Последний крестоносец - Уоррен Мерфи

Чиун заметил, что в захваченный самолет можно было проникнуть пятью путями. В принципе, подошел бы любой, однако наилучшим был все-таки один-единственный — пробраться в хвостовую часть «боинга».

Плавно передвигаясь по взлетно-посадочной полосе, Чиун приближался к самолету, спрятав ладони в рукава кимоно и задумчиво склонив голову. Он размышлял над словами Римо. Его ученика стало беспокоить полученное в детстве религиозное, воспитание. Раньше Чиун сомневался, наступит ли день, когда это случится. Тот Римо, с которым он познакомился когда-то в санатории «Фолкрофт», был ожесточенным, расставшимся со всеми иллюзиями человеком, которого предала родная страна, покинули старые друзья. У него было слишком много проблем, чтобы забивать голову мыслями о внушенной с детства вере. Однако Чиун знал, детство не стирается в памяти до конца. И вот теперь старые верования Римо снова всплыли на поверхность. Да, этим нужно будет заняться, но сначала — задание с захватом самолета.

По бокам «боинга» и в кабине находились иллюминатору но хвост самолета был полностью открыт для предстоящей атаки. Скользнув под крыло, Чиун остановился перед задним люком. Он был закрыт, трапа рядом не было.

Мастер Синанджу некоторое время постоял, размышляя над этой проблемой. До брюха самолета невысокому Чиуну вряд ли удастся допрыгнуть. Ему вовсе не хотелось ронять свое достоинство нелепыми прыжками. Вдобавок так можно порвать кимоно. Для человека преклонных лет должен быть более достойный способ проникнуть в крылатую машину.

Способ нашелся быстро. Протянув руки, Чиун легонько постучал кончиками длинных ногтей по металлической обшивке самолета, будто примериваясь. Потом раздался звук, словно одновременно открыли несколько банок с кока-колой, ногти Чиуна исчезли в фюзеляже, и он резко рванул руки на себя.

Нос самолета задрался к небу, а хвостовая часть ударилась о бетонную дорожку. Хотя обшивка местами смялась, задний люк находился теперь совсем близко от земли.

Чиун освободил одну руку и занялся крышкой люка, ухватившись за обклеенные для герметичности резиной края. Еще одно почти незаметное движение, и крышка пролетела у него над головой и покатилась по земле.

Чиун появился в салоне «боинга» словно гость из другого измерения. Пилоты, пассажиры, бортпроводницы и автоматчики в куфиях разом обернулись и уставились на него с разинутыми от изумления ртами. Стоявшие ухватились за переборки и сиденья — проход накренился так, что удержать равновесие было почти невозможно.

Мастер Синанджу резко топнул обутой в сандалию ногой, и самолет вздрогнул всем корпусом, медленно выравниваясь. С громким стуком передние колеса опустились наконец на землю.

— Оставайтесь на своих местах! — громко объявил Чиун. — От имени самодержавной власти жителей Синанджу я беру на себя командование этим транспортным средством.

— Синанджу? — послышался голос одного из автоматчиков. — Никогда о такой не слышал.

— Естественно, поскольку Синанджу находится в Северной Корее, где не любят таких, как ты.

— Вы не можете захватить этот самолет!

— Назови хоть одну причину, почему нет? — ворчливо осведомился Чиун.

— Потому что мы захватили его до вас.

— Возможно, вы были первыми, но почтенный возраст дает мне преимущество.

Террористы обменялись взглядами.

— Мы не понимаем...

— Право старшинства — американское понятие, которым я решил воспользоваться. Среди всех присутствующих мне больше всего лет, следовательно, я старший и, таким образом, обладаю правом старшинства.

— Мы поддерживаем Народно-Демократическую Республику Северная Корея, — медленно проговорил один из террористов. — Может быть, мы сможем работать вместе. Каковы ваши политические цели?

— Служить моему Императору, — ответил Мастер Синанджу, подходя ближе.

Террорист опустил дуло автомата. Он видел, что кореец очень стар — его лицо, изборожденное морщинами, напоминало лики мумий в Каирском музее. Казалось, в его поведении нет ничего угрожающего, и все же...

— Эй ты, мумия, я и не знал, что Северной Кореей правит император, — проговорил главарь террористов.

— Действительно, это не так. Я служу американскому императору по имени Смит.

— Что за байки ты нам рассказываешь?! — гневно вскричал главарь. — В Америке нет никакого императора.

— В самом деле? Тогда кто же послал меня заключить с вами сделку?

— Сделку?

— Назовите свои требования, — приказал Чиун.

— Они уже обнародованы. Мы требуем выдачи преподобного Элдона Слаггарда, который предстанет перед Народным трибуналом.

— Кто такой этот преподобный Элдон Слаггард? — Сам Сатана, воплощение дьявола на земле! Слаггард начал военные действия против мусульманского мира, а Ислам в ответ объявил ему джихад — священную войну.

— Я о таком не слышал.

— Если нам не выдадут этого Слаггарда, мы убьем всех этих людей, — заявил главарь, обводя стволом автомата салон.

Пассажиры съежились от страха. Какая-то женщина вскрикнула, другая, вздрагивая плечами, зарыдала.

— Думай, куда тычешь своей игрушкой, мусульманин, — предостерег Чиун. — Эти люди мои пленники, а не ваши.

— Нет, это ты у нас в плену. Мы тебе больше не союзники — ты сам признал, что работаешь на Америку. Сядь!

— Попробуй меня заставить!

— Мы убьем тебя, и ты станешь бездыханным телом.

— Разве у убийства бывает какой-нибудь другой результат? — озадаченно проговорил Чиун.

— Принесите мертвого американца, — приказал главарь.

Под посуровевшим взглядом Чиуна двое террористов выволокли из салона первого класса тело мужчины.

— Видишь? Теперь понял, на что мы способны? — с гордостью произнес главарь.

Мягко ступая обутыми в сандалии ногами, Мастер Синанджу подошел к телу. Он внимательно осмотрел лицо, безжизненный взгляд был устремлен в потолок. На подбородке не было ни малейших признаков щетины. Юноша был одет в некое подобие униформы.

Чиун повернулся к главарю террористов и тихо произнес:

— Он был совсем мальчишкой...

— На парне американская форма. Он и те, на кого он работал, заслуживают с нашей стороны лишь презрительного плевка.

С этими словами террорист плюнул на залитую кровью форму юноши.

— Я не люблю солдат, — подчеркнул Чиун.

— Мы сами солдаты!

— Ну, к вам я испытываю еще меньше дружеских чувств.

— Плевали мы на твои чувства, мумия, главное, чтобы ты подчинялся нашим приказам. По твоим словам, ты работаешь на Америку, а значит, станешь неплохим заложником.

— А вот ты станешь образцовым трупом, — отозвался старый кореец и, прежде чем кто-нибудь успел пошевелиться, бросился на главаря террористов.

Чиун двигался, низко согнувшись. Внезапно, не разгибаясь, он слегка развернулся и завертелся на месте как волчок. От удара выброшенной вперед ноги с хрустом раздробились коленные чашечки террориста, согнувшегося пополам, но прежде чем он рухнул лицом вниз, Чиун ребром ладони сломал ему шею.

Теперь террористов оставалось двое.

— Я дарю вам жизнь, если вы немедленно сдадитесь, — проговорил Чиун.

Он решил действовать именно так не из отвращения перед убийством — просто так оставалось меньше шансов, что пострадает кто-нибудь из пассажиров. Двое автоматчиков, стоявших по сторонам ведущего в подсобное помещение прохода, навели оружие на решительное лицо Чиуна. Никто не двинулся с места.

Внезапно Чиун наморщил нос.

— Ты! — гневным жестом кореец указал на одного из террористов. — Из твоего оружия доносится запах смерти!

Что-то в голосе Мастера Синанджу заставило террориста занервничать.

— Ты убийца этого мальчика! — вынес свой приговор Чиун.

— Ну... и что из этого?

— Теперь наш договор аннулирован — тебя я щадить не собираюсь. Ты не достоин того, чтобы жить. Но твоего напарника я, возможно, оставлю в живых, если он в точности выполнит мои указания.

— Какие же? — заинтересовался второй бандит.

— Избавься от своего товарища, чтобы мне не пришлось пачкать руки об этого мерзавца.

— Халид мой друг, я не стану этого делать!

Нагнувшись, Чиун небрежным, как казалось со стороны, движением завладел автоматом убитого главаря, поморщившись от отвращения.

Затем неторопливо и размеренно он принялся крушить оружие. Полетели искры, металл скрежетал, превращаясь в его руках в пыль.

— Если я могу проделать это с деревом и сталью, нетрудно догадаться, как я могу обойтись с живой плотью, — хладнокровно заметил Чиун. И медленно перевел взгляд с одного террориста на другого.

Человек с автоматом понял намек — ему предоставлялся последний шанс. На его лице отразилась внутренняя борьба, и наконец с криком «Прости, Халид!» он выпустил по напарнику короткую очередь. Тот, истекая кровью, упал, словно тряпичная кукла.

На глазах дрожащего террориста выступили слезы, и он опустил дымящийся ствол. Подняв руки, он с немой покорностью следил за маленьким корейцем, не сводившим с него мудрого, понимающего взгляда.