Кофейная горечь - Софья Ролдугина

Выражение лица у священника сделалось кислым, как винный уксус.

— Ступайте за мной, господа. И, заклинаю всеми святыми, больше ни слова о вскрытии и тому подобных мерзостях.

Как и все в Тайни Грин Халлоу, здание Управления было старым, громоздким и нелепым, однако не лишенным странного очарования. Стены из серого известняка были сплошняком увиты плющом и девичьим виноградом. По обе стороны от высокого крыльца разрослась полынь, слева от входа цвел куст шиповника, а справа — щекотал крышу пышный можжевельник, и его мохнатые лапы наполовину прикрывали забранное массивной решеткой окно. В деревне попадались по большей части дома с шиферными или черепитчатыми крышами, но Управление было покрыто соломой — в несколько слоев, слежавшихся от времени. Что ж, не удивительно — кажется, здание это было построено то ли в прошлом, то ли в позапрошлом веке.

Не древний замок герцогов Дагвортских — но тоже место, повидавшее очень много.

Проходя по тропинке к дверям, я механически сорвала цветок шиповника, слегка уколов пальцы. Бледно-лиловые лепестки пахли детством.

Внутри было сумрачно, скучно и пыльно. Пахло чем-то кисловато-затхлым — как будто бы застарелым жиром. У единственного на всю комнату окна стояла конторка и за нею подремывал, умостив голову на сгибе локтя, здоровенный детина с рыжими усами. На кушетке у противоположной стены спал, закинув ноги в сапогах на серое одеяло, мистер Уолш. Дальняя дверь была закрыта и даже, кажется, заперта на ключ, а под потолком тоскливо жужжала одинокая муха.

— Настоящее царство уныния, — хмыкнул Эллис, закладывая руки за голову и потягиваясь до хруста. — Ну-ка, устроим веселье в этом болоте!

Он еще раз окинул задумчивым взглядом комнату, потом бесшумно подошел к захламленной конторке, подцепил массивный глиняный кувшин — и с размаху швырнул его на пол. И…

…кувшин с громким треском разлетелся на осколки…

…детина откинулся на стуле и рухнул навзничь…

…Уолш подскочил с кушетки, прогрохотав сапогами по полу…

…а отец Марк взвизгнул, как девушка.

— Что тут, бесов вам в печенку, происходит?! — рявкнул мистер Уолш, бешено вращая глазами. Лицо его заливала дурная краснота. — Какого беса тут… Ох, простите, леди Виржиния, — мгновенно стушевался он, заметив меня. Рыжеусый детина испуганно хватал ртом воздух. — Я, это, со сна не разобрал, чего такое случилось…

— Пока — ничего, — с неописуемо довольной ухмылкой ответил Эллис и крутанулся на каблуках. — М-да, ну и местечко тут у вас! Болото сонное. Ничего, я здесь порядок наведу! Ах, да, забыл представиться, — он шагнул к мистеру Уолшу и перехватил его ладонь и затряс ее. — Я Алан Алиссон Норманн, детектив Эллис. Очень, очень приятно познакомиться!

Судя по придушенному «хрмпф!», вырвавшемуся у мистера Уолша, он радости Эллиса от знакомства не разделял.

— Рад видеть вас в нашей провинции, — наконец выдавил инспектор из себя и поспешил отдернуть руку. — Я Уолш, Брэндон Уолш, служу в тутошнем Управлении. А это Джек Перкинс, помощник мой, — он указал на детину, и тот смущенно потупился, трогательно пунцовея. — Вроде как добро пожаловать!

— Вот и познакомились, вот и хорошо, — Эллис потер руку об руку и повел хищным взглядом. — Где тут у вас морг? Не терпится взглянуть на труп. Говорят, это нечто необыкновенное!

Мистер Уолш сглотнул.

— Жуть редкостная, мистер Норманн. Бедняжка Бесси…

— Почему же бедняжка, ей очень повезло, — со всей уверенностью ответил Эллис. — С ней будет работать лучший скальпель Бромли — доктор Брэдфорд. Кстати, Нэйт, подойди сюда, я тебя хоть представлю, как положено… Господа, знакомьтесь — доктор Натаниэлл Брэдфорд, наш скромный гений, — Эллис бережно сомкнул пальцы на тонком не по-мужски запястье и вздернул кисть Брэдфорда вверх. — Запомните, эти руки — самое дорогое, что есть в Бромли. За исключением, конечно, моей головы. Ну, закончим с лирикой на этом, господа, — он выпустил запястье друга. — Мистер Уолш, морг ждать не будет. Идемте уже. Ах, да, леди Виржиния, — Эллис обернулся ко мне, и лицо его поскучнело. — Вам, наверное, лучше подождать снаружи.

— У меня есть мысль получше, с вашего позволения, — внезапно вмешался отец Марк. — Леди Виржиния, — обратился он ко мне, — не желаете ли зайти в церковь? Она старинная и красивая.

Я обменялась взглядами с Мэдди. Она едва заметно кивнула.

— Почему бы и нет? — улыбнулась я. — Давненько я там не бывала. Сейчас уже и не помню ничего… Мадлен, конечно, пойдет со мной. Мистер Маноле? — вопросительно посмотрела я на Лайзо.

Лайзо, опиравшийся плечом на дверной косяк, тут же принял подобающую позу и ответил со смиренным взглядом:

— Конечно, я последую за вами, леди.

Эллис одобрительно кивнул.

В общем, все остались довольны. Кроме мистера Уолша и Перкинса, разумеется, но до них-то кому какое дело?

Маленькие провинциальные церквушки — чудо, которое сразу и не разглядишь. Зачастую они бедно отделаны, в них нет раззолоченных барельефов или скамеек для прихожан, но сам дух таких мест особенный. Про них говорят — намоленные; здесь чувствуешь, что в ладанно-полынном полумраке, среди блеклых витражей и теплых свечных огоньков, живет то, что трудно описать словами. Ступая под своды такой крохотной церкви, неизменно я ощущаю на себе добрый и внимательный взгляд, словно кто-то встает у меня за плечом и улыбается.

Тут, в Тайни Грин Халлоу мне случалось бывать трижды. Первые два раза — в глубоком детстве, с матерью, набожной и смиреной леди Эверсан. А в последний — с леди Милдред, вскоре после похорон деда. С тех пор здесь мало что изменилось. То же маленькое круглое оконце под сводом, забранное сине-зеленым витражом. Тот же горьковато-нежный запах и гулкая тишина. Длинные ряды скамей перед алтарем, ворохи цветов — сухих, увядших и свежих, две горящие лампы с ароматным маслом и свечи, много свечей.

В безмолвии пройдя мимо скамей, я положила цветок шиповника, исколовший мне все пальцы, к другим подношениям.

«Спи спокойно, Бесси Доусон. Спи на небесах…»

Не знаю, сколько прошло времени прежде, чем я очнулась от размышлений. Мадлен к тому времени успела задремать на скамье, а солнце — окончательно опуститься за горизонт, погрузив церковь в густой сумрак. Лайзо не было нигде видно, а вот отец Марк стоял за моим плечом — кажется, уже давно, терпеливо ожидая, когда я готова буду говорить о делах мирских.

— Не желаете ли присесть, леди? Думаю, день у вас выдался не из легких.

— Да… И не только у меня. И не только последний день, увы.

Дерево скамьи было теплым и гладким, отполированным тысячами прикосновений. Спинка больно врезалась в позвоночник — и как Мадлен умудрилась тут уснуть?

— Вы хотели о чем-то со мной поговорить, отец? — обратилась я к священнику, когда пауза непозволительно затянулась. — Если так, то я готова слушать.

— Да… — рассеянно откликнулся он. — Леди, думаю, вы уже знаете, о чем пойдет разговор.

— О мистере Норманне. Об Эллисе.

— И обо мне, — отец Марк смешно нахмурился, и между бровями у него залегла глубокая складка, в мгновение делая его старше. — Мы действительно воспитывались в одном приюте. Свою мать я нашел — спустя годы. И простил, конечно. Представляю, как трудно ей было бы жить с тем, что напоминало бы о самом страшном событии в ее жизни, — он покачал головой и протяжно вздохнул. — Эллис же никогда не пытался искать свою семью, хотя возможностей у него, детектива, как вы понимаете, было куда как больше, чем у скромного приходского священника, — он вновь умолк, словно собираясь с мыслями.

— Не искал… — я проглотила окончание вопроса, но отец Марк все же ответил на него:

— Эллис никогда, никому и ничего не прощает. И ни одного удара он не оставляет без ответа, — улыбка священника стала горькой — или это вздрогнуло от ветра пламя в лампе? — Нынче вечером я поступил неразумно, прилюдно рассказав о том, о чем Эллис не любит вспоминать. Боюсь, теперь мне придется нелегко, — грустно пошутил он. — Однако прошу вас, леди — не заступайтесь за меня, даже если Эллис, как это говорится, перегнет палку.

— Но почему?

Отец Марк обернулся ко мне, и зыбкие тени превратили его в старика.

— Потому, что он находит в этом утешение. А тут, что уж говорить, и я сам изрядно виноват… Но не будем об этом более. Время позднее, леди.

— Действительно, — я поднялась со скамьи, хотя в словах Марка наверняка не было ни малейшего намека на то, что мне пора бы и честь знать. — Пожалуй, я сейчас зайду в Управление и узнаю, скоро ли собираются мистер Норманн и доктор Брэдфорд возвращаться в особняк. Если нет, то поеду одна, а позже пришлю за ними машину. Благодарю вас за беседу, отец, — добавила я после недолгой заминки. — Я… постараюсь следовать вашему совету.

Он растерянно кивнул.