Левая рука тьмы: Левая рука тьмы. Планета изгнания. Гончарный круг неба. Город иллюзий - Урсула Ле Гуин

Король Аргавен затрясся, задыхаясь, схватившись за грудь, и повернулся ко мне спиной. Он пинал большое полено в очаге, пока из него не полетели искры. Он принялся гасить его руками.

Не оборачиваясь, он заговорил резким и болезненным тоном:

— Говорите, господин Ай.

— Могу ли я задать вопрос, государь?

— Да.

Он глядел на огонь, раскачиваясь с ноги на ногу. Я обращался к его спине.

— Верите ли вы в то, что я говорю о себе?

— По приказу Эстравена врачи посылали мне бесконечные записи о вас. Еще больше докладов инженеров о вашем корабле. Все они могут быть лжецами, но все они утверждают, что вы не нашей породы. Так кто же вы?

— Существуют и другие, подобные мне. А я представитель…

— Этого союза, этой власти, да, очень хорошо. Зачем они послали сюда вас, чего они хотят от меня?

Хотя Аргавен мог быть и безумным, и не очень проницательным, но у него была долгая практика в уклонениях, вызовах, риторических тонкостях, используемых в разговорах с теми, чья главная цель жизни заключается в достижении и укреплении отношений инфрегатора на высшем уровне.

Хотя многие тонкости этих отношений были не ясны мне, я знал о том, какие словесные дуэли могут возникать на этой основе. Я не собирался спорить с Аргавеном, я хотел общаться с ним.

— Я не делаю из этого тайны, государь. Экумен хочет союза с народами Гетена.

— Зачем?

— Материальная выгода. Увеличение знаний. Расширение поля разумной жизни. Обогащение гармонии и большая слава бога. Приключения. Радость.

Я не говорил языком, которым пользуются те, кто правит людьми: короли, завоеватели, диктаторы, полководцы. На их языке нет ответа на вопрос короля. Аргавен неподвижно и угрюмо продолжал смотреть в огонь.

— Как велико королевство в небе, этот Экумен?

— В сфере Экумена находятся восемьдесят три обитаемые планеты, а они содержат около трех тысяч народов и антропологических групп.

— Три тысячи? Понятно. А теперь скажи мне, что мы здесь можем иметь общего с тысячами чудищ, живущих в небе?

Он снова повернулся ко мне. Он продолжал дуэль, задавал риторические вопросы, он почти шутил. Но ему было не до шуток. Эстравен предупреждал меня: он был обеспокоен, встревожен.

— Три тысячи наций в восьмидесяти трех мирах, государь. Но ближайший находится в семнадцати годах пути от Гетена на кораблях, которые летят со скоростью света. Если вы считаете, что Гетен может быть вовлечен в пограничные конфликты с соседями, подумайте о разделяющем вас расстоянии. Через такое расстояние всякий набег теряет разумность.

Я не говорил о войне и не без причины — на кархидском языке даже нет такого слова.

— Торговля же, разумеется, выгодна. Торговля идеями, усовершенствованиями, передаваемыми по ансиблу. И торговля товарами и изделиями, которые доставляют корабли с экипажем и без него. Сюда могут прибывать послы, ученые, купцы и, в свою очередь, ваши люди смогут отправиться в космос. Экумен не королевство, а координирующий центр, обменный пункт для торговли и знаний. Без него сообщения между населенными пунктами стали бы случайными, а торговля — очень рискованной. Жизнь человека слишком коротка для прыжков между мирами, если не существует опорной сети, если нет контроля, если не ведется постоянная работа, поэтому все миры становятся членами Экумена. Мы все люди, вы знаете это. Все миры были заселены много лет назад из одного мира — Хейна. Мы различаемся, но мы все дети одного очага.

Ничто из сказанного не вызывало любопытства короля. Я продолжал некоторое время, подчеркивая, что его инфрегот Кархида лишь усилится, если они вступят в Экумен, но ничего не добился. Аргавен стоял мрачный, угрюмый, как старая выдра в клетке, покачиваясь взад и вперед с ноги на ногу, скаля зубы в улыбке боли.

Я замолчал.

— Они все черные, как вы?

Гетенианцы в основном желто-коричневые или красно-коричневые, но я видел многих не менее смуглых, чем я.

— Некоторые чернее, — сказал я, — мы приобрели разные цвета.

Я открыл чемоданчик (четырежды вежливо осмотренный охранниками дворца при моем продвижении к Красному залу), в котором находился мой ансибл и несколько картинок. Фильмы, фотографии, движущиеся изображения — это была маленькая галерея людей-жителей Хейна, Чиффердвера, Сети, Земли, Альтерры, Кэмтэйна, Олдула, Тауруса-4, Роканона, Знебе, Сайма и других.

Король посмотрел их без интереса.

— Что это?

— Человек с Сайма, женщина.

Я вынужден был использовать слова, которыми гетенианцы обозначают только человека в кульминационном периоде кеммера, причем такого, который выполняет функции женщины.

— Постоянно?

Он опустил куб и стоял, покачиваясь с ноги на ногу, глядя на меня или немного ниже меня. Отблески огня падали на его лицо.

— Они все подобны этому, подобны вам?

Этот барьер я не мог понизить для него. К этому им, в конце концов, придется привыкнуть.

— Да. Гетенианская половая психология, насколько мы можем судить, совершенно уникальна среди человеческих существ.

— Значит, все они на этих планетах постоянно находятся в кеммере? Общество извращенцев? Так и утверждает лорд Тайб. Я думал, он шутит. Значит, так оно и есть. Но это отвратительно, господин Ай, и я не вижу, для чего нам общаться с существами, так чудовищно отличающимися от нас.

— Выбор Кархида принадлежит вам, государь.

— А если я вышлю вас?

— Что ж, я уйду. Может быть, попытаюсь снова в следующем поколении.

Это подействовало. Он выпалил:

— Вы бессмертный?

— Вовсе нет, государь. Но прыжки в пространстве сказываются во времени. Если я сейчас вылечу с Гетена к ближайшему миру, Юллулу, то проведу в пути семнадцать лет планетного времени. Это одно из следствий полета со скоростью света. Если я просто поверну и вернусь назад с Юллула, мои несколько часов, проведенные на борту корабля, здесь будут равны тридцати четырем годам и я смогу начать все сначала.

Мысль о прыжках во времени, которая давала видимость бессмертия, очаровывала всех: от рыбаков острова Хордена до премьер-министра. Но короля она оставила равнодушным.

Он сказал своим резким, хриплым голосом:

— Что это?

И он указал на ансибл.

— Мгновенный коммуникатор, сэр.

— Радио?

— Он не использует ни радиоволны, ни другие виды энергии. Принцип его работы, дающий мгновенную связь, основан на использовании гравитации.

Я снова забыл, что говорю не с Эстравеном, который читал все отчеты обо мне и внимательно выслушивал все мои объяснения, а со скучающим королем.