Обреченные любить - Кассандра Остин

– Райс, – осторожно начала Сара, – произошел несчастный случай. – Она лихорадочно соображала, как сообщить мальчику печальную новость, но потом решила, что лучше всего сказать прямо. – Мистер Милберн ранен.

Тот посмотрел на нее и шепотом повторил имя хозяина, а потом бросил хворост на землю и собрался бежать, однако Сара схватила его за руку и остановила, сама удивляясь, как ей это удалось.

– Дай Эли время устроить его поудобнее.

Побелев от ужаса, мальчик прошептал:

– Что, так плохо?

Сара проглотила комок в горле.

– Плохо.

– Он захочет видеть меня, – сказал Райс.

– Конечно, – мягко подтвердила она. – Но сейчас нужно немного подождать. К тому же хворост нам все равно понадобится.

Они вместе собрали ветки и молча пошли к каравану.

Из фургона с припасами вылезли преподобный Флинор и мистер Уильямс. Кивнув Саре и Райсу, священник сказал:

– Мы отнесли мистера Милберна сюда. Мистер Эли с ним.

Мрачное выражение его лица не сулило ничего хорошего.

– Спроси, можно ли нам войти, – велела Райсу Сара и подтолкнула мальчика вперед.

Он подчинился, а она смотрела, как он идет между разложенными ящиками с провизией, и думала о еде, которую готовила всего несколько минут назад.

Ах, если бы вернулся Эли, обругал меня за испорченный ужин, сказал, что хвороста недостаточно, или что-нибудь еще, после чего жизнь снова вошла бы в свою колею! – с тоской думала она.

Вскоре Райс вышел из фургона и сел у костра. Увидев вопросительный взгляд Сары, он только молча покачал головой. Ужин был готов, но никто не хотел есть. В лагере было тихо, как в полночь.

Наконец появился Эли. Он шагнул к костру и наполнил миску похлебкой.

– Ешь, – сказал он, протянув ее Рай-су. – И ты тоже, – обернулся он к Саре. – Помолчав, пока они не взялись за ложки, он сообщил: – Я дал ему снотворное, и он уснул. Когда закончите есть, ложитесь. Завтра вам придется весь день бегать к ручью и обратно.

– Есть, сэр, – с полным ртом ответил Райс.

Сара начала убирать со стола, но Эли велел ей оставить кофейник и снова пошел проведать Милберна. Через несколько минут он вернулся и наполнил свою чашку. Когда посуда была спрятана и Райс улегся под фургон, Эли велел Саре последовать примеру мальчика.

– Лучше поспите сами, пока не проснулся Милберн, – ответила Сара. – Если он зашевелится, я разбужу вас.

Эли покачал головой.

– Я все равно не усну. – Наступило долгое молчание, пока он снова открыл рот. – Ему не выкарабкаться.

Сара выразительно посмотрела на фургон, под которым спал Райс.

– Ох, мы с Питом дружим с тех пор, как я себя помню, – вполголоса продолжил Эли. – Если я отрежу ему ноги, он выживет. А может, и нет. Но у меня не хватит на это духу.

Сара не смогла произнести ни слова. Впрочем, Эли и не ждал от нее ответа.

Занялся тусклый рассвет. Сара следила за медленно пробуждавшимся лагерем.

Эли, то и дело носивший в фургон припасы, вернулся, сварил кофе и послал проснувшегося Райса к ручью за сушняком, а она начала готовить завтрак.

Вскоре после еды пришел преподобный Флинор. Он увидел мрачное лицо Эли и не стал просить разрешения увидеть Милберна, а только что-то взволнованно пробормотал и быстро ушел. Сара следила за тем, как он пытается собрать людей на воскресную проповедь, но те не торопились заканчивать свои дела. Похоже, у пастора появился конкурент.

– Что там такое? – спросила Сара у Эли, кивком указывая на сбившихся в кучку путешественников.

Тот прищурился, посмотрел в их сторону и проворчал:

– Думаю, скоро они сами расскажут.

Он отправил Райса за водой и вернулся к фургону, в котором хранились припасы. —

Похоже, старик что-то знает, подумала Сара, но что? Оставалось только догадываться.

Не успела она начать замешивать тесто, как Эли послал ее за Райсом. Она поспешно вытерла руки о фартук и пошла к ручью. Увидев ее, мальчик не стал ждать объяснений и побежал к фургону.

Они вернулись в лагерь как раз в тот момент, когда Флинор начал проповедь. Народу теперь собралось меньше, чем неделю назад, да и священник не так тщательно выговаривал слова. Зато толпа, собравшаяся поодаль, за время отсутствия Сары сильно выросла.

Эли сидел у костра и мрачно следил за второй группой. Его обветренное лицо было изрезано глубокими морщинами. Он не показал виду, что заметил, как Сара подошла. Она сочла за благо промолчать и стала замешивать тесто, повторяя про себя слова псалма.

– Пит больше не хочет принимать снотворное, – отрывисто сказал Эли. – Говорит, что не хочет проспать остаток своей жизни. – Старик посмотрел на фургон с провизией. – Может, он все-таки примет настойку, когда поговорит с мальчиком.

Наконец бледный и дрожащий Райс вышел из фургона. Казалось, он хотел что-то сказать Эли, но не смог. Старик похлопал его по плечу, когда он шел мимо.

Увидев Райса, Сара прекратила работу, и паренек воспринял это как приглашение к разговору.

– Он говорит, что умирает, – пробормотал он.

Сара молча кивнула и снова взялась за тесто. Она не хотела, чтобы мальчик видел ее состояние, потому что это расстроило бы его еще больше.

Райс бродил вдоль фургонов, время от времени присаживаясь на корточки у костра и наблюдая за ее работой. Наконец из фургона вышел Эли, и он встрепенулся.

– Уснул, – ответил старик на их молчаливый вопрос. Он снова сел на свое место, которое оставил несколько минут назад, и стал следить за путешественниками, собравшимися на другом конце лагеря. Когда проповедь закончилась, толпа, к которой присоединились несколько человек из числа тех, что слушали священника, направилась к ним. Ее возглавлял Бык Гейнс.

– Ну говорите, зачем пришли. – Эли поднялся, словно сторожевой пес, защищающий хозяина.

– Мы отправляемся сейчас же.

Гейнс подбоченился, и Сара поняла, за что он получил свою кличку.

– Бык, я не уверен… – потянул его за рукав какой-то мужчина.

– Заткнись, Герман. Ты никогда ни в чем не уверен!

Тот обиженно смолк. Бедняга явно был тугодумом, и Сара не понимала, что у него может быть общего с Быком Гейнсом.

– Этот фургон никуда не поедет, пока не прикажу я, – сказал Эли.

– До этого фургона мне нет дела. Я думаю о себе. И об этих людях тоже, – заявил Гейнс.

Эли плюнул и обратился к толпе, не обращая на него внимания.

– Вы платили деньги за то, чтобы вам показали дорогу на Запад. Через день-другой нас нагонит Ривер и поведет обоз дальше. Незачем пороть горячку и рисковать, отправляясь в путь без проводника.

– Меня волнует не проводник, а время! – повысил голос Бык. – Этот малый может появиться и через несколько недель! Что ж, нам сидеть и ждать все это время?