приятны», он в этот вечер собирался начать и закончить слишком серьезный разговор, чтобы отвлекаться на всяких там влиятельных лиц, которых отец время от времени приводил в дом.

Ужин был потрясающим и полностью оправдал все ожидания — нежнейшее мясо неизмеримо превосходило по своим вкусовым качествам все, что Дик ел до сих пор. Элен, ко всем своим достоинствам, еще и весьма неплохо готовила, и, следует отметить, этот талант вызывал у многих ее подруг куда большую зависть, нежели ее художественные промыслы.

За столом все обсуждали предстоящий прием у мэра, на который Элен была приглашена — событие само по себе неординарное и, по словам самой хозяйки, говорившее о том, что ее последняя выставка имела куда больший успех, чем она сама смела ожидать. В самом ближайшем будущем, а лучше всего прямо завтра, она планировала слетать в Париж принарядиться, и уговаривала Джона составить ей компанию, а тот изо всех сил упирался — он терпеть не мог магазины, бесконечные примерки и, кроме того, был не слишком большим любителем стратосферного транспорта — мысль о полете портила ему настроение. Моментально нашлась куча неотложных дел, которые всенепременно требовалось переделать именно в два ближайших дня — «отмазка» была вилами по воде писана и Элен уже собиралась было устроить мужу скандал с перечислением всех обид последнего десятилетия, когда вмешался Лесли, предложив свои услуги, которые были тут же приняты — Элен было безразлично, с кем лететь, ей просто был нужен зритель и собеседник. Дик про себя усмехнулся — если бы не дед, то эта участь в конечном итоге досталась бы ему, в этом он нисколько не сомневался, не в первый раз.