Заглуши Мою Боль (СИ) - Сноу Ален

Что за манера такая — пригрозить и не исполнить? Это было странно и сбивало, сделанные в отношении неё выводы не вязались даже друг с другом, а в привычную концепцию вообще не укладывались.

Со мной чаще поступали наоборот — просто наказывали, избивали, издевались, использовали. Пользовались мной — так даже точнее. Как вещью. Но настолько ВЕЩЬЮ я себя мало с кем чувствовал. Хозяева были жестоки, похотливы, заинтересованы, злы, исполнены ненависти… взаимной… но… не безразличны. Теряя интерес — просто избавлялись, возвращали, продавали…

И это абсолютно не вяжется с тем, что творит ОНА. Смешно, но я даже не знаю её имя. И моё её, похоже, не интересует, но это как раз не удивительно. Удивительно то, что меня это… задевает. И сбивает ещё больше. Даже может помешать… помешать совершить задуманное.

Я ведь пошел с ней не просто так. Себе-то врать особо смысла нет. Не знаю, зачем Суть Соли позволила ей найти заглушку, зачем она мне её показала, зачем носит на пальце… я не объясню этого.

Но если Соль мне вернула шанс заполучить её обратно, я им воспользуюсь.

ВТОРАЯ НОЧЬ

Соль, Соль, Соль! С перепугу совсем забыла! Я же пьяная! На таких вот мелочах и спалиться можно к отжигу! Перед ним-то изображать вроде и не надо, пришла и пришла, он же не в курсе где я была и что делала! Но ведь запах! Таблетка под язык в кабаке очищает только мозг, к желудку это не относится!

Представляю, как несет, если он так от меня шарахнулся. А потом понял, что трезвая. Он, конечно, гадёныш, но не идиот. Иначе не стал бы говорить о пьяных хозяевах и побоях. Если, конечно, жить хочет. Что, в принципе, не факт, так что может опять нарочно из себя вывести пытается.

Еще утром насторожило отсутствие в скачанной с бордельного наладонника информации сведений о его прошлом. "Потеря при передаче в собственность по наследованию". Первый раз такое слышу. Пол дня угробила на поиск информатора, а он как в утиль упал. Вышла на юриста местного, даже напоить получилось. Хоть какая-то информация. Бордель получил Ситтернорна в наследство, зарегистрировал, оплатил пошлину. Всё законно, не подкопаешься. И сразу после этого юрконтора расформировала филиал, "потеряв" файлы. Очень удобно. А в борделе так же "случайно" выпал дубликат. Хоть память ему, надеюсь, не стерли?

Но как провести допрос я не знаю. Я Либра, а не дознаватель! Да и дознавателю… не отдам! Теперь. Как же у него оказался этот отжигов блокатор!

Выдыхаю, спускаюсь. Брасфон автоматически включает подсветку. Есть у вдовушки одно средство, не нести же перегаром всю ночь.

Возвращаюсь в комнату — так и сидит в углу в потёмках. Ведь из чистого упрямства же, сам себя накручивает! Ну сиди-сиди.

Даже не фыркаю — просто прохожу мимо, в ванную. Дууушш… Халат мой раб одел, выйдя, обернулась полотенцем. Соль, да он вещи постирал… Хозяйственный… даром что постельный…

Я знаю, что так нельзя. Хоть и не планировала. Вообще нельзя…

Внутри меня Профессионал бился головой об стенку. Воспитатель — закатывал глаза и крутил пальцем у виска. Либра брезгливо морщилась.

А я… А я просто ничего не могу с собой поделать, глядя на него. К отжигу!

Выхожу и просто смотрю на него. Поднялся.

Прохожу и легко повожу рукой. Полотенце падает к моим ногам. Делаю пару шагов вперёд.

Вот если и сейчас не разденется — будет полным олухом.

Действительно — белый халат привидения летит на пол. Не полный…

Подходит практически вплотную и… застывает. Ну вот не гадёныш?

— Я… что… Что Госпожа от меня ожидает?

А вот не буду подсказывать!

— Озвучь мысль, с которой ты отнес меня на кровать в борделе, — дышала я уже прерывисто, но, уверена, фразу он мою разобрал.

— Что мне терять? — Отвечает, также дыша с перебоями, но глядя в лицо. Это хорошооо… — Мысль была о том, что мне нечего терять.

— Это… хорошая мысль, — обнимая руками за плечи, слегка ласкаю языком его шею, — запомни её…

Он подхватывает меня обеими руками под ягодицы и резко приподнимает, так резко, что я, запрокинувшись назад, едва не падаю, но он сам, почувствовав моё движение, не позволяет этому случится, опустившись на колени, одновременно укладываясь спиной на ковер, затягивает меня на себя.

Оу, а так можно было?

Мои ягодицы снова двигают, приподнимают, лёгкое скольжение между моих бёдер словно выскальзывающего из-под меня тела — и вот я уже ощущаю под собой его губы, вскрикивая от неожиданности и истомы, руки, соскользнув с плечей, упираются в мягкий ворс ковра. Как и… колени? Мысль улетает куда-то, вместе с восприятием реальности, оставляя лишь его губы на моих нижних губках, его язык на моём клиторе, его руки, поддерживающие меня над его лицом, и его дыхание, обжигающее снизу всю меня — раскрытую и покорную его движениям, поддатливую и слабую… Меня — настоящую… только с ним… Здесь и сейчас, овладевая друг другом, мы не оставим места ни мыслям, ни сомнениям. Ничему, что вернется утром. Но не раньше… только мягкий ковер под моими коленями…

УТРО

Она спала на мне.

Не просто лежа рядышком, как иногда делали аристократки и аристократы, утомленные сексом, положив голову мне на грудь, в лучшем случае закинув на меня ногу или руку. Неет.

Она спала на мне ВСЯ, просто не потрудившись перелечь после… оргазма, только слегка поёрзала, положив под голову на моей груди свои ладошки и уткнув локти в мои подмышки. Ноги она странно поджала, расположив словно поперек моих. Выдохнула, что-то буркнула и… вырубилась…

Просто заснула, слегка посапывая, щекоча мне грудь и лицо своими разметавшимися волосами.

А я старался не дышать. Ну или дышать хотя бы не глубоко. В прошлую ночь я сам заснул, не осознав этого. Не разбудила, не прогнала. Хотя тогда проснулась раньше меня.

А сегодня я не спал вообще. Время, проведенное с ней на ковре, конечно, можно было назвать сном, но относилось это к восприятию реальности, а не к состоянию организма.

Потом кровать… Мне казалось, что перенес её туда уже довольно уставшую, уложил, хотел уйти, но она, словно прочувствовав, не отпустила, уложила рядом… потом под себя… и… после… просто заснула.

А я лежу и стараюсь не дышать. Ну или дышать хотя бы не глубоко. У меня нет сил даже стукнуться головой о стену. Раньше помогало, когда начинал забываться. Теперь — поздно.

Лежу, практически обнимая трепетное сопящее тело, не давая с меня скатиться, и понимая, что для меня теперь имеют значение совсем другие вещи.

И ведь кажется, что для неё тоже! Но это не имеет значения.

И то, что я её предам, тоже не имеет значения. Я не знаю, как назвать то, что сейчас происходит. Но ближе всего — доверие. Разве можно спать на том, кому не доверяешь? Вот это доверие я и предам.

Я знал, что у меня по лицу текут слёзы. Они долго собирались в глазах, пекли, жгли своей солью, не желая скатываться, а теперь, наконец высвободившись, текли по щекам, собираясь в крупные капли на начавшей пробиваться за сутки щетине. Я и не пытался их сдерживать — пусть, она всё равно их не увидит, я умею контролировать. Просто сейчас, когда всё не так, когда сердце навыворот — можно. Пусть.

Зачем? Соль, зачем?!

Зачем она отдалась мне в ту ночь? Еще там, в борделе, где, потеряв надежду, я просто ждал конца.

Зачем она отдалась МНЕ?

В ту ночь она именно отдавалась, не брала меня, нет, не просто использовала, а именно отдавалась, заставляя меня отдаваться в ответ, не отрабатывать, не удовлетворять, а именно отдаваться. Только в ту ночь я не просто понял значение этого слова, я его прочувствовал. Хотя объяснять пытались многие, каждый по-своему, даже Дэрек, в своей научно-экспериментальной манере, но дошло вот только с ней. Она не объясняла, она дала прочувствовать. И повторила это снова. Без тени колебаний. И от этого почему-то больно.

Именно от этого. А не от того, что я опять предам человека, который мне доверяет.

Соль, зачем?!

.

*****

Да что же это такое? Совсем страх потеряла?