Стихотворения (1942–1969) - Юлия Друнина

1952

«В почерневшей степи Приднепровья…»

В почерневшей степи Приднепровья,Где сады умиралиВ орудийном огне,Наградил меня богНастоящей любовью,Ведь бывало и такНа войне.

В почерневшей степи Приднепровья,Где сады умиралиИ дымился металл,На бегу,Захлебнувшись кровью,Мой любимыйУпал…

Нас война приучилаК утратам и крови.Я живу не однаВ своем мирном дому.Отчего же ты снишься мне,Степь Приднепровья,И сады в орудийном дыму?..

1952

ЛЮБИМОМУ

Мне б хотелось встретиться с тобоюВ ранней юности — на поле боя,Потому что средь огня и дымаСтала б я тебе необходима.Чтобы мог в окопе ты согреться,Отдала б тебе свое я сердце.Сердцем я тебя бы заслонялаОт осколков рваного металла…Если бы я встретилась с тобоюВ ранней юности — на поле боя!..

1952

ДВА ВЕЧЕРА

Мы стояли у Москвы-реки,Теплый ветер платьем шелестел.Почему-то вдруг из-под рукиНа меня ты странно посмотрел —Так порою на чужих глядят.Посмотрел и — улыбнулся мне:— Ну какой же из тебяСолдат?Как была ты, право,На войне?Неужель спала ты на снегу,Автомат пристроив в головах?Я тебяПредставить не могуВ стоптанных солдатских сапогах!..

Я же вечер вспомнила другой:Минометы били,Падал снег.И сказал мне тихоДорогой,На тебя похожий человек:— Вот лежим и мерзнем на снегуБудто и не жили в городах…Я тебя представить не могуВ туфлях на высоких каблуках…

1952

«Любят солдаты песню…»

Любят солдаты песню, —Легче на марше с ней.А ну, запевай, ровесник,Песню военных дней.

Был ты в полку запевалой,Лучшим из запевал.И я подпою, пожалуй,Хоть голоса бог не дал.

Вместе споем, ровесник,Песню военных дней.Любят солдаты песню, —Легче на марше с ней.

1952

«„Мессершмитт“ над окопом кружит…»

«Мессершмитт» над окопом кружитНизко так —Хоть коснись штыком…Беззаветной солдатской дружбойЯ сдружилась в боях с полком.

Формировки,Походы,Сраженья,Как положено на войне…Поздней осеньюВ окруженьеИзменило мужество мне.

На повязке — алые пятна.У костра меня бьет озноб.Я сквозь зубы сказала:— Понятно,Положенье —Хоть пулю в лоб.

Что ж, товарищи,Отвоевались…Хватит!Больше идти не могу!..И такая, такая усталость,Так уютно на первом снегу,Что казалось мне:Будь что будет,Ни за что не открою глаз!..Но у линии фронта орудьяЗагремели опять в тот час.

Наша рота пошла в наступленье,Все сметал орудийный шквал.И седой командир отделеньяМеня на руки бережно взял.

Плащ-палатка, как черные крылья,Развевалась за ним на ходу.Но рванувшись,Глухо,С усильем,Я сказала:— Сама дойду!

1952

МЫ В ОДНОМ ПОЛКУ СЛУЖИЛИ

Мы в одном полку служили:Ты сержантом,Я солдатом.Много летС тобой дружили,Был ты мнеНазваным братом.

Дружбы ласковая сила…Вы давно прошли,Те годы.— Приезжай, товарищ милый,Покажу тебеСвой город.

И приехал тыС женою…Как тебя хотелось встретить!Или, может, не со мноюПод огнемТы полз в кювете?

Или под одной шинельюМы не мерзли на привалах?Ложкою одной не ели?(Я свою всегда теряла.)

Иль порой мою винтовкуТы не чистилПосле боя?…Почему жеТак неловкоВдруг мы встретилисьС тобою?..

Ты,С жены снимая шубу,Все молчал.И я молчала…Почему жеЭти губыРаньше я не замечала?

…В жизни мне везло, пожалуйВсе как будтоШло как надо.ТолькоСчастье прозевала,А оно ведь былоРядом.

1952

НА ИППОДРОМЕ

Он взял барьер, но не сдержал коня —Упал, ударившись о землю грудью…Над ним стояли, голову склоня,Испуганные люди.

Сползала струйка крови по виску…Живые плакали, а мертвый был спокоен.Он встретил смерть свою на всем скаку,И умер он, как умирает воин.

Не плачьте!Разве лучше умеретьОт хвори или старости — в постели?Нет, я бы так хотела встретить смерть —На всем скаку, у цели!

1952

В МАНЕЖЕ

Смотрит с улыбкой тренер,Как, пряча невольный страх,Ловит ногою стремяДевушка в сапогах.

Это не так-то просто —Впервые сидеть на коне…Худенький смелый подросток,Что ты напомнил мне?

…Хмурые сальские степи,Вдали — деревень костры,Разрывы — лишь ветер треплетВолосы медсестры.

Это не так-то просто —Впервые быть на войне…Худенький смелый подростокГордо сидит на коне.

Пусть пальцы еще в чернилах,Пускай сапоги велики:Такими и мы приходилиВ боевые полки.

За то, чтоб остался спокойнымДевочки этой взгляд,Старшие сестры-воиныВ братских могилах спят.

Спите, подруги…Над вамиЗнамена шумят в вышине,А в карауле у знамени —Девочка на коне.

1953

«Пахнет бор уходящим летом…»

Пахнет бор уходящим летом,Даже кружится голова.Вьется дым над Тоболом.Где ты,Мой далекий город Москва?

Здесь повсюду овец отары,Стаи птиц на речном берегу.Только снятся мне тротуарыВ потемневшем московском снегу.

И от этого некуда деться —Ведь в разлуке любовь больней…По-особому бьется сердцеВ пестроте городских огней.

Хорошо на этой полянке,Голубика зовет — сорви!Только все же я — горожанка.Город! Ты у меня в крови.

1953

«А ведь это было в самом деле…»

А ведь это было в самом деле,Не во сне, не в мыслях — наяву:Я дружила с парнем из Марселя,Докерами посланным в Москву.

У меня в стране друзей немало,Преданных, проверенных, родных.Отчего же незаметно сталаЭта дружба крепче остальных?

Помнишь, как по улицам и скверамМы бродили ночи напролет?Говорили то о франтирерах,То про русский сорок первый год.

И про то, что ты уедешь скороВ дорогие горькие края.И вставал в тумане южный город,И звала нас Франция твоя.

А теперь тебя со мною нету.И уже не будет никогда,Словно нас на разные планетыРазвезли ракетопоезда…

1953

«Город мой осыпан снежной пылью…»

Город мой осыпан снежной пылью.В медленном кружении снеговДень и ночь плывут автомобилиВозле тротуарных берегов.

Новый сквер, снегами заметенный,Пушкин с непокрытой головой.Улыбаясь, смотрит на влюбленныхПожилой суровый постовой.

А они идут неторопливо…Хорошо, что в городе у насСтолько ясных,                          преданных,                                             красивых,Столько улыбающихся глаз!

1953