Калашников С.А. Внизу наш дом. - Калашников С.А.

В общем, вычертил я самолёт, поскольку компоновку этой оригинальной конструкции помню прекрасно. В нём два мотора. Один установлен перед пилотской кабиной, второй позади. И два пропеллера: на носу и позади фюзеляжа. А хвост вывешен на таких же продольных балках, как и у нашего мотопланера или у фашистской “Рамы”. И сел за расчёты, уточняя размеры частей и способы их соединения.

В оригинале, в модели, разработанной первоначальным конструктором машины Москалёвым, меня смущала короткая кабина, куда никак не входила ни рация, ни более-менее приличное оборудование. Да и для топлива места оставалось маловато в промежутке между двигателями. В крыльевые же баки его тоже входило мало - повторюсь, они у меня примерно вдвое тоньше и чуточку уже.

А ещё куда-то в нижнюю часть фюзеляжа следовало поместить “ногу” убирающегося шасси. Прятать колёса в крыльях совершенно не хотелось, потому что плоскости у меня для этого чересчур тонкие. Поэтому даже бензобаки в них помещаются весьма скромного объёма. Повторяюсь? Так это я нарочно, чтобы лучше запомнили главную мысль - про тонкие крылья.

Начался мучительный процесс выбора компромиссов. В первую очередь пришлось пожертвовать частью удлинения крыла, но не за счёт его укорочения а, увеличив ширину. “Благодаря” этому первыми “полетели” тяги управления элеронами, которые пришлось заново переизобретать. И так шаг за шагом, узел за узлом, я “вылепливал” самолётик заново, после каждой прорисовки проводя целый комплекс расчётов. Это без компьютера - на одной логарифмической линейке.

Чтобы не погрязнуть в технических деталях, сразу пожалуюсь на жизнь. Дело в том, что построить этажерки времён Первой Мировой вроде Ньюпора или Вуазена - это сравнительно несложно. Совсем другой коленкор создать боевую машину, пригодную к использованию в тысяча девятьсот сорок первом году. Тут требуется уйма вещей, специально изготавливаемых на десятках заводов. Если бы не наш комсомольский вожак, горячо взявшийся за дело снабжения “пионерского проекта”, ничего бы у меня не вышло. Про такое говорят “загорелся” идеей. Тем более что сам он пилот-инструктор, то есть авиация для него - это серьёзно. Однако, на мой взгляд, он не столько вспыхнул энтузиазмом, сколько почуял перспективность идеи и принялся деловито “разрабатывать жилу”. Задатки организатора в нём были большие, и ещё он умел убеждать. Этот парень легко устанавливал контакты с комсомольцами заводов ближайших городов - Одессы и Николаева. Наносил визиты и в Киев и в Харьков. Да где он только не побывал! И каждый раз удачно. Ведь в самолёте требуется куча самых разных штукенций, которых не видно непосвящённому взгляду, скользящему по гладкой обшивке и отмечающему изящество внешних форм крылатой машины.

Я со своей стороны старался не разочаровывать его и уже на первом варианте машины показал очень приличную для тридцать шестого года скорость. Нет, километров тридцать в час “придержал”, чтобы время от времени радовать товарищей всё новыми, ещё более высокими достижениями. Потому что мне нужно было летать и совершенствовать аппарат. И еще объяснил, что никакого высшего пилотажа рекордный самолёт не может выдержать, потому что он для этого чересчур лёгок - не заложено в нём никакого запаса прочности. Сам же крутил бочки и петли над седой равниной моря, удалившись, как следует, от берега. Порождение моего замысла оказалось вполне приличным истребителем. Не вооруженным пока, но в продольных балках были оставлены достаточно просторные пазухи, и места крепления я приготовил для орудий весьма серьёзных.

Настал период доводки машины - устранение разных недостатков и неудобств. Это неизбежный период в жизни любого оружия - только опыт эксплуатации выявляет недодумки и заблуждения конструктора. А иногда и просчёты.

***

- Шурик, как полагаешь? Если взять задний винт в кольцо, как на мотопланере, получим мы добавку тяги? - подкатил ко мне с вопросом Саня Батаев.

- Прибавку к тяге получим, - согласился я мгновенно. - Но получим ли прибавку к скорости - неизвестно. Ведь лобовое сопротивление тоже возрастёт.

Дело в том, что никаких революционных решений применять в будущем истребителе я не собирался. Полагал позаниматься “зализыванием” фюзеляжа и ещё поработать с формой крыла - у меня зрела мысль о придании ему стреловидности, но балансировка планера при этом начинала нарушаться - нос слишком отползал назад, что создавало проблемы с продольной устойчивостью — машину тянуло вверх.

- А если оба двигателя заставить работать на один только задний винт? - не отставал назойливый комсорг.

- Тогда вообще ничего доброго не выйдет. Один из моторов, тот, что шибче разогнался, начнёт торопить второй, который, в свою очередь будет его тормозить. А попытаешься применить для решения такого конфликта хитрую механическую приспособу, так веса она получится большого и размера ужасного… и тут меня торкнуло:

- Слушай, - говорю, - если оба винта заставить крутиться на одном валу в разные стороны, да ещё сделать им изменяемый шаг, вот тут точно получится толк. Кольцо-то одно, а тяга более, чем двойная. Только тут тоже кинематика будет непростая. Редукторы, вал, подшипников куча. Сейчас прикину.

И я сел за чертежи. Механические передачи - это опять не моя специальность, но сами конструкции подобного рода мне в будущем встречались, поэтому устройство знаю. Ставили подобные пропеллеры на поршневых самолётах. Конечно, работа точная и материалы нужны такие, что и не знаю, существуют ли они нынче. Опять же, есть ли нынче станки, способные с этим справиться?

Но у меня имеется и своеобразный “зазор” - дальний от мотора конец оси я могу закрепить во всё том же вертикальном пере руля. Видел я подобное решение на одном из образцов какого-то авиасалона в девяностых. Там плоскость хвостового стабилизатора выполнена в виде тонкой пластины. То есть и устойчивость получается отличная, и сопротивление набегающему потоку у этой конструкции с гулькин нос. Словом, мысль замечательная, но весь планер опять “поплыл”.

Ну да за его переделку я не брался даже на бумаге, пока Саня не привёз готовую трансмиссию, сделанную под мой замысел по эскизам - нашёл он КБ при заводе, где квалифицированные люди, как следует, просчитали шестерни, вал и передачи. А потом отыскал завод при этом самом КБ, где всё это смогли изготовить. Рассказывал, что сотрудники горкома очень помогли - вовремя подсказали руководящим товарищам, что лозунг “молодёжь - на самолёт” - не пустой звук, а должен быть наполнен достойным содержанием.

Разумеется, после этого от прежней конструкции москитного истребителя остались только двигатели. Внешне как бы и не много отличий, но каркас фюзеляжа понадобилось сваривать заново. Обводы почти не пострадали. Собственно в ней, в форме корпуса, и скрыта основная хитрость - два узких двигателя в носу и в задней части (которая далеко ещё не хвост) требуют меньшей ширины, чем пилотская кабина. В результате в их зоне и происходит сужение сечения, прикрытое обшивкой, что даёт возможность “вылепить” форму почти идеального обтекания. Такое же, как у морского судна с совершенными обводами.

Вал пропеллеров торчит горизонтально из верхнего окончания “кормового” сужения над задней кромкой крыла. Ну а остальное я уже описывал. Винты изменяемого шага - четырёхлопастные - взяты кольцо. Мне крупно повезло, что Саня сумел раздобыть остродефицитного в это время в стране листового дюраля, что расходуется преимущественно на постройку бомбардировщиков. Если бы не это - перетяжелил бы я своё детище. А так - уложился в тонну веса. Даже с запасом. Этот лист отлично пошел на обшивку корпуса, встав поверх каркаса из стального профиля, выполняющего и функцию моторамы. Вернее, он и стал двумя моторамами, между которыми оставлено пространство для кабины. Это пространство сразу образмерено в расчёте на двух пилотов на случай необходимости обучения курсантов. Хотя, на самом деле лётчик здесь будет один. “Лишнее” место потребуется для рации и навигационных приборов. Тут и бензобак можно будет разместить, и бомбовый отсек, если потребуется. Не всё вместе, а то, в чём возникнет нужда.

Ещё я подумывал о локаторе - их испытывали англичане в тридцать девятом году, так что есть надежда разжиться этим нужным для будущего перехватчика приспособлением в случае, если святые отцы сумеют связаться со своими зарубежными коллегами.

Когда попробовал машину в воздухе - не пожалел о проделанных трудах. Стала она, если выражаться языком автомобилистов, приёмистой. Отлично разгонялась и бодро набирала высоту. Вот теперь и начались доделочные работы. Вы не представляете себе, какие неожиданности порой вылезают, если начинаешь гонять аппарат в режиме постоянных полётов и лично заниматься её обслуживанием. Тридцать шестой год как корова языком слизнула. Она же “слизнула” и ресурс моих двигателей. Я хорошо их погонял. Настолько хорошо, что в каждом полёте опасался отказа по любому поводу.