Мико - Эрик Ластбадер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не забыл этот урок. — Голос Томкина вернул Николаса к действительности. — Я не настолько жаден, чтобы попасться на их крючок, и еще разберусь, что за чертовщина тут у них творится. “Джапы” будут работать на меня, а не наоборот! Я не вложу ни доллара в японскую компанию до тех пор, пока сделка не будет окончательно завершена. У меня есть патент, но я не могу выпускать этот новый чип в Штатах так, чтобы себестоимость его не привела предприятие к убыткам. Здесь же Сато может дать мне такую возможность. Он контролирует шестой по величине концерн Японии. Здесь эта штука обойдется во много раз дешевле и будет приносить баснословные прибыли. — Он засмеялся. — Я говорю об огромных деньгах, Ник! Можешь верить, можешь — нет, но мы ожидаем получить порядка ста миллионов долларов чистой прибыли в течение двух лет. — Глаза Томкина сверкнули хищным огнем. — Да, да, Ник, ты не ослышался — сто миллионов!
* * *Николас уже почти спал, когда руки девушки отлепились наконец от его мускулов. Теперь он чувствовал себя так хорошо, как не чувствовал уже много лет. Повелительный голос Сато окончательно развеял его дремоту:
— А сейчас мы примем душ и оденемся для ведения переговоров. Через пятнадцать минут мисс Ёсида зайдет за вами.
Николас вывернул шею, чтобы как следует разглядеть обладателя голоса, но отметил лишь то, что он невысок, если судить по американским стандартам. Внезапно за его спиной зашевелился и приподнялся на локтях таинственный “четвертый”. Николас перевел взгляд на него, но Сато встал между ним и незнакомцем, закрывая поле обзора.
— Мы займемся бизнесом совсем немного, — сказал он, — вы же еще как следует не отдохнули после полета, да и поздно уже... Но все-таки, — он застыл в официальном поклоне, — сегодня уже понедельник и предварительные переговоры не могут ждать. Вы согласны, Томкин-сан?
— Я готов приступить... — Голос Томкина звучал глуше обычного.
— Превосходно! — улыбнулся Сато. — До встречи.
Японцы покинули комнату. Вслед за ними упорхнули и девушки, прошелестев халатиками, как камыш на ветру. Николас обмотал свое полотенце вокруг бедер и присел на край ванны.
— Ты вел себя на крепкую четверку, — сказал он Томкину. Тот соскользнул со стола и присел рядом.
— Что ж, осматриваюсь, привыкаю... — Он также обернул свое полотенце вокруг бедер. — И потом, Сато был настолько увлечен разговором с тобой, что я решил не встревать. Интересно, а кто это был вместе с ним?
— У тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет?
Томкин покачал головой.
— Один Бог ведает, как у них тут все устроено на самом деле, да и он, думаю, временами попадает впросак. — Томкин пожал жирными плечами. — Кем бы ни был этот незнакомец, судя по всему, он большой человек, если ему было дозволено присутствовать здесь, в святая святых “Сато петрокемиклз”...
* * *Офис Сэйити Сато внешне выглядел почти по-западному: удобные диваны и кресла, расставленные вокруг лакированного кофейного столика с вездесущей эмблемой Сато посередине, невысокие книжные стеллажи, гравюры на стенах... Проходя вместе с Томкиным по коридору, Николас заметил за одной из дверей токонома — традиционную нишу, куда ежедневно ставились свежие цветы. На стене висел старинный свиток с еще сохранившимися остатками позолоты, на котором было начертано дзэн-буддистское изречение, составленное древним мастером...
Сэйити Сато вышел из-за своего стола и быстрыми уверенными шагами направился навстречу гостям. Как уже успел заметить Николас, он был невысокого — по американским стандартам — роста. Ткань костюма распирали мощные бугры мышц. Николас вгляделся в лицо Сато — рябое и грубоватое, оно напоминало плохо отесанную деревянную колоду. Узенькие глазки утопали в раздувшихся щеках. Жесткий ежик волос спускался до самого лба. Ничего привлекательного не было в этом лице, что, впрочем, с лихвой окупалось внутренней энергией, силой воли его владельца.
Улыбаясь, Сато с каждым поздоровался за руку — по-американски. Он стоял спиной к окну, и за его плечами Николас, к своему величайшему удивлению, разглядел очертания Фудзи. Он знал, что в ясные солнечные дни она видна с верхнего этажа Международного торгового центра, расположенного близ станции Хамамацу-тё, откуда монорельсовая дорога ведет в аэропорт Ханэда. Но здесь, в центре Синдзюку... Фантастика!
— Проходите, — обратился к гостям Сато, — на диване вам будет гораздо удобнее.
Когда Николас с Томкиным уселись, Сато выдвинул вперед нижнюю губу и издал странный звук — так, как будто прочищал горло, — и тотчас же из полуоткрытой двери, ведущей к токонома, вышел человек. Он был достаточно высок и худощав. От него веяло морем. По возрасту он превосходил Сато, пожалуй, лет на десять. Возможно, ему было уже лет за шестьдесят — точнее сказать трудно. Тонкие его волосы уже тронула седина. Лицо его было увенчано аккуратными, тщательно подстриженными усами, пожелтевшими от никотина. Незнакомец приблизился трясущимися сомнамбулическими шагами, словно и не вполне владея собственным телом. Николас заметил, что правый глаз незнакомца, похожий на лопнувший агат, был затянут голубовато-молочным бельмом.
— Позвольте мне представить вам мистера Тандзана Нанги. — Одноглазый японец поклонился. Николас ответил тем же. Пришедший был одет в серый полосатый костюм. Ослепительно белую рубашку дополнял монотонный галстук. В пришедшем Николас безошибочно узнал представителя старой консервативной школы, не доверяющего иностранным бизнесменам, подобно Сахаси из МИТИ.
— Нанги-сан, президент банка “Даймё дивелопмент банк”, — представился одноглазый.
Сообщение Сато было исчерпывающим: и Николас и Томкин знали, что почти все многопрофильные “кэйрэцу” в Японии принадлежали тому или иному банку. Это было логично — банк как раз и является тем самым местом, где сосредоточиваются наиболее крупные денежные средства. Банку “Даймё дивелопмент банк” принадлежал “Сато петрокемиклз”.
В это время мисс Ёсида внесла поднос с дымящимся чайником и четырьмя крошечными чашечками. Осторожно присев у края кофейного столика, она при помощи камышового венчика принялась не спеша готовить пенистый зеленый чай.
Николас с интересом наблюдал за ней, отметив про себя мастерство и изящество ее движений. Когда чай был готов, девушка приподнялась, разлила его по чашечкам и бесшумно удалилась, так и не взглянув ни на кого.
Николас чувствовал на себе тяжелый взгляд Нанги и понимал, что в эту минуту его оценивают с особой тщательностью. Он не сомневался, что задолго до начала встречи этот финансист выведал о нем все, что только мог, — кто же является на подобную встречу без должной подготовки! Он понимал также, что если Нанги действительно такой консерватор, каким казался внешне, то он не может испытывать ни малейшей симпатии к человеку типа Николаса Линнера: наполовину японцу, наполовину англичанину. В глазах Нанги он был даже ничтожнее гайдзина.
По традиции мужчины разом подняли маленькие чашечки и с удовольствием принялись за чаепитие. Николас улыбнулся украдкой, заметив, что Томкин слегка поморщился от горечи, которую почувствовал на губах после первого глотка.
— А теперь, господа, — Томкин неожиданно отодвинул от себя чашку и всем корпусом подался вперед, словно футболист, готовящийся рвануться в атаку, — приступим к делу.
Нанги, державший свое тело неестественно прямо, осторожно достал из внутреннего кармана платиновый портсигар и — словно пинцетом — двумя тонкими пальцами вытянул сигарету. Так же осторожно он щелкнул зажигалкой и глубоко затянулся. Затем повернул голову и выпустил дым сквозь широкие ноздри.
— Легче-легче, настырная обезьяна! — ехидно прошипел он по-японски и добавил, слегка усмехнувшись: — Не так ли выражаются англичане здесь, на Дальнем Востоке, мистер Линнер?
Николас возмутился, но виду не подал.
— Да, возможно... Старые колонизаторы пользовались этой идиомой, заимствованной из китайского...
— Искаженного китайского, — поправил Нанги.
Николас кивнул.
— Это было очень давно, Нанги-сан, — продолжал он, — времена изменились и принесли новые, более просвещенные взгляды.
— Что верно, то верно, — выпустил дым Нанги, раздосадованный тем, что ему нечем крыть.
Но тут в разговор вступил Сато, пытаясь увести разговор в сторону от скользкой темы:
— Мистер Томкин, вы и мистер Линнер только что прибыли в Токио. Ваш юридический советник мистер Грэйдон прибудет лишь завтра в одиннадцать пятнадцать. Может быть, пока мы обсудим только общие положения нашего объединения? Для обсуждения же деталей у нас будет еще предостаточно времени. Я...
— Процент, предназначенный для “Ниппон мемори” в условиях нашей страны, совершенно неприемлем, — перебил его Нанги. Он затушил окурок о край пепельницы и тотчас же раскурил вторую сигарету. — Это просто попытка ограбления в чистом виде.