«Если», 2002 № 11 - Ф. Гвинплейн Макинтайр

Пометавшись по разнообразным тысячелетиям и векам, Смедли наконец с горечью убедился, что его собственная репутация каким-то сверхъестественным образом всегда успевает его опередить. Ничего не оставалось, кроме как отправиться прямиком в Древний Рим и похитить гигантского отварного осетра со стола императора Нерона в тот момент, когда упомянутый достопочтенный джентльмен был сильно занят в своем блеватории.

— Думаю, Нерон никогда не узнает, что это я избавил его от ужина, покуда он избавлялся от обеда, — сказал себе Смедли Фейвершем, снимая широкий кушак. Он перевязал осетра поперек, концы кушака намотал на руку и нырнул назад в червоточину, установив пространственно-временные координаты на Цюрих 1926-го. — Надеюсь, Нерон не совершит каких-нибудь особо непоправимых глупостей, увидев, что его осетрину увели? Очень бы не хотелось, вернувшись в 1926-й, обнаружить, что ход истории внезапно изменился… И все потому, что я украл эту отварную рыбу у забытого историками римского императора!

Осетр и Смедли Фейвершем понеслись вперед во времени, причем последний чувствовал себя весьма неуютно, так как червоточина была довольно тесной, а рыба воистину гигантской. Но наконец, через наносекунду после своего отбытия, Смедли снова очутился у Шрёдингера на кухне и узрел перед собой голодного Тибблса, поджидающего его с нетерпением.

— Котте hier, meine verdammelte Katzenschmutz, ты, разжиревшая котомка с блохами! — приторным голосом сказал ему Смедли Фейвершем, зазывно помахивая рыбой. — Ну-ка посмотри, что я тебе принес?

Тибблс с вожделением понюхал воздух своим крошечным розовым носиком… а после выгнул спину дугой и жутко зашипел.

Перевода, как обычно, не потребовалось. Смедли уже и сам успел принюхаться. В своем поспешном бегстве из 59 года от Рождества Христова он не обратил должного внимания на то, что украденный гигантский осетр одним боком высунулся за пределы червоточины. Благодаря этому прискорбному обстоятельству рыба портилась в течение всех девятнадцати веков, отделяющих правление Нерона от 1926 года, а в результате… гм, да… Пфффуууй!

— Черт возьми! — с чувством произнес Смедли Фейвершем, торопливо открывая ближайшее окно и переправляя безнадежно протухшую осетрину на цюрихскую Nebenstrasse. Он захлопнул окно еще быстрее, ибо до его ушей незамедлительно донеслись крики застигнутых врасплох горожан: «Gott in Himmel!» Вконец изголодавшийся Тибблс испустил еще более разгневанный вопль: МРРРРЖРРРАТЬ ХОЧУУУ!

— Даже не подозревал, что из-за одного проклятого кота может быть столько беспокойства и неприятностей, — уныло сказал себе Смедли Фейвершем, обшарив Прошлое, Будущее и большую часть альтернативных реальностей в поисках кошачьей еды. — Возможно, следует просто вернуться на 30 миллионов лет назад и пристрелить самого первого доисторического фелиноида, едва тот поднимется на лапы? Таким образом, я единым махом избавлюсь от всего семейства Felidae, и слава Вселенной! С другой стороны, герр Шрёдингер в таком случае может никогда не рассказать мне…

И Смедли отправился дальше. Множество лакомых кусочков свежайшего мяса и рыбы разнообразных сортов было доставлено в пространственно-временной нексус кухни Эрвина Шрёдингера и категорически отвергнуто Тибблсом. Всякий раз, когда запыхавшийся Смедли Фейвершем почтительно выкладывал на кошачью плошку с надписью  свое очередное приношение, кот инвариантно морщил свой коротенький носик и брезгливо отворачивался в сторону, шипя и бранясь. А после снова выдвигал громогласное требование, чтобы его наконец накормили.

— Я обчистил уже шестьдесят две стандартных хронолинии, — сказал себе Смедли Фейвершем. — Любая еда, которую только можно вообразить! Все известные науке питательные вещества, за исключением разве что сибирского мамонта! О… какого черта…

И Смедли отправился в Сибирь времен мезолита, где у него было одно знакомое племя, надеясь, что тамошние охотники не слишком много сдерут с него за мамонта. Старший охотник племени приятно оживился, предчувствуя удачную сделку, ибо тундра каменного века являлась, вероятно, единственным местом во всем пространстве-времени, где Смедли Фейвершем еще не превысил свой кредит. Словом, они быстренько обговорили цену за мамонтятину (цена, к счастью, оказалась более чем просто разумной) и уже почти ударили по рукам… когда неожиданно всплыла одна маленькая второстепенная деталь.

— Я д-должен з-забрать ЦЕ-ЦЕЛОГО МАМОНТА? — не веря своим ушам, переспросил Смедли Фейвершем, стуча зубами на сибирском морозе и страшно сожалея, что все его теплые муклики и снагги остались дома. — Но разве нельзя взять просто д-дюжину мамонтовых бифштексов или вырезку из ма-ма-монтятины?

— Так ты берешь его или не берешь? — осведомился старший охотник, небрежным жестом указывая на самую большую тушу доисторического мамонта, который был этим утром убит, освежеван, выпотрошен и приправлен, гарантируя много-много часов счастливой жратвы.

— Ты думаешь, я отрежу кусок этого мамонта, чтобы ты мог соорудить для себя пару бутербродов, а остальное оставлю в вечной мерзлоте? У нас в Сибири это делается так: или бери все целиком, или катись отсюда!

— Позволь мне хотя бы выбрать, Нанук, — смиренно согласился Смедли Фейвершем. Он оглядел выставленные на продажу туши, выбрал наименьшее из возможных зол и не забыл расширить поперечник червоточины, дабы все части доисторического гиганта оставались внутри.

— Ну ладно, до новых встреч, — сказал он Нануку.

И Смедли с мамонтом рванули вперед, в 1926-й.

— Хотелось бы знать, как мне удастся втиснуть целого мамонта в эту крошечную квартирку? Вообще-то герр Шрёдингер хотел, чтобы я вынес из нее кое-что лишнее, а не вносил! И потом, куда я дену остатки мяса и изумительно полный скелет шерстистого сибирского мамонта? Интересно, существует ли в Цюрихском университете отделение палеонтологии?..

Не успел Смедли договорить, как уже очутился на кухне профессора Шрёдингера вместе со своим ископаемым динозавром (технически мамонты, разумеется, никакие не динозавры, но Смедли нравилось думать именно так). Едва Смедли Фейвершем и мамонт успели очутиться на кухне, как их приветствовал громогласный, торжествующий вопль кота. Мохнатый оранжевый шар прыжком преодолел разделяющее их расстояние, хищно вцепился в гигантскую тушу и принялся жрать.

— Надеюсь, это займет Тибблса надолго, — задумчиво сказал Смедли, наблюдая, как слишком привередливый представитель кошачьих, жадно урча, расправляется с мамонтом. — Но если во Вселенной и существует домашний котик, способный сожрать динозавра и остаться голодным, то я точно знаю, где его искать!