Криминальная жизнь аристократки (СИ) - "Узница ада"

Перед девушкой встал важный вопрос: Что делать дальше? Она убежала от отца, без проблем попала сюда, но… куда ей податься? Искать место, где можно переночевать? Но чем платить? Взгляд Женевьевы упал на руку, где красовался роскошный золотой браслет с алмазами. Он очень дорогой и на него можно жить в трактире минимум три недели. Вот только сначала нужно найти хотя бы один трактир, что является проблемой, ведь Женни никогда не была здесь. Да и скоро наступит ночь. Это очень опасное время для любого человека, что уж там говорить о слабенькой аристократке!

Мертвецы появляются в Итсхелле часов в двенадцать ночи. У меня еще есть четыре часа на то, чтобы найти ночлег. Нужно думать логически. Если полагаться на память, то в двух часах езды от леса должен находиться порт. На карте к нему вели все пути. Может, если поеду прямо по дороге, то набреду на него? Будет отлично, ведь в этих районах всегда есть трактиры для прибывающих иностранцев, — осматривая каждое здание Итсхелла, продумывала дальнейшие действия Женевьева.

Сердце её продолжало колотиться в груди, как бешеное. Девушка до сих пор не верила в то, что сбежала. Не верила, что попала в совсем другой "мир". Больше не будет этого рабства, дней страха и ненависти. Теперь всё будет…

— Миледи на добере! — мужской голос прозвучал позади Женевьевы. Остановив пса и соскочив с него, она недоуменно взглянула на мужчину в широкополой белой шляпе и такого же цвета костюме. Лица видно не было. — Что вы здесь делаете в такой час?

— Добрый вечер, господин, — медленно кивнула Женни, настороженно рассматривая незнакомца. — Я как раз искала место, где можно переночевать. Не будете ли вы так добры подсказать, где находится самый ближайший трактир или постоялый двор?

— О, конечно! Я вас провожу. Мне как раз в ту сторону.

— Вы очень любезны.

По дороге мужчина стал казаться Женевьеве странным всё больше и больше. Он интересовался, не иностранка ли девушка, имеет ли в городе знакомых и подобные вопросы. Конечно же, Женни отвечала ложью, стараясь не поведать о своем роде. Даже фамилию и имя назвала другие.

В итоге сомнительная пара остановилась возле небольшого здания, из которого раздавались песни и чьи-то крики. По коже девушки побежали мурашки. Неужели незнакомец думает, что она читать не умеет? Написано же: "Казино Проданный". Сглотнув вставший в горле ком, Женевьева тихо усмехнулась. В её голову закрались сомнения. Женни решила быстро заскочить на Гёрта и умчаться прочь отсюда.

Неожиданно мужчина в белом прижал девушку к себе спиной, сжав одной рукой её и без того больное горло. Аристократка хотела закричать, но рука в перчатке легла на её губы, не дав издать ни единого громкого шума. Гёрт попятился, смотря на незнакомца испуганными глазами. Всё-таки эта громадная собака была приучена к тому, чтобы на ней ездили, а не для защиты. Женевьева продолжала дергаться в объятьях мужчины, словно бабочка, попавшая в сачок. На её глаза легла тьма, после чего девушка обвисла на руках человека.

Солнечный луч скользнул по ресницам, заставив те затрепыхаться. Женни не очень любила солнце, поэтому решила укрыться одеялом. До прихода Гэби ещё есть время, верно ведь? Можно немного поспать. Вот только девушка никак не могла нащупать своего мягкого покрывала. Её рука коснулась чего-то холодного и твердого. Вздохнув, Женевьева открыла глаза. Что за чёрт?

Воспоминания ударили в голову. Побег, странный незнакомец, похищение. И теперь она здесь. Лежит на холодном, каменном полу, за решеткой, что сильно приближена к стене, возле которой расположилась девушка. В этом окне есть маленькая дыра с такими же решетками, через которые как раз-таки и проникает солнечный свет. Это что, тюрьма?

Напротив камеры Женни находилась точно такая же камера, в которой сидел какой-то парень. Он был симпатичным, но лицо… оно было искривлено гримасой злобы и ненависти ко всему на свете. Также на шее незнакомца красовался ошейник, который был прицеплен к цепи. Женевьева стала судорожно ощупывать свою шею, но идентичного ошейника там не почувствовала.

Паника стала накрывать девушку, словно цунами, но та не позволила себе реветь и биться в конвульсиях от ужаса. Учитель, отец и даже дворецкий говорили, что страх лишь затуманивает разум и не позволяет думать логически. Как Женни выберется отсюда, если будет истерить?

— Иронично, — с тихим хрипом усмехнулась она. — Выбралась из золотой клетки, чтобы попасть за стальную.

Слева раздались шаги. Женевьева прислушалась и напрягла мозги. Да, чувства не обманули её. Сюда направлялся вчерашний ублюдок, что похитил девушку. У него были такие же лёгкие шаги.

Теперь Женни могла разглядеть его лицо. Оно оказалось таким же отвратительным, как и деятельность этого индивидуума. Всё покрыто шрамами, воспалениями и волдырями. Казалось, что некогда симпатичного человека кинули в костёр лицом. Может, когда-то так и было, но некоторые увечья зажили.

— Наконец, ты очнулась. Моё имя Алан, — с улыбкой произнес светловолосый мужчина. — И да, извини, что поступил так грубо. Обычно мы предпочитаем подсыпать снотворное, но ты попалась мне так, что угостить было нечем. Итак, ты ждешь объяснений, верно?

— Не представляю, как вы догадались.

— А ты стервозная. И слишком серьёзная. Странно, что не ноешь и не просишь отпустить тебя. Даже если ты думаешь об этом, то ответ, думаю, очевиден. Хм, с чего бы начать? Ах да, для чего я тебя похитил! Ну, сейчас ты находишься в подпольном аукционе рабов.

— Ч-что? — стыдно признаваться, но Женевьева даже растерялась. — Но ведь рабство запрещено!

— Формально, дорогая, — с улыбкой ответил похититель Женни. — Не напридумывай только себе, что мы будем издеваться над тобой и что-то подобное. Даже переодели из того дорогущего и заляпанного платья в это! Нет-нет, не переживай, никто не собирался тебя насиловать и даже лапать.

— Тогда к чему всё это? Кому из простолюдинов нужен будет раб, у которого есть права? — презрительно хмыкнула девушка, сложив руки на груди.

— А ты уверена, что они у тебя есть? — хитрое лицо Алана приобрело кошачьи очертания. — Всё, что ты должна делать — это быть послушной и терпеливой девочкой, вот и всё. Когда-нибудь тебя купят, а это будет скоро, ибо личико у тебя более-менее. Что мы делаем с непослушными и невыгодными рабами? Ничего замудренного, — мужчина вынул из кобуры один пистоль, направив его дуло на девушку. Женевьева вздрогнула, когда Алан изобразил выстрел. — Бам! И всё. Слишком не церемонимся.

Коленки Женни задрожали, поэтому она постаралась скрыть их под юбкой этого старого, очевидно, ношенного платья. Этот липкий страх снова подкрался к девушке со спины. Ей казалось, словно нечто чёрное и вязкое обняло её плечи, нашептывая: "Ты умрешь". Эта иллюзия преследовала Женевьеву с трех лет, когда она впервые оказалась в подвале, и больше никогда не отпускала девчонку.

Женни опустила взгляд на руку, где некогда был золотой браслет. Как и ожидалось, его там больше не было. Конечно, они забрали его и решили продать. Чёрт! Да как так получилось, что я потеряла буквально всё по щелчку пальцев?! Невозможно! Не верю! — тревожно перебирала различные мысли девушка, не заметив, как по её щекам потекли слёзы от безысходности.

— Ну-ну, что ты? — лукаво ухмыльнулся Алан, подойдя ближе к решетке. — Всё не так уж и плохо. Хотя, буду честен с тобой. Ты сама виновата.

— В чем же? — злобно выкрикнула Женни, подперев спиной стену позади себя. — Чем я заслужила это?

— Меньше доверяй незнакомцам, дорогуша. Совет на будущее. Когда тебя купят, возможно, будут позволять выходить на улицу. Если тебя вновь похитит какая-нибудь компания работорговцев, то никто уже не поможет. Поверь, наша контора ещё самая лояльная.

Эти слова должны были вразумить Женевьеву, но злость и боль стали закипать ещё сильнее. Она поспешила успокоиться. Вытерла слёзы, опустилась на пол, уткнувшись лицом в колени. Впервые за всю жизнь девушка захотела вернуться домой. Вот только не в тот дом, где её ненавидят. А туда, где хоть кто-то её любит. Брат и мать. Вот только теперь там никого нет. Есть ли тогда смысл Женевьеве оставаться в особняке? Возможно, её отец даже не кинулся искать дочь. Пошел выбирать в приюте сироту-парнишку, из которого можно будет вырастить хорошего мэра. Может, он даже будет похож на Мануэля, ведь брат Женни был любимчиком Райана. Мужчина очень тосковал по нему.