Последний бой. Кто освободил Прагу? - Алексей Пишенков

Но судя по его последующей реакции – на следующий же день Конев приказал своему фронту срочно сократить подготовительный этап Пражской операции и немедленно выдвинуться к столице Чехии – советский маршал американцам либо просто не поверил, либо решил все-таки перестраховаться.

Это было шестого мая 1945 года, и это был штабной приказ командующего фронтом на уровне целого Первого Украинского фронта. То есть этот приказ, полученный в штабах армий, должен был быть соответствующим образом обработан, потом передан в дивизии, потом в полки, батареи, батальоны и роты… Каждая из частей должна была, приняв приказ, получить снаряжение, топливо, подготовить транспорт, собраться в маршевый порядок и так далее… Это все в ситуации, когда уставшие и измотанные одним из самых кровавых сражений Второй мировой войны войска Первого Украинского фронта не имели ни одного дня не то что на отдых, но даже на порядочную перегруппировку, а некоторые части фронта и вообще еще продолжали где-то вести боевые действия. На переполненных беженцами и войсками дорогах по направлению от Берлина к чешским границам царил невообразимый хаос, а впереди многих советских солдат ждали еще более чем три сотни километров пути по еще не очищенной от противника территории, пограничные перевалы Рудных гор и сильная немецкая оборона. Некоторые ударные части Первого Украинского фронта неимоверными усилиями своих солдат и офицеров начинали свое движение на юг уже к вечеру шестого мая 1945 года, когда в Праге уже второй день звучали выстрелы и строились баррикады.

В апреле 1945 года германский Третий рейх представлял собой в действительности лишь Протекторат Богемия и Моравия, северо-западные Судеты (также до 1938 года являвшиеся чешской территорией) и горную часть Австрии[24]. Лишь на этой территории находились значительные, совокупные и еще боеспособные силы германской армии, здесь, несмотря ни на что, еще работала практически не тронутая боями и авианалетами военная промышленность и функционировали все органы имперской власти.

Все еще сильная Берлинская группировка Вермахта уже безнадежно доживала свои последние дни в практически окруженной и в агонии сражающейся столице Третьего рейха и ее окрестностях. На остальной территории Германии и оккупированных стран остались лишь разрозненные части немецкой армии, в действительности пребывающие уже вне подчинения германскому командованию, главной целью для большинства которых стало лишь самосохранение всеми возможными способами. Причем основной целью войск, сражающихся на Восточном фронте, стало избежание советского плена, именно из-за этого чаще всего части Красной Армии до самых последних часов войны, и даже после ее окончания, сталкивались с ожесточенным сопротивлением немецких солдат, которые, на другой стороне охотно и во многих случаях без боя сдавались западным союзникам.

Численность личного состава германской и союзных ей армий в Протекторате Богемия и Моравия и на прилегающих к нему оставшихся территориях рейха в апреле 1945 года составляла, по самым скромным подсчетам, еще около одного миллиона человек со всем возможным тяжелым вооружением, включая танковые части и военную авиацию. Костяк этих сил составляла почти девятисоттысячная германская группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала Фердинанда Шернера, которому удалось организованно отступить со своими войсками в Протекторат, а теперь так же успешно сдерживать на его границах наступление советских армий с востока. Шернер, не являвшийся ни членом СС, ни партийным функционером НСДАП, в отличие от многих представителей генералитета германской регулярной армии сохранил свою лояльность режиму и веру в Адольфа Гитлера лично до самых последних дней Второй мировой войны в Европе[25]. Шернер несколько раз лично и в письмах просил Гитлера покинуть осажденный Берлин и перенести свой Главный штаб к его еще не пораженной и сильной армии. Например, его послание от двадцать третьего апреля 1945 года выглядело так: «…В продолжение разговора, прошедшего сегодня ночью, …прошу позволить мне, мой Фюрер, предложить Вам немедленно покинуть Берлин и принять на себя управление Империей и вооруженными силами с южного театра военных действий… Только Вы, мой Фюрер, являетесь олицетворением Германии, даже для наших врагов. С Вами падет и Германия. Миллионы немцев находятся в ожидании лишь того, чтобы могли с Вами, мой Фюрер, возродить Империю. Не все еще потеряно, все еще можно спасти, но единственно и только с Вами…»

Подобное отношение к себе со стороны своих подданных вряд ли может даже присниться кому-либо из современных политиков… Но тем не менее Адольф Гитлер не изменил своего решения, а напротив, потребовал от Шернера, чтобы со своими войсками в кратчайшее время направился на помощь обороняющимся в столице Третьего рейха…

Но, являясь убежденным нацистом и поклонником своего фюрера, фельдмаршал Фердинанд Шернер был также реалистом и трезвомыслящим военачальником, поэтому идти на верную смерть в Берлин он не собирался.

Шернер пытался убедить Гитлера перенести свой главный штаб к его группе армии «Центр», назначить его, Шернера, главнокомандующим сухопутными войсками Германии, закрепиться на еще не сильно затронутой боями и удобной для эффективной обороны территории Протектората, а потом, по возможности, уговорить фюрера начать переговоры о заключении сепаратного мира с Западом.

Фельдмаршал был явно лучшим военным, чем политиком и экономистом, иначе бы он понимал, что уж с кем-кем, а лично с Адольфом Гитлером союзники разговаривать точно не будут, а даже функционирующая промышленность и инфраструктура в Протекторате все равно не сможет долго работать без сырья и топлива, которого здесь просто не было…

Явно с согласия Шернера, как наивысшего военного представителя в Протекторате, в конце апреля 1945 года о заключении сепаратного мира с западными союзниками пытался договориться и имперский министр Протектората Богемия и Моравия обергруппенфюрер СС Карл-Герман Франк [26] – на тот момент фактически наивысший представитель германской власти в Протекторате. В то время, когда конец Третьего рейха уже был очевиден даже для самых фанатичных его сторонников, попытки переговоров главным образом, естественно, с Западом пытались более или менее успешно проводить практически все, кто что-то значил в рейхе, иногда это происходило даже с согласия самого Гитлера. Не был исключением и Франк, старания которого были заранее оговорены с министром промышленности рейха Альбертом Шпеером и министром иностранных дел Йоахимом фон Риббентропом, у Гитлера, в свою очередь, слово замолвили они. В плане было использовать для переговоров через американские контакты маршала Кессельринга представителей чешского протекторатного правительства, как чехов, так и немцев, чешских и немецких промышленников с территории Протектората, а также, видимо в качестве представителя вооруженных сил, чешского генерала Франтишка Клецанду. По этому поводу фон Риббентроп писал: «…по инициативе имперского министра Шпеера, я предложил Фюреру позволить известным чешским промышленникам лететь во Францию, чтобы там через свои американские контакты вели переговоры об охране Чехословакии перед большевиками. Фюрер дал свое согласие»[27]. Первая программа, предлагаемая К. Г. Франком союзникам, была, по доступным документам, примерно следующего содержания: власть переходит к чешскому правительству, промышленность будет и далее работать на благо империи, взаимное сожительство чехов и немцев будет законодательно закреплено на основе полного равноправия обоих народов, на Восточном фронте будет продолжен бой против Красной Армии, дальнейшие подробности будут уточнены при визите англо-американской делегации в Прагу – то есть в ней не было практически ничего, что могло бы хотя бы в принципе заинтересовать западных союзников. Тем не менее ничего из этого даже не дошло до планируемых адресатов, так как миссия отправленной из Протектората делегации потерпела полное фиаско, встречи с кем-либо из представителей Запада по ряду причин так и не состоялись.

Франк, замечая ухудшающуюся ситуацию на фронтах¸ сделал еще две попытки установления контакта с Западом – через представителей Красного Креста [28], а потом церкви – обе также не увенчались успехом.

В конце апреля 1945 года стало ясно, что ситуацию и в Протекторате Богемия и Моравия немцам уже не удастся долго удержать под контролем, в переписке официальных лиц появились даже решения «об эвакуации немецких женщин и детей», только вот никто и нигде уже не уточнял к у д а ………

На уникальных кадрах кинохроники, отснятых в Праге кинооператором по фамилии Чепелак, видимо первого или второго мая 1945 года [29], представляется шокирующая для непосвященной публики картина: кроме военнослужащих в немецкой униформе на улицах и пары кадров, на которых мельком появляется вход в бомбоубежище, никаких признаков проходящей свою завершающую фазу в Европе Второй мировой войны в городе вообще не видно, и даже эти самые военнослужащие абсолютно все не вооружены! В парках спокойно прогуливаются люди с колясками и собаками, по водной глади реки Влтавы скользят лодочки, дети на берегу кормят лебедей, по улицам спокойно перемещаются люди, автомобили, автобусы и трамваи, открыты рестораны и кинотеатры, в городе не видно никаких следов разрушений, протекает нормальная, ничем не нарушенная мирная жизнь… готовая идиллия. Все выглядит точно так же, как на кадрах кинохроники из Германии 1939 или 1940 года, достаточно точную дату съемки можно понять лишь из того, что граждане на этой киноленте с интересом изучают газетные статьи с главной новостью дня – сообщением о смерти фюрера, «героически павшего при обороне Берлина», а это, как мы знаем, произошло тридцатого апреля 1945 года, а уже четвертого мая подобную идиллию в Праге было бы увидеть невозможно. Причем это явно не последний пропагандистский трюк нацистского режима – отснять подобный материал в любом крупном немецком городе в 1945 году было бы просто нереально, даже с использованием массовок и ретуши…