В основном безвредна - Дуглас Адамс

– Тогда что вы делаете на Земле?

– Мы прилетели за вами.

Спокойно. Спокойно. Где-то тут должен быть штатив. Нужен ли ей штатив? За размышлениями о штативе она выиграла пару секунд на анализ того, что услышала. «Нет, – решила она наконец, – с рук снимать как-то мобильнее». Еще она подумала: «Мамочки! Что мне делать?»

– Но почему, – спокойно спросила она, – вы прилетели именно за мной?

– Потому что мы лишились нашей памяти.

– Извините, – сказала Трисия. – Я пойду поищу штатив.

Похоже, они обрадовались возможности постоять без дела, пока Трисия искала штатив и устанавливала на него камеру. В ее лице не дрожал ни один мускул, но она не имела ни малейшего представления о том, что происходит и что об этом думать.

– О'кей, – произнесла она, подготовив все для съемки. – Почему…

– Нам понравилось ваше интервью с астрологом.

– Вы его смотрели?

– Мы смотрим все. Мы очень интересуемся астрологией. Она нам нравится. Это очень интересно. Не все так интересно. Астрология интересна. Звезды говорят. Звезды нам предсказывают. Мы извлекаем полезную для себя информацию.

– Но…

Трисия не знала с чего начать.

«Заткнись! – подумала она. – Нет смысла снова ворошить эту ерунду».

Вместо этого она произнесла:

– Но я же совершенно не разбираюсь в астрологии.

– Мы разбираемся.

– Вы?

– Да. Мы живем по нашим гороскопам. Мы жаждем знаний. Мы смотрим все ваши газеты и журналы, мы жадно просматриваем их. Но наш шеф говорит, что у нас есть одна проблема.

– У вас есть шеф?

– Да.

– Как его зовут?

– Мы не знаем.

– Но ради Бога, как он сам себя называет? Извините, я не все понимаю. Так как, он говорит, его зовут?

– Он не знает.

– Тогда откуда вы знаете, что он шеф?

– Он захватил власть. Он говорит, должен же здесь кто-нибудь что-то делать.

– Ага! – воскликнула Трисия. Наконец-то есть за что уцепиться. – Где это «здесь»?

– Руперт.

– Что?

– Ваши люди называют ее Рупертом. Десятая планета, считая от вашего солнца. Мы поселились там много лет назад. Очень холодно и неинтересно. Но наблюдать оттуда удобно.

– А зачем вам наблюдать за нами?

– Это все, что мы знаем как делать.

– О'кей, – согласилась Трисия. – Ладно. Так что за проблема у вас, по словам вашего шефа?

– Триангуляция.

– Простите?

– Астрология – очень точная наука. Мы это знаем.

– Но… – начала было Трисия, однако договаривать не стала.

– Но она точна для вас на Земле.

– А… а… ага. – У нее забрезжила ужасная догадка.

– То есть когда Венера в созвездии Козерога, это верно для Земли. А как это будет для нас на Руперте? Что будет, если в созвездии Козерога находится Земля? Нам трудно понять это. Среди вещей, которые мы забыли – а забыли мы, как нам кажется, очень много, – была и тригонометрия.

– Давайте-ка напрямик, – сказала Трисия. – Вы хотите, чтобы я отправилась с вами на… на Руперт?

– Да.

– Чтобы я пересчитала ваши гороскопы в соответствии с относительным положением Земли и Руперта?

– Да.

– Эксклюзивные права мне гарантируются?

– Да.

– К вашим услугам, – объявила Трисия, решив, что в крайнем случае она всегда сможет запродать материал в «Нэшнл инквайрер».

Первое, что она увидела, ступив на борт корабля, которому предстояло увезти ее к окраине Солнечной системы, – это батарея видеомониторов, на экранах которых мелькали тысячи изображений. Перед ними сидел четвертый пришелец, взгляд которого был прикован к одному-единственному экрану, изображение на котором почти не двигалось. Трисия узнала изображение: это был повтор ее импровизированного интервью с тремя его коллегами. Он обернулся на ее шаги.

– Добрый вечер, мисс Макмиллан, – сказал он. – Вы отличный оператор.

6

Форд Префект бросился бежать еще в воздухе, еще когда не коснулся ступнями пола. Увы, пол оказался дюйма на три дальше от вентиляционной решетки, чем ему помнилось, поэтому он плохо рассчитал момент касания, слишком рано рванулся бежать, споткнулся – и потянул коленку. Заарктурь твою медь!!! Хромая, он все же продолжал бежать по коридору.

Как обычно, по всему зданию, словно сорвавшись с цепи, возбужденно взвыли сирены. Как обычно, он нырнул в укрытие за стеллажами, вытянув шею, оглянулся: никто не заметил? Никто! И сноровисто начал извлекать из своей сумки дежурный набор необходимых предметов.

Необычным было лишь то, что коленка чертовски болела.

Пол был не только на три дюйма дальше от вентиляционной решетки, чем Форд помнил, но и находился – вместе с потолком и всем зданием – не на той планете, которую он помнил. Но это ладно, а вот пресловутые три дюйма… Издательство «Путеводителя „Автостопом по Галактике“ частенько переезжает самым срочным образом с планеты на планету – то из-за изменений в местном климате, то из-за изменений во взаимоотношениях с местными жителями, а иногда причина в изменениях местного налогового законодательства или платы за электроэнергию. Однако на каждом новом месте здание восстанавливают с точностью до молекулы. Для многих сотрудников издательства расположение его помещений является единственной константой, этаким якорем в беспрестанно меняющихся, бесчисленных вселенных.

Однако со зданием что-то было неладно. Странно.

Само по себе это не особенно удивительно, думал Форд, вынимая из сумки облегченное бросательное полотенце. В его жизни практически все было более-менее (либо менее-более, либо менее-менее) странным. Но тут все было странно как-то по-новому. Иностранно. Не «непривычно странно», а «непривычно нестранно». А в чем странность, он никак не мог уловить…

Он вооружился своим ключом-переключом номер 3.

Сирены выли не более странно, чем им полагалось. В их вое угадывалась мелодия, которую он мог бы спеть в унисон с ними. Так что этот аспект был в норме. Новым для Форда был мир за окнами здания. Доселе судьба не заносила его на Сакво-Пилия Хеншу. И надо сказать, планета ему понравилась. Что-то в ней ощущалось этакое, карнавальное.

Он достал из сумки игрушечный лук со стрелами, только что купленный на уличном рынке.

Как он выяснил, карнавальная атмосфера на Сакво-Пилия Хенше объяснялась тем, что местные жители отмечали ежегодный праздник Предположения св.Антвельма. Св.Антвельм был при жизни великим, всеми любимым королем. Однажды ему на ум пришло одно великое предположение – а предположил он, что все на свете хотят, в сущности, одного – счастливо жить, радоваться солнцу и веселиться в приятной компании. Всю свою казну он завещал на проведение ежегодного праздника во славу своего Предположения – праздника с обильным угощением, танцами и развеселыми играми вроде «казаков-разбойников». Его Предположение настолько пришлось по душе народу, что за одно это его причислили к лику святых. Более того, те, кого причислили к лику святых еще раньше за то, что их забили до смерти камнями, или за то, что они всю жизнь провисели вниз головой в бочке с дерьмом, были лишены этого почетного звания – больно уж жалкими они оказались на фоне св.Антвельма.

Знакомый Н-образный силуэт издательства «Путеводителя» возвышался над городской окраиной, и Форд Префект попал в него обычным путем. Он всегда использовал для этой цели вентиляционную систему, а не главный вестибюль, ибо в вестибюле дежурили роботы, в чьи обязанности входило допрашивать входящих сотрудников на предмет их служебных расходов. Служебные же расходы Форда Префекта отличались такой запутанностью, что, как он обнаружил опытным путем, дежурившие в вестибюле роботы просто не способны были понять его аргументов. Поэтому ему пришлось найти себе другой путь проникновения в издательство.

Первым этапом этого пути было пробуждение сигнализации во всем здании за исключением отдела финансовой отчетности, что вполне устраивало Форда.

Скрючившись в три погибели за стеллажом, он лизнул присоску игрушечной стрелы и наложил тетиву.

Не прошло и полминуты, как в коридоре показался летящий на уровне человеческой поясницы робот-охранник величиной с небольшую дыньку. На лету он поворачивался налево и направо в поисках всего необычного.

Выждав момент. Форд выпустил стрелу прямо перед роботом. Стрела пересекла коридор и, дрожа, прилепилась присоской к противоположной стене. Датчики робота мгновенно среагировали на стрелу, и он повернулся на девяносто градусов посмотреть, что это, черт возьми, такое.

Это подарило Форду одну драгоценную секунду, в течение которой робот смотрел в другую сторону. Он взмахнул полотенцем и накрыл им робота.

Оттопыренные во все стороны датчики никак не давали роботу развернуться под полотенцем. Все, что ему оставалось, – это трепыхаться, не имея возможности даже рассмотреть того, кто его поймал.