Под созвездием любви - Сандра Мэй

— МИССИС СОММЕРС!

— Молчу. Что вы хотели узнать, моя красавица?

— Что это за место? Чей это дом? Как я сюда попала? И как мне попасть домой?

— Та-ак, с чего же начать? Вы ешьте, пока горячее, а я стану рассказывать. Сок попробуйте, это из наших собственных фруктов. Билли посадил их в первый же год…

— Кто такой Билли?

— Билли — это Уильям Арбетнот, наш дворецкий. Я зову его Билли, потому как не могу же я звать Уильямом того, кто дергал меня за косички в воскресной школе? Он хороший человек, только очень скучает по дому и потому важничает. Вот подождите, он еще перед вами развернется, когда вы будете вставать.

— А кто такой милорд?

Лицо миссис Соммерс на мгновение омрачилось, а потом она заговорила значительно тише и медленнее:

— Милорд — это наш хозяин. Сэр Мортимер Лайонел Риджвуд, граф Уоррингтон.

— Ого!

— Вы находитесь в его собственном доме на его собственном острове.

— А как называется остров?

— Остров называется Остров. Просто Остров. Хозяин не захотел придумывать ему имя. Билли расстроился. Ему-то, дураку, хотелось что-нибудь типа Острова Последней Надежды, или Благодарения, или даже…

— Миссис Соммерс, а далеко отсюда до… даже и не знаю до чего. До цивилизации.

— А я, честно говоря, не знаю. Видите ли, моя дорогая, у меня страш-шнейшая морская болезнь, так что все время, пока мы сюда добирались, я провалялась в каюте. Разумеется, это территория США, из Англии мы сюда прилетели на самолете, но вот по части географии я как-то не очень…

— Ясно. Но как же вы живете здесь, на острове? Совсем одни? А электричество? Интернет? Телефон?

— Электричество есть, у нас в подвале стоит прекрасный движок. Интыр… короче, его нету. И телефона тоже.

— Почему?

Миссис Соммерс грустно взглянула на Дженнифер и тихо ответила:

— Да потому что нам некуда звонить, моя дорогая мисс Дженни. И нам тоже — некому.

Дженнифер торопливо откусила кусок горячей булочки и проговорила с набитым ртом:

— Но… неужели вы никак не связываетесь с Большой землей?

— Ну, не настолько это место похоже на рай. Нам многое требуется, так что приходится связываться. Раз в три месяца примерно сюда приходит большой моторный катер. Может, даже и корабль. Капитан Бедекер привозит нам консервы, лекарства, книги, дизельное топливо для движка — ну и всякое разное барахло, какое понадобится.

Некоторое время Дженнифер жевала и обдумывала услышанное, а миссис Соммерс сновала по комнате, открывая окно, поправляя салфетку на туалетном столике, проверяя ванную комнату и мурлыкая что-то себе под нос. Судя по всему, долго грустить она не умела.

Поев, Дженнифер почувствовала себя лучше и только теперь обратила внимание на свою одежду. Собственно, это была ночная рубашка, кипенно-белая и украшенная кружевами. Всем хорошая рубашка, кабы не ее размеры. В ней вполне могли бы поместиться пять Дженнифер Аргайл.

— Миссис Соммерс, а что с моим платьем?

— Боюсь, его уже не вернуть. Вас сильно потрепало в соленой воде, потом било о берег… насколько я понимаю, это ведь было подвенечное платье?

Дженнифер прекрасно понимала, что достойная домоправительница сгорает от любопытства, но в данный момент у нее просто не было сил рассказывать ВСЮ свою историю. Она внезапно почувствовала слабость и откинулась на подушки.

— Миссис Соммерс… все было очень вкусно…

— Вы очень бледненькая. Спите, вам нужно набираться сил.

— Мне нужна какая-нибудь одежда…

— Скажем так: хуже всего обстоит с бельем. У нас с вами разная весовая категория, да и мой фасон вам вряд ли подойдет. А что касается платья… Билли все устроит. У меня в кладовке лежит полно ткани. Я собиралась шить шторы, заказала муслин и шифон веселеньких расцветок, да только все руки не доходят. А вот Билли у нас мастер!

— Мистер Арбетнот?! Платье?!

— Билли шьет, как какой-нибудь Версаче, прости господи. Всегда любил это дело, его покойная матушка научила его, когда он еще в школу ходил. Понятное дело, мальчишки над ним смеялись, так что он скрывал, что умеет шить, ну, а когда уже поступил в замок на службу и заимел собственные апартаменты — развернулся вовсю. Да что там! Все наши служанки выходили замуж в его платьях!

— Представляю…

— Нет, не представляете. Вот что: как окрепнете, я сниму с вас мерки и засажу Билли за работу. Хотите пари? Вы будете потрясены.

— Идет. Ставлю двадцатку. Только в кредит — поверите?

Миссис Соммерс рассмеялась, запрокинув голову, — точно колокольчики прозвенели. Потом она вдруг подошла к кровати совсем близко и заглянула Дженнифер в глаза. Глаза у ирландки оказались зелеными, словно листья клевера. Дженнифер вдруг почувствовала легкое головокружение, но оно большее не вызывало тошноту, оно было приятным, убаюкивающим, а еще в ушах журчал-переливался весенним ручейком голос Морин…

— А теперь, девочка, ты заснешь. Ты очень хочешь спать. Твои глаза закрываются… боль уходит из твоей кудрявой головки… страх уходит… грусть оставит твое сердце, раны заживут… море споет тебе песню вечной любви, и ты забудешь все печали и невзгоды… Спи, Дженни. Спи, красавица.

Минуту спустя Морин Соммерс удовлетворенно кивнула, осторожно прикрыла крепко спящую девушку тонким одеялом, провела рукой по черным локонам, разметавшимся по подушке. Улыбнулась чему-то своему, шутливо погрозила пальцем присевшей на перила балкона любопытной малиновке. Потом бесшумно собрала посуду на поднос и вышла из комнаты, не забыв запереть ее на ключ.

Когда святые отцы крестили Британию, ирландцы выпросили у самого Бога разрешение немножечко колдовать. Иначе, пожалуй, святым отцам пришлось бы сжечь всех жителей Земли Клевера и Единорога, как ведьм и колдунов.

Морин Килкенни-Соммерс мыла на кухне посуду и мурлыкала себе под нос песню, которой было пара тысяч лет.

Морин Килкенни-Соммерс была куда слабее своих матери и бабки, не говоря уж о прабабке, но даже ее способностей хватало на то, чтобы ясно видеть в кофейной гуще на дне чашки очень хорошее предзнаменование.

Что-то меняется… Что-то изменится… Скоро.

4

Дженнифер Аргайл проснулась от острого чувства голода — и еще потому, что ей приснился абсолютно дурацкий и неприятный сон: она плывет в океане, пытаясь догнать лодку, в которой сидит спиной к ней широкоплечий мужчина и играет на каком-то на редкость пронзительном инструменте. Лодка медленно скользит по волнам, но Дженнифер никак не может ухватиться за борт, а мужчина и не думает оборачиваться. Заунывные звуки разносятся над океаном, и сил у Дженнифер остается все меньше и меньше, а потом вода смыкается у нее над головой, и тогда мужчина поворачивается и укоризненно грозит ей пальцем. Сквозь изумрудную толщу воды она не может разглядеть его лицо, но почему-то знает, что он хмурится…