Выступления полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации (2012–2015 годы). Сборник - Михаил Кротов

Вопрос совершенствования института недееспособности обсуждается в настоящее время повсеместно. Так, на круглом столе, проведенном 28–29 мая 2009 года с участием представителей Государственной Думы, Министерства здравоохранения, органов опеки, психиатрического сообщества, правозащитных и других общественных организаций, работающих в сфере психического здоровья, Уполномоченным по правам человека были выработаны различные рекомендации29, в том числе направленные на усиление роли органов опеки в судебном разбирательстве во избежание формального признания гражданина недееспособным на основании лишь исключительно заключения экспертизы. Как было отмечено, органы опеки, могут предоставить важную информацию о способности гражданина самостоятельно решать бытовые вопросы, распоряжаться своим имуществом и защищать свои имущественные права, а также о тех формах социальной поддержки, которые могут составить эффективную альтернативу опеке в конкретных обстоятельствах. При этом указывалось, что органы опеки нуждаются в единой методологии проведения оценки состояния и нужд гражданина в контексте дела по недееспособности.

Кроме того, предлагалось предусмотреть обязанность органов опеки учитывать пожелание самого недееспособного гражданина при выборе опекуна, а также усилить их роль, в том числе путем совершенствования механизмов контроля за действиями опекунов, выявления случаев ненадлежащего выполнения опекуном лежащих на нем обязанностей, в том числе использования им опеки в корыстных целях или при оставлении подопечного без надзора и необходимой помощи, обязательного периодического пересмотра решения о признании гражданина недееспособным, в целях учета того факта, что объем фактической дееспособности человека может меняться с течением времени.

Указанными рекомендациями предусматривается также более активное использование существующих альтернатив опеки, в том числе патронажа, предусмотренного статьей 41 Гражданского кодекса, во многом схожего с имеющимися в других государствах формами помощи социально незащищенным субъектам.

Вместе с тем, государством осознается и необходимость планомерной работы по оказанию помощи таким категориям лиц, как инвалиды с детства, к которым относится и заявительница, в целях предупреждения необходимости в будущем признавать их недееспособными. В Государственном докладе Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации «О положении детей в Российской Федерации» за 2010 год отмечалась потребность дальнейшего развития системы организации обучения детей с ограниченными возможностями здоровья в образовательных учреждениях общего типа по месту жительства ребенка и его родителей позволяет избежать помещения детей на длительный срок в интернатное учреждение, создать условия для их проживания и воспитания в семье, обеспечить их постоянное общение с нормально развивающимися детьми, что способствует эффективному решению проблем их социальной адаптации и интеграции в общество.

Еще один срез проблемы, которую мы сегодня обсуждаем.

Я уже подчеркивал, что институт недееспособности – это институт исключительно гражданского права, это институт имущественной защиты. Но норма о дееспособности очень активно используется другими отраслями, и не всегда в том виде, как это предусмотрено Гражданским кодексом.

Я прекрасно понимаю, что Конституционный Суд не может поставить под сомнение статью 32 Конституции, которая лишает лиц, признанных недееспособными, права участвовать в избирательном процессе. И там не предусмотрена градация – недееспособный частично, ограниченно, и так далее. Лицо, признанное недееспособным. Отчасти это содержится и, например, при призыве на службу в армию. Может быть, тоже поставить под сомнение этот вопрос и сказать: зачем, давайте частично дееспособных тоже будем призывать, если они сами выразят такую волю? Может быть, надо поставить под сомнение норму Закона об оружии? Если там сказано недееспособный, значит, при частичной градации тоже предусматривается право. Ну, почему, они же имеют право, в конце концов, пусть попробуют. А потом будем принимать решение о том, как ограничить этих лиц в этих вопросах.

Я прекрасно понимаю, что подобные нормы были введены просто исходя из стабильности принятия акта судом. Если суд признал лицо недееспособным, значит, воля, которую он может выражать, не признается юридически значимой (хотя, к моему сожалению, Конституционный Суд поставил это под сомнение в процессуальных аспектах).

Оспаривая положения Гражданского кодекса Российской Федерации, заявительница утверждает, что статус недееспособного автоматически ограничивает лицо в реализации иных личных прав, в том числе семейных, трудовых и избирательных.

Однако следует заметить, что нормы института признания гражданина недееспособным как института гражданского права регулируют лишь имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения граждан, другие отрасли права могут лишь заимствовать их как удобный разработанный механизм, подстраивая их под свои цели и определяя допустимый объем соответствующей отраслевой дееспособности. В связи с этим, нормы Гражданского кодекса никак не могут быть признаны неконституционными исходя из того, что они не предусматривают гарантий прав граждан в других сферах.

Так, Конституция Российской Федерации, исходя из того, что как активное, так и пассивное избирательное право являются сугубо личным и потому может быть реализовано самим гражданином, но не кем-либо в его интересах, и при этом, гражданином психически здоровым, устанавливает специальное конституционное ограничение30, состоящее в том, что не имеют права избирать и быть избранными граждане, признанные судом недееспособными (статья 32). Федеральный закон от 10 января 2003 № 19-ФЗ «О выборах Президента Российской Федерации» в статье 3 закрепляет это же правило, согласно которому не имеет права избирать Президента Российской Федерации и быть избранным Президентом Российской Федерации, участвовать в иных избирательных действиях гражданин Российской Федерации, признанный судом недееспособным.

Заметим, что данное конституционное положение, имеющее на территории Российской Федерации высшую юридическую силу, расходится с положениями Принципов защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи, принятых резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 17 декабря 1991 года № 46/119, устанавливающих, что любое психически больное лицо имеет право на осуществление всех политических прав.

В соответствии с Семейным кодексом РФ лицо, признанное судом недееспособным, не может заключить брак, а ранее заключенный брак может быть расторгнут по заявлению другого супруга либо опекуна недееспособного супруга в более простом порядке – в органах записи актов гражданского состояния (статьи 14, 16, 19).

Статья 37 Гражданского процессуального кодекса, определяя содержание гражданской процессуальной правоспособности, в части пятой предусматривает, что, несмотря на то, что права, свободы и законные интересы граждан, признанных недееспособными, защищают в процессе их законные представители, суд вправе привлечь к участию в таких делах граждан, признанных недееспособными.

Кроме того, вопрос реформирования института недееспособности во многом связан с потребностью внесений изменений не только и не столько в гражданское законодательство, о чем свидетельствует принятый недавно Федеральный закон от 6 апреля 2011 г. № 67-ФЗ «О внесении изменений в Закон РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» и Гражданский процессуальный кодекс РФ», наделивший некоторых лиц, признанных судом недееспособными вследствие психического расстройства, правом на самостоятельное принятие решений при психиатрическом вмешательстве.

Российская Федерация, также как и другие государства, идет по пути гуманизации правового регулирования, и естественно для нее сохраняют свою силу и существующие стандарты Совета Европы в сфере дееспособности, и рекомендации Комитета по правам человека ООН по совершенствованию законодательства, и именно поэтому развитие системы помощи гражданам, находящимся в сложной жизненной ситуации вообще и, в частности, системы опеки в отношении граждан, имеющих нарушения психического здоровья, не могут и не должны сводиться к признанию неконституционными отдельных положений закона по жалобам недееспособных граждан, правоотношения, с участием которых в любом случае могут быть урегулированы только законодателем, осознающим сложность понимания дееспособности лица как категории, составляющей предмет изучения юриспруденции и психиатрии, а также учитывающим исключительную важность обдуманного систематического подхода к обеспечению прав и свобод душевнобольных граждан.